Проморгали…
В 2015 году паводковыми водами было подтоплено 3 067 домов, в 2016-м – 556, в 2017-м – порядка 1 500. Как уверен мажилисмен Владислав КОСАРЕВ, масштабы бедствия были бы гораздо меньше, если бы те, кому положено следить за водой, эффективно работали.
– И правительство, и минсельхоз, и водный комитет, и комитет по ЧС бездействуют. Они хватаются только тогда, когда вода уже за шиворот капать начинает. А до этого спокойно сидят, ждут и говорят, что все будет нормально, – сетует депутат.
Винит в потопах нынешнего года главу комитета водного хозяйства МСХ РК Ислама АБИШЕВА и вице-спикер мажилиса Владимир БОЖКО.
– Ислам Алмаханович, надо откровенно признать, что вы бухнули такой объем воды, когда вас всю зиму уговаривали: “Сбрасывайте, воды будет много”. Вы же не послушали все это и на Астану начали сбрасывать с Вячеславки (Вячеславское водохранилище. – Прим. авт.) 1,2 тысячи кубов в секунду, – эмоционально обратился к главе водного комитета экс-глава МЧС РК. – Вы посмотрите, что творится на Сырдарье. Вы заставили Коксарай (Коксарайское водохранилище в ЮКО. – Прим. авт.) заполнить еще в феврале, когда паводок не начался. Когда идет 1,2 тысячи кубов в секунду по всей Сырдарье, а Коксарай полный. Он же предназначен не для того, чтобы поливать водой, а для того, чтобы не допускать ЧС. Как вода – казна без дна
Агентство водных дел
На то, что в водном комитете налицо конфликт интересов, обратила внимание и мажилисвумен Ирина СМИРНОВА. С одной стороны, этот комитет должен рационально расходовать воду и следить за тем, чтобы не затопило граждан весной, с другой – как подразделение аграрного ведомства, он отвечает за то, чтобы летом фермерам хватило воды для полива плантаций.
– Соответственно нужна самостоятельная структура в виде агентства при правительстве, которая будет заниматься вопросами водного хозяйства, прогнозирования и предотвращения паводков. Потому что вода – это стратегический ресурс. Без воды осадный город сдавался за день-два, – напоминает Ирина Смирнова.
В это агентство, по мнению народных коммунистов, должны войти и водный комитет, и комитет по ЧС, и Казгидромет, и служба космического мониторинга. Кроме прочего, новому ведомству предстоит разобраться с проблемой низкой квалификации гидрологов и поставить вопрос ребром о переселении граждан из водоохранной полосы.
Старые планы работ и новые схемы откатов
Политолог и географ Марат ШИБУТОВ уверен, что проблема паводков – это проблема управления на всех уровнях. Причем часть чиновников неверно оценивает ситуацию, а часть заинтересована в паводках.
– У нас есть план минсельхоза по водному хозяйству, в котором заявлено, что мы должны бороться с маловодьем. Это было написано исходя из трендов 2002–2009 годов. Еще в 2009 году у нас реки были наполнены на 60 процентов от требуемого стока. Но с 2010 года и по нынешнее время у нас идет многоводный тренд. Наши реки заполнены на 110–120 процентов. То есть у нас даже на уровне статплана неверная оценка тенденции. Когда ты думаешь, что у тебя 60 кубов воды в секунду будет, естественно, не готовишься к 120! – говорит он об ошибках в прогнозировании.
Есть провалы и в повседневной работе: расстояние между гидропостами слишком большое, чтобы специалист мог верно оценить ситуацию, также слабо ведется работа по снегозадержанию и очистке русла реки.
Но корень зла в том, что акиматовским сотрудникам паводок просто выгоден.
– Деньги на восстановление идут из резервного фонда акиматов, и никто не проверяет, как они расходуются. Ну, например, сколько мешков действительно было с песком? Миллион? А может, два? Проверить невозможно, – говорит Марат Шибутов.
Немало вопросов вызывает и то, как дома в водоохранной зоне оказались: границы этих зон известны давно, однако людям не только разрешили построиться в поймах рек, но некоторым даже легализовали строения. И тут снова задумаешься о том, что кто-то на этом неплохо заработал.
И разрешить ситуацию, по мнению эксперта, могут только политическое решение и строгий спрос с тех, кто допустил паводкоопасную ситуацию.