Врач – не волшебник
– Сейчас наше здравоохранение все больше ориентирует граждан на их солидарную с государством ответственность за собственное здоровье. Это вполне оправданно. Но почему возник вопрос о медиации в здравоохранении?
– Пока наши люди по привычке обращаются в суд или пишут нескончаемые жалобы в органы здравоохранения, пытаясь доказать, что им была оказана некачественная медицинская помощь. При этом всю ответственность за свои запущенные болезни обычно тоже пытаются возложить на врачей, обвиняя их в непрофессионализме. Но надо понимать, что врач – не волшебник, бывают ситуации, когда он не в силах помочь. Например, больной пришел в клинику слишком поздно, когда к его основной болезни уже присоединились осложнения, которые подорвали иммунную систему. Да, врач может назначить дорогостоящие препараты, но организм уже не может со всем этим справиться. Иногда смерть пациента для родственников становится неожиданностью, они тяжело переживают невосполнимую утрату и ищут причину и виновного в случившемся. Обычно в таких случаях весь гнев направляется на врача, который якобы плохо лечил.
– Значит, бывает, что сами пациенты виноваты в осложнениях своих болезней?
– Да, бывает. И задача наших независимых медицинских экспертов разобраться, есть ли прямая вина врача или он сделал все возможное, но уже был не в силах помочь пациенту. Раньше такими жалобами пациентов и их родственников занимался суд, затем в наше законодательство было введено понятие “независимый эксперт”. И теперь эти специально подготовленные и аккредитованные нашим профильным министерством специалисты работают в составе комиссий при комитете контроля за медицинской деятельностью во всех регионах страны. И в последнее время все чаще в нашу медицинскую ассоциацию обращаются представители правоохранительных органов и суда за услугами независимых экспертов. Но более современный подход к разрешению споров в области здравоохранения открылся после принятия Закона “О медиации”, который позволяет разобрать конфликтный случай без обращения в суд при помощи медиатора.
– Давайте доступным языком объясним людям: кто такой медиатор здравоохранения? И зачем к нему обращаться в спорных ситуациях?
– Медиация (от лат. mediare – посредничать) – это альтернативный способ разрешения споров, когда обе стороны могут прийти к соглашению без вовлечения судебной системы. Согласно закону, медиаторов можно готовить для любой отрасли. Понимая, что медицинская отрасль особая и в ней не обойтись без знаний юриспруденции, психологии и медицины, наша медицинская ассоциация приступила к подготовке медиаторов по различным медицинским специальностям. Согласитесь, разрешить спор о качестве нейрохирургической операции может только нейрохирург, а не стоматолог или гинеколог. Потому наша организация выступила с инициативой создания центра подготовки медиаторов здравоохранения и Института психологии и психотерапии, где работники системы здравоохранения проходят подготовку по медицинскому праву, медицинской психологии и медиации в здравоохранении. А когда задаешься вопросом, за что наказывают врача, то просматривается такая закономерность: зачастую конфликты в медицинской отрасли возникают просто из-за того, что врач не сумел доступным языком объяснить людям, отчего в организме случились такие осложнения и почему он назначил именно такое лечение. Когда же ситуацию рассматривает нейтральное, не заинтересованное в деле лицо, то, объясняя все, что было недопонято сторонами, он старается привести спорящих к соглашению и примирению. Иногда бывает достаточно таких разъяснений. Но, бывает, одной из сторон конфликта приходится признать правоту другой стороны.
– Были ли в вашей практике такие случаи?
– Как-то к нам в офис пришел мужчина, у которого с первого взгляда можно было определить тяжелое заболевание легких. Он жаловался на одну из частных клиник, в которой с него четыре месяца подряд брали большие деньги за лечение, а эффекта никакого не было. Он потребовал возврата своих денег, но получил отказ, потому пришел в ассоциацию за консультацией. Внимательно выслушав его, я поинтересовалась, когда последний раз он был у врачей в поликлинике по месту своего жительства и проходил там флюорографию? Оказалось, это было лет десять назад, и там, по его мнению, безграмотный врач заподозрил у него туберкулез. Оскорбившись диагнозом, он забрал свою амбулаторную карту и больше к врачам не обращался. Я попросила принести его амбулаторную карту и порекомендовала сделать снимок грудной клетки. А на следующий день, посмотрев ее и рентгеновский снимок, я убедилась, что 10 лет назад его участковый врач был прав, поскольку снимок показывал запущенный процесс туберкулеза легких с тяжелыми осложнениями. Позвонив в частную клинику, где лечился этот пациент, я объяснила, что в их интересах вернуть ему деньги, так как они пошли на поводу у пациента, не заподозрив туберкулеза, и упустили драгоценное время. Там поняли свою ошибку, вернули деньги. А мы посодействовали его госпитализации в противотуберкулезный диспансер. Если бы этот случай попал в суд, то не факт, что пациент получил бы свои деньги обратно, а виновный в ошибке врач мог и вовсе получить серьезное наказание по статье действующего законодательства.
Заключение должно быть объективным
– Кто может стать профессиональным медиатором?
– Люди, которые прошли специальное обучение, достигли возраста 25 лет, имеют высшее образование и состоят в реестре медиаторов. По сути, медиатор – это тот, кто переводит огонь эмоций в русло цивилизованного диалога спорящих и объясняет правовые и медицинские вопросы доступным для населения языком. И тогда становится понятно, кто прав, кто виноват и где корень проблемы.
– Кто может пользоваться услугами независимых медицинских экспертов и медиаторов здравоохранения?
– К услугами специалистов, которые дают независимую оценку и заключение, могут прибегать как физические, так и юридические лица. Проще говоря – от домохозяйки до Верховного суда. Национальная медицинская ассоциация, изучив запрос, рекомендует специалиста нужного профиля. Однако ни правоохранительные, ни судебные органы, ни любые другие заказчики, подписав договор и оплатив услуги, не могут диктовать условия по поводу окончательного заключения экспертизы. Мы сразу предупреждаем всех: заключение будет объективным и не обязательно в пользу плательщика услуги. Если бы мы поступали иначе, то давно бы подорвали авторитет нашей организации.
– А в каких случаях нужно обращаться к медиатору?
– Вот, допустим, подобрал стоматолог неправильный металл при протезировании зубов, у пациента во рту пошло окисление, стали появляться язвочки. Пациент приходит к нам с жалобой. Мы разбираемся, и в ходе разговора он дает согласие на переделку. Врач, сознавая свою вину, подписывает соглашение о бесплатной для пациента переделке. И когда все сделано верно, они пожимают друг другу руки. За некачественное оказание медицинской помощи врач поплатился лишь расходами на исправление допущенных им ошибок.
– Часто мы становимся свидетелями конфликтов, когда врачей обвиняют в гибели пациентов и это выносится на всеобщее обозрение, в СМИ…
– Да, бывает, что журналисты идут на поводу эмоций пациентов. До решения суда в прессе начинают обливать врача грязью. Это и обидно, и морально тяжело, и опасно своими последствиями, если для спасения пациента им было сделано все возможное. Ведь после каждого судебного заседания врач должен с улыбкой встречать следующих пациентов. Яркий пример – ситуация, происшедшая в Южном Казахстане в 2011 году. Тогда врачи спасали женщину, у которой при родах открылось сильное кровотечение. Останавливая кровь, они посчитали, что это связано с родовой деятельностью. Пытались перевязать сосуды, но безуспешно. Из города вызвали ведущего сосудистого хирурга, которому до пенсии осталось доработать два месяца. Он приехал в больницу, приступил к операции. И вся бригада врачей и медицинских сестер, принимавших участие в операции, имели прямой контакт с кровью пациентки. Пытаясь спасти женщину и ребенка от гибели, никто и не подозревал, что может заразиться тяжелейшим инфекционным заболеванием – конго-крымской геморрагической лихорадкой, которой накануне заразилась эта женщина. При этом остром инфекционном заболевании, которое передается от укуса клеща, уже через несколько часов в организме пострадавшего наступают необратимые процессы, когда кровь не сворачивается и кровотечение открывается повсюду. Так произошло и с этой женщиной. Ждать результатов анализа крови и оставить роженицу без помощи врачи не могли. Но, спасая женщину, они сами заразились от нее конго-крымской геморрагической лихорадкой.
Тогда погибли три врача. А шесть выживших оказались на скамье подсудимых. И во всех газетах стали писать, что по вине врачей погибли женщина и ребенок. Лишь когда к защите врачей подключились специалисты нашей ассоциации, мы сумели отстоять их невиновность в суде. Хочется поблагодарить судью, который, выслушав доводы специалистов, во всем разобрался и освободил врачей прямо в зале суда.
Мы не говорим, что врачи всегда правы, – в их работе тоже случаются ошибки. Но если медики сделали все правильно, а их обвиняют несправедливо – то они тоже нуждаются в защите.