С обращением – остановить страшную волну и спасти детей активисты движения “Не молчи KZ” – обратились к руководству страны на пресс-конференции в Алматы. В качестве одной из эффективных мер предложили создать отдельное министерство по делам семьи и детей.
Пресс-конференция “Детские суициды – протест против насилия” в Казахстанском международном бюро по правам человека проходила на нервах. Не могли сдержать слез спикеры и журналисты. Озвученные истории, цифры взяты не с потолка. За каждой из них – боль, страдание, сломанная жизнь.
За 4 месяца 2019 года в Казахстане 57 детей свели счеты с жизнью, 131 ребенок совершил попытку суицида. В 2018 году возбуждено 1 382 дела по статьям 120, 121 УК (изнасилование), только 484 дошли до суда.
В производстве фонда “Не молчи KZ” находится 16 дел по педофилии – отчаявшись добиться справедливости, родные несовершеннолетних пришли за помощью к его активистам. В 8 случаях пострадавшие, видя, что их не хотят слышать в полиции, и наказания не добиться, пытались покончить с собой.
“Очень жалею, что обратилась в правоохранительные органы!”
9 июня алматинская восьмиклассница Аделина сделала выбор – умереть. 12 июня девочка скончалась в больнице, не приходя в сознание. Ее мама Алия УРАЗБАЕВА нашла силы рассказать, что происходило с дочерью.
Аделина – единственный, любимый ребенок. Очень честная, с планами на будущее – осилить английский, обучиться на визажиста и нести в мир красоту… В конце сентября прошлого года ее знакомый – звезда Интернета, начинающий артист, пригласил девочку на свой день рождения – ему исполнилось 19 лет. Она поверила в чистоту его намерений. По факту оказалось – никакого праздника в квартире нет.
Парень начал приставать к девушке, та оказала сопротивление и убежала. Со слов мамы, Аделина получила тяжелую психологическую травму, замкнулась в себе, боялась выходить из дома.
– Сейчас я очень жалею, что обратилась в правоохранительные органы, – говорит Алия Уразбаева. – Когда дочь рассказала, что не дала ему ни одного шанса, я сказала – молодец! Нельзя допустить, чтобы это продолжалось… Она сказала, мама, 4 знакомые девочки (я не стала расспрашивать кто) были изнасилованы. Они молчат, потому что знают – их самих в этом обвинят.
А у этого мальчика богатый родственник, а мы, говорит, кто? Я дочери тогда сказала – мама тебя защитит, всё будет хорошо! Не смогла защитить своего ребенка! Вы себе не представляете, как нас унижали…
Мама Аделины рассказала, что их дело закрыли буквально через 10 дней, 13 октября 2018 года. Однако она узнала об этом только в конце января. Стыдный инстинкт: почему в нашем обществе столько педофилов и случаев инцеста
– Нас с дочерью пытались обвинить, что мы с него хотим поиметь какие-то деньги. Мне так и сказали – в нашем обществе всё решают деньги, – говорит Алия.
– Когда мама Аделины обратилась в наш фонд, дело было открыто в Бостандыкском РОВД по статье покушение на изнасилование несовершеннолетней, – рассказывает директор ОФ “Не Молчи ДетиKZ” Алмат МУХАМЕДЖАНОВ. – Мы тоже поразились, что следователь не произвел всех необходимых следственных действий. Он мотивировал это тем, что приезжал какой-то высокий чиновник из Астаны и сказал закрыть дело. Мама Аделины прошла все круги ада, точнее, все инстанции, которые у нас есть в Астане, Алматы, была у генпрокурора, в антикоррупционном комитете, чтобы отстоять честь дочери.
Со слов мамы, дочь все больше замыкалась и винила себя. А 9 июня совершила суицид.
– Полиция пришла во время похорон, маме Аделины пришлось покинуть похоронную процессию и давать показания. Ей так и сказали – у нас приказ, – говорит мама.
– Что больше убивает, после сообщения о смерти девочки до сих пор никто из представителей горобразования не позвонил маме Аделины, – говорит президент ОФ “Не Молчи KZ” Дина СМАИЛОВА. – Девочка просто стала частью статистики по суицидам.
“Извините, у нас праздники”
Во время пресс-конференции на связь вышла мама павлодарской школьницы Даяны – 27 ноября 2018 года девочка выпрыгнула из окна 9-го этажа. Со слов Гульнар, ее дочь устала бороться за свое честное имя после пережитого насилия в детстве (девочку насиловал отчим в возрасте 7–9 лет. – Прим. авт.). Она чудом выжила, перенесла сложнейшие операции и сейчас проходит реабилитацию в Астане.
– В 2017 году дочь начинает говорить и дает показания против отчима, – рассказала Гульнар. – Надеясь на правосудие, что ее поймут, а человек понесет наказание. Следствие длилось около двух лет. Неоднократно дело закрывали, открывали и в конце концов закрыли.
Первые слова Даяны, когда пришла в себя: “Мама, я все равно не буду жить. Я не могу с этим жить”.
Я обивала пороги разных учреждений, предупреждала – я потеряю ребенка! До всех как будто не доходило! Я понимала, что для дочери правосудие очень важно. Для себя она сделала вывод – в этой жизни нет справедливости. Когда уже дочь в тяжелом состоянии лежала в больнице, нас оттуда чуть ли не выставили.
Вступила в должность Сауле АЙТПАЕВА (детский омбудсмен. – Прим. авт.), я ей позвонила, объяснила всё. Дело было в декабре 2018-го. Она говорит, извините, у нас праздники. Это всё, что мне мог ответить человек по правам ребенка.
После обращения в фонд “Не Молчи KZ” и к Дине Смаиловой, и к экс-омбудсмену Загипе Балиевой Даяну с мамой на самолете доставили в Астану, девочке сделали операцию. Благодаря их помощи, содействию, мама находилась рядом с ребенком, ей выделили платную палату, которую оплатили спонсоры.
– Никто даже не позвонил, не спросил, нужна ли помощь? Я ходила, вымаливала инвалидность дочери, – говорит Гульнар. – Нас отправили в реабилитационный центр Астаны. Но полноценная реабилитация – платная, нужно примерно 800 тысяч тенге. У меня нет таких денег. Я написала письма, но никто не отвечает. Для чего создается столько служб, если они не работают? Я оказалась в такой ситуации по вине следственных органов, которые не обратили на нашу беду внимание. По вине министров, которые не услышали меня, по вине Генпрокуратуры.
Даяна впервые самостоятельно села. Сейчас учится ходить на костылях. Чтобы девочка снова встала на ноги, нужны деньги.
“Школа попросила маму забрать документы девочки”
Еще журналистам рассказали историю 14-летней школьницы (имя и место жительства девочки скрываются), которая стояла на краю моста и отправила маме голосовое сообщение. “Мама, ты – самая лучшая, прости”, – наговаривал дрожащий голос.
От рокового шага девочку спасла мама, вычислив ее местонахождение с помощью GPS.
– Эту девочку несколько раз насиловали путем шантажа, – рассказывает Дина Смаилова. – 16-летний мальчик снимал на камеру и этим спекулировал, принуждал ее к сексу. Дело закончилось годом условно. Приговор вынесли в прошлом месяце. На следующий день после попытки суицида маму с дочкой вызвали на комиссию по делам несовершеннолетних. Я как раз находилась в том городе, приехала, зашла первой и попросила выйти девочку. Знаете, что такое комиссия? Это сидят человек 30 буквой “П”, все большие начальники.
Ребенка ставят на ковер и говорят – как ты могла? Как можно девочку-суицидника выставить на эту комиссию?! На другой день после комиссии школа попросила маму забрать документы ребенка.
Потому что любой директор школы знает – ребенок, переживший сексуальное насилие, завтра может совершить суицид. Ни один педагог, ни один директор не берет на себя ответственность – разговаривать с ребенком, объяснять, что надо жить. Им проще избавиться. Я написала пост в “Фейсбуке”, через 3 часа на меня вышли из комитета по защите прав ребенка, попросили убрать его, сказали, девочку возвращаем в школу. Что больше убивает – у нас нет механизмов остановить эти процессы.
Хватит уже рекомендовать, пора действовать!
Проблему детского насилия и суицидов фонд поднимал еще два года назад – тогда на презентацию книги жертвы, пережившей в шестилетнем возрасте изнасилование, приезжали депутаты, люди в погонах, правозащитники. Услышав леденящую душу статистику, зал в едином порыве встал, почтив память ангелочков минутой молчания. Предложений было много, но за два года ничего и не изменилось, отметили лидеры движения “Не Молчи KZ”.
– Если посмотреть статистику, мы объявили геноцид собственным детям. Общественное объединение “Не Молчи Дети KZ” предлагает создать министерство по делам семьи и детей со своим бюджетом и объединить все функции, которые сейчас разрознены, – сказал Алмат Мухамеджанов.
По его словам, в новое министерство должны быть переданы часть функций министерства образования и науки, а также МВД. А приказы нового ведомства должны носить не рекомендательный, а исполнительный характер!
Министерство, по мнению организаторов пресс-конференции, должно объединить все службы, касающиеся детей и семьи: психологов и социологов, детский спорт, детское творчество, инспекции по делам несовершеннолетних, ювенальную полицию, детские тюрьмы, реабилитационный центры, детские дома, патронатные семьи, комитет по защите прав ребенка при МОН, телефон доверия “111”, детского омбудсмена. Шнур, ремень, кулак: отчего в Казахстане над детьми издеваются все чаще
По факту, действительно, детей некому защитить! По словам лидеров “Не молчи KZ”, функции минобразования – учить.
Школьные психологи, точнее, их зарплата, зависит от директоров школ, а значит, они не могут стоять на защите интересов подопечных.
В практике фонда немало случаев, когда руководители учреждений образования просили психологов писать отрицательные характеристики на детей, перенесших насилие, суицид.
Работа детского омбудсмена, как и многих фондов, – тоже общественная.
Страшно и то, что никто не несет ответственность в случае доведения ребенка до суицида.
АЛМАТЫ