Made in Kazakhstan

Восстанавливаться она начала лишь в конце 1999 года, когда правительство приняло решение об отсрочке долгов до января 2003 года и введении нулевой ставки по НДС.
К концу 1999 года объем производства составлял 1,5% от общего объема.
В общем, стабилизация в легкой промышленности появилась, предприятия стали приобретать новейшее оснащение, овладевать последними технологиями и новыми видами продукции. Появился ряд компаний, которые вышли со своим товаром на экспорт.
Сырьевой придаток Запада
На начало 2003 года объем производства составил уже 2,2%. Рост, безусловно, заметен. Но…Система преференций для производителей товаров легкой промышленности прервалась в середине 2002 года. По прогнозам специалистов, останься льготная ставка НДС в течение хотя бы пяти лет, плоды подъема в отрасли были бы более впечатляющими.
А за полтора года, что существовала льготная ставка, предприятия не успели возродиться, не говоря уже о наращивании объемов производства. Легкая промышленность — одна из тех немногочисленных сфер производства, где быстро окупаются все расходы, однако для этого нужен благоприятный режим, который должен определяться правительством. Вот к нему-то и выходили отечественные производители на переговоры. Просили, чтобы льготную ставку все же оставили. Но Министерство финансов ответило им отказом. И объяснило отмену льгот тем, что все на рынке должны находиться в одинаковых условиях.
Однако тому же сельскому хозяйству ввели льготное субсидирование и приобретение сырья. Но в то же самое время сельское хозяйство без переработки в легкую промышленность — это дорога в никуда. В частности, шерсть уходит за копейки за границу, а отечественные производители ткани остаются без нужного сырья. То же самое — со шкурами, которые вывозятся в необработанном виде.
Все это дает производителям основание полагать, что на внутреннем рынке организованы неравные условия для хозяйствующих субъектов. Это первая из причин, по которой продукция нашей легкой промышленности неконкурентоспособна.
А из-за первой причины, автоматически появляется и вторая — цена. Хотя продукция отечественных производителей и не уступает иностранной, но по сравнению с контрабандной наша гораздо дороже. В таких условиях сложно выйти на внешние рынки с готовой одеждой и сложно конкурировать.
Тем не менее, несмотря на все эти проблемы, промышленность медленно, но верно перестраивается под тенденции казахстанской моды, не такой конечно сильной, как на западе, но вполне живучей и изобретательной.
Грязные цвета, непрактичный шерстяной трикотаж — подобная продукция постепенно уходит в небытие.
Имидж — все
Говорят, что мода — это некий компас, позволяющий ориентироваться во времени и пространстве. Мода вездесуща. Она проникает во все сферы нашей жизни. Мы пытаемся шагать в ногу со временем, натягивая остроносые туфли, лен, кожу, х/б.
Но стремление создать индивидуальный стиль своими силами, как правило, заканчивается поражением. Почему? Да потому что сводится к двум-трем советам не вполне осведомленных в этом вопросе приятелей или, в лучшем случае, просмотру модных журналов, которые, дают лишь понимание общих тенденций мировой моды.
Оглядываться на переразвитые страны тоже не стоит, Европа, традиционно являющаяся законодательницей мод, в последнее время переживает кризис свежих идей.
Коллекции прославленных кутюрье становятся все вычурнее и неприспособленнее для повседневной жизни, модные империи берутся за сопутствующую мелочь аксессуарного толка — выпуск украшений и духов, лишь бы удержаться на плаву.
До недавнего времени в нашей стране к имиджу относились только как к внешнему облику. Хотя на самом деле он — внешнее проявление психологии, характера человека.
В республике становится актуальным вопрос об индивидуальном стиле. Известные казахстанские модельеры при создании одежды считают важным объяснить, что хочет сказать клиент своим костюмом целому миру. Каждая модель прорабатывается с учетом личности заказчика, стиля жизни, особенностей профессии, и конечно, модных тенденций сезона.
Лицо страны
Знаменитый карагандинский модельер, специалист по национальной одежде Гульжан Кенесбай работает над эскизами костюма стюардесс авиалинии «Air Astana».
— Сейчас их бортпроводницы носят темно-синие костюмы с желтым галстуком, из-за которого летом душно — говорит Гульжан Кенесбай. — В зимней форме шапочка сделана из жесткого каракуля, в котором жарко. В «Air Astana» собрался целый совет во главе с президентом Ллойдом Пакстоном, от которого я и узнала о требованиях к костюму: форма должна быть красивой, однако не вычурной и обязательно отражать национальные черты, чтобы сразу стало видно, что экипаж — с казахстанского самолета.
Модельеру передали целую пачку набросков, выполненных дизайнерами разных государств. По большей части все они идентичны — классические костюмы, украшенные орнаментом и дополненные беретом, пилоткой или шляпкой. Словом ничего необычного. А между тем японские стюардессы, например, встречают пассажиров в нарядных кимоно. Пищу и напитки разносят уже в другом более удобном платье, но сохраняющем национальный колорит. У индийцев фасон блузки напоминает сари. Авиалинии Арабских Эмиратов ввели свои светло-бежевые костюмы и шапочки с вуалью под подбородок, привносящие пикантный восточный элемент еще 90 лет назад, но до сих пор ими восторгаются во всем мире. Уже правнуки создателей этого наряда получают проценты от использования фирменного эскиза дедов. Нечто особенное должно появиться и в Казахстане.
Сроков исполнения заказа Гульжан Кенесбай не назначали. Работать она может хоть два, хоть четыре года. Лишь бы результат оправдал ожидания.
— С основной идеей я определилась, — говорит модельер. — Это будут брючные костюмы, оформленные с казахской стилизацией. А для переодевания в жарких странах — легкие красивые платья. Цвет, скорее всего голубой — насыщенный, но не бьющий по глазам, с желтым или золотым орнаментом.
Впрочем, г-жа Кенесбай пока находится в творческом поиске.
Писк сезона из бабушкиного сундука
В июне в областном музее изобразительных искусств модельер и художник Галина Суворова представила карагандинцам выставку кружев любителей и профессионалов. Мероприятие задумывали как нетрадиционный показ. Устроители развернули несправедливо позабытое искусство во всех его ипостасях: художественно-бытовом и этническом, показали его воздействие на архитектурные стили и даже историю формирования вероисповеданий. Для этого по всему региону собрали коллекцию старинных и любопытных вещиц сегодняшнего дня, оригинальных техник кружевоплетения.
По увитым тончайшими тенетами залам были развешаны и расставлены многочисленные произведения 25 участниц выставки: от миниатюрных розочек до грандиозных полотен в два человеческих роста. Особенную яркость выставке придали несколько убранств католических священников, кружева для которых плели французские монахини еще в 18 веке. Одеяния по просьбе Галины Суворовой предоставила католическая церковь.
Основные изделия показывались манекенщицами: вперемешку демонстрировалась и продукция известных дизайнеров, и рукоделие любителей.
Авторская экспериментальная лаборатория моды, которую организовала модельер Галина Суворова, находила кружевниц не просто так. Задумка у лаборатории большая — воскресить давно оставленные традиции и ремесла, для того чтобы применять их затем в индустрии моды. Интересуют модельера вышитые, вязаные или плетеные кружева.
Работая с французскими и итальянскими тканями, которые заказываются за рубежом, модельер решила возродить забытые русские промыслы и несколько изменить направление отечественной индустрии. Ведь, по словам Галины Суворовой, кружево начали все чаще использовать в своих нарядах такие дома моды, как «Кристиан Диор» и «Ив Сен-Лоран».
В ближайшем будущем модельер намеревается учредить в Караганде первую гильдию кружевниц и распространить эту моду на всю страну. И даже дальше: ведь не зря к нам уже лет восемь-десять ездят гранды мировой моды.
Казахстанская гильдия появится с благословения российского кутюрье Вячеслава Зайцева, который пообещал, что лучшие кружевницы Суворовой смогут приехать в российскую столицу на стажировку.
Идею Галины Суворовой поддержали известные женские журналы «Лиза» и «Cosmopolitan».
Модельеру удалось найти опытных кружевниц в нескольких культурных центрах области, и что поразительно, в интернате для слабовидящих. Однако самой ценной находкой стала 43-летняя Елена Тляшева, которая не так давно перебралась из России в город-спутник Караганды — Шахтинск.
Сегодня она единственная в регионе, кто умеет работать с коклюшками — одним из самых сложных и дорогостоящих видов плетения кружев.