Кто в бор, кто по дрова

Больше всего ныне говорят о Законе «О СМИ». Это и понятно, — мы, журналисты не могли не воспользоваться своим правом писать и говорить о том, что нас волнует больше всего, — о собственной профессиональной судьбе.
На втором месте: попытки правительства «завести» в новый правовой «загон» иностранных инвесторов. В основном, это касается углеводородных отраслей. Интерес к этому законодательному блоку со стороны исполнительной власти понятен, — тут у нее «лежбище».
На третье место, как ни странно, этой осенью вышло желание государства и женских общественных организаций отрегулировать правовое положение охраны семьи, материнства и детства. Не знаю, на сколько хватит нынешнего запала, но и часть топ-чиновников, почти все общественницы, и даже большая половина депутатов сегодня готовы взяться за приведение к общему законодательному знаменателю всех вопросов, регулирующих столь животрепещущую проблему. При этом дружбу государственных органов и негосударственных организаций по этому вопросу можно объяснить «рефлексом самовыживания».
На четвертом месте, значится блок законов о культуре, хотя бывшее Министерство культуры, информации и общественного согласия провозглашало его, чуть ли не с начала нынешнего года. Тут и Закон «О музеях», тут и «О библиотеках» и так далее. Правда, после его реорганизации и образования самостоятельного Министерства культуры, разговоры эти как-то стихли. Да и до законов ли новому то министерству?
А вот на пятом месте «законодательного ранжира» сегодня крепко стоит экологическая тема. Стоит, вопреки всему. Во-первых, — вопреки снижению общественного интереса к проблемам охраны окружающей среды. Во-вторых, так как — ну не интересна эта тема для большинства промышленных компаний, крепко считающих свои денежки и не понимающих: как это можно тратиться на спасение какой-то, между прочим загаживаемой ими же природы.
И, поди, ж, ты, государство — в лице Министерства охраны окружающей среды (МООС) — уже в течение года активно будирует тему совершенствования экологического законодательства. Видимо, это тот редкий в наших правительственных структурах случай, когда топ- менеджерский энтузиазм и квалификация совпали в нужное время в нужном месте…
Если же говорить конкретно, то еще прошлой зимой на расширенной коллегии МООС РК были «ребром» поставлены вопросы законодательного усиления охраны природы. Сумма проблем в экологии ныне такова, что просто надеяться на благоразумие собственных граждан (и, тем более, иностранных капиталистов) государство уже не может.
Как это не покажется кому-то странным, но многие решения той коллегии за истекшее время «продинамили» отнюдь не зарубежные или местные бизнесмены. Их дезавуировали госчиновники. И столичные, и региональные.
Общеизвестно, к примеру, что за последние 10 лет площади уникальных ленточных боров, находящихся в Восточно-Казахстанской области, резко сократились. Нынешняя цифра: «минус 160 тыс.га». Дальше, явно будет больше. Потому что, согласовать свои действия по охране и восстановлению ленточных боров (их аналог на нашей планете существует только в Канаде) ни местный акимат, ни правоохранительные органы, ни Комитет лесного и охотничьего хозяйства, ни МООС — до сих пор не могут.
Причем, государственным экологам нерадивые чиновники свое бездействие объясняют отсутствием четких законодательных положений регулирующих действия каждого из «кустиков» власти. Мол, мы бы рады, — да вот, не знаем, — как вам помочь: правовых-то уложений на то нет.
А ведь есть еще и кричащие проблемы Балхаша, Аральского моря, саксаульных лесов на юге Казахстана и т.д., и т.п. И везде одно и то же: регионы ссылаются на бедность, нехватку кадров и отсутствие законодательных норм. А в Астане лоббисты региональных и отдельных бизнес-интересов всячески тормозят разработку и принятие новых правовых актов, направленных на систематизацию усилий государства в сфере охраны природы.
Именно поэтому, в октябре с.г. состоялось еще одно заседание расширенной коллегии МООС РК. Основным вопросом на ней стало обсуждение проблем межведомственной координации в решении экологических проблем.
Единственным светлым пятном в этом обсуждении стала надежда на созданную 1 сентября т.г. Межведомственную комиссию по стабилизации качества окружающей среды, возглавляемую вице-премьером Ахметжаном Есимовым (тоже, кстати, участвовавшим в работе данной коллегии).
В остальном же, и министр охраны окружающей среды Айткуль Самакова, и ее заместитель — Нурлан Искаков и другие выступающие были вынуждены констатировать: координации в деле спасения той природной среды, в которой мы все живем, у государственных органов практически нет.
Особо же фантастическими мне показались данные, приведенные г-ном Искаковым. Оказывается, в 2002 году из собранных экологических платежей на сумму 7,7 миллиарда (!) тенге, — региональные власти на охрану природы выделили только 19,5 процентов! Остальное — местные акиматы, как вы догадываетесь, «разбросали» отнюдь не на решение экологических вопросов.
Если рассуждать здраво, то сей факт — безусловное преступление. А вот, по существующим законам — нет.
Так и получается, что специалисты МООС «ходят» в ленточный бор, чтобы спасти его, а все остальные отправляются туда только «по дрова».
Как тут не обойтись без нового законодательства в сфере охраны природы?..
Вместо PS
И еще. Как-то странно у нас осуществляется законодательный процесс. Предположим, что министерство «Х» разработало законопроект и направило его в другие министерства и ведомства? — «на согласование». А там, со сладострастными улыбками, этого только и ждут. Так, мол, и так: вот теперь-то мы поработаем! И начинается: ага! — тут вот в проекте, не там запятая стоит; а здесь — о, ужас! имеется опечатка; а вот, — что-то не соответствует подпункту «j», пункта «z», статьи 578, раздела XXIII одного закона от 1991 года; а также и еще ряда других; …ну, и так далее.
Потом, утерев пот со лба, со знанием выполненного долга заканчивают рабочий день. А завтра можно будет сходить и в кассу. Правда, о смысле законопроекта никто и не думал. Не до того. Да и зачем думать? — закон читаем, правим, — служба идет…
А может быть, для пользы государства, принять новый закон «О нормативных правовых актах», которым категорически запретить всем госорганам заниматься отписками и замечаниями указанного выше рода. И не только запретит, но и, наоборот, обяжет каждую бюр-организацию, в которую попадает законопроект, четко и конкретно, исходя из действующих правовых норм, формулировать и уточнять положения данного законопроекта, которые способствовали бы его выполнению на благо всего казахстанского общества и каждого казахстанца.
А не амбиций чиновника, содержащегося, кстати, за счет средств налогоплательщика.
Кстати, в свое время нынешний новый советник Президента Казахстана г-н Кул-Мухамед по делу раскритиковал в свое время принятый тогда закон «О нормативных правовых актах».
А что бы г-ну советнику сегодня взять на себя обязанность, да проследить за прохождением по чиновничьим коридорам хотя бы одного какого-нибудь законопроекта? А обо всех, так называемых, «замечаниях» по нему различных министерств и ведомств — докладывать непосредственно главе государства?..
Чтобы, как говаривал Петр I: «дурь каждого была видна!».
Может быть, зная об этом, но не зная о каком точно законопроекте идет речь, чиновники хоть раз в жизни задумаются, — и будут работать более тщательно и эффективно? Даже в рамках нынешнего законодательства.
Хотя…