Космодром в тумане

Первое сообщение касалось намерения республики создать свой национальный отряд космонавтов. Это, как водится, хорошая новость. Можно с большой долей уверенности предположить, что история полетов в космос казахстанцев после Аубакирова и Мусабаева не закончится и может быть даже станет традицией.
Вторая новость не воодушевляет вовсе. Некоторые отечественные СМИ со ссылкой на российские источники сообщают о развитии Россией своего космодрома на Дальнем Востоке, как альтернативы Байконуру. А также о переговорах с некоторыми западными державами об использовании их космической инфраструктуры для совместных с Россией запусков. Из этого делается вывод, что Москва фактически стремится постепенно, так сказать медленно, но верно уйти с Байконура.
Может быть, такие предположения слишком поспешны, такой технически, экономически и технологически сложный проект, как развитие одного космодрома и полный «уход» с другого не происходят быстро. Как минимум, несколько казахстанских космонавтов, выучившись на российской базе, еще успеют слетать в космос на российских кораблях. Но в совсем игнорировать возможность ухода России с Байконура нельзя.
Вся эта спорная ситуация является продолжением долгой и запутанной эпопеи вокруг космодрома, которая началась сразу же после распада СССР.
Политики двух стран спорили о статусе космодрома и его административного центра; о размерах арендной платы за него; о том, чьей будет таможенная юрисдикция на объекте; о том, кто будет проводить работы по восстановлению почв вокруг космодрома; кто будет платить зарплаты и пенсии проживающим в городе Ленинск людям. Эти вопросы в итоге решить удалось после нескольких лет споров компромиссным соглашением об аренде космодрома Россией за 115 млн. долларов в год. Параллельно ученые и технические эксперты России и Казахстана пытались реализовать на его базе ряд проектов, один другого интереснее. Здесь судьба была другая: ни один из них в итоге не был воплощен в жизнь. А жаль, при наличии воли, последовательности и определенных ресурсов Байконур можно было бы сделать не только «космической гаванью», но и оплотом прогресса в аэрокосмической технологии для Казахстана. Были среди проектов достаточно спорные, например, закачивать газ с месторождений на западе республики в специальные дирижабли на Байконуре и везти его в них по воздуху в газодефицитные южные и восточные области. Но были и вполне жизнеспособные идеи. Например, в середине 90-х годов много говорилось об использовании технического потенциала Байконура для переоснащения старых пассажирских самолетов ЯК-40 в самолеты многоцелевого назначения.
После распада СССР в Казахстане осталось несколько сотен таких самолетов и сегодня их использование как пассажирских не выгодно экономически, а как многоцелевые самолеты они нашли бы спрос. Другой идеей была конверсия космических технологий на базе Байконура (развитие спутниковой связи, навигации, использование невесомости и глубокого космического вакуума и другое). Представители Аэрокосмического агентства Казахстана говорили тогда о возможности создания на Байконуре на базе криогенной технологии, применяющейся в подготовке к запуску космических кораблей, производства авиационного керосина. По данным казахстанских специалистов ежегодная потребность в нем в Казахстане оценивается в 150 миллионов долларов, и на космодроме можно было бы выпускать в год не менее 350 тысяч тонн керосина.
Наконец самым важным проектом было возможное использование Байконура как аэропорта «подскока» при перелетах с Дальнего Востока в Европу и наоборот. Это позволило бы на 2000 километров сократить протяженность используемых сегодня воздушных трасс.
Тогда, в середине 90-х, эксперты отмечали, что Байконур уже обладает необходимой инфраструктурой для перевалки не менее 150 тысяч тонн грузов в год и 50 тысяч пассажиров.
К сожалению, проекты эти оказались нереализованными. Во всяком случае в том масштабе, о котором можно было бы говорить. Не был возрожден и проект «Энергия»-«Буран», который когда-то называли «советским «Шаттлом»» и о реанимации которого на базе Байконура одно время ходили слухи. И, наверное, в этом был уже первый сигнал к тому, чтобы внимательнее и осторожнее относится к перспективам, которые ждут Байконур.
Российские источники в последние год-два часто упоминают о развитии Россией космодромов на своей территории. При этом официальные лица говорят, что уходить с Байконура российские космические программы не будут, для этого нет ни экономических, ни политических, ни технологических оснований. Но для «внутреннего», российского, потребления, порой делаются другие комментарии, что с Байконура российские космические программы уйдут. Недавно министр обороны России Иванов говорил в этом духе о Плисецке, что затем было процитировано некоторыми казахстанскими СМИ. Российские эксперты отмечают, что в середине 80-х с плисецкого космодрома проходили десятки запусков в год, в прошлом году их было всего шесть, но объект возрождается, начато даже строительство стартового комплекса под новую ракету «Ангара», который позволит осуществлять даже пилотируемые запуски.
В последний День космонавтики в апреле этого года в новостях ОРТ было даже замечено кем-то из экспертов, что строительство стартовой площадки под «Ангару» является главной задачей российской космонавтики, так как оно уже «через три года даст России независимость от Байконура».
Это дает основания предположить, что Россия будет стремиться к созданию полноценной инфраструктуры для космических запусков на своей территории, и как можно скорее. Уход же России с Байконура для Казахстана может стать ощутимой потерей. 115 миллионов долларов в год, даже если они частично поставляются товарами или взаиморасчетами, совсем не плохо. Надо также помнить и о роли космодрома в жизни того региона, где он расположен: объект дает рабочие места многим тысячам граждан Казахстана. Сам город Ленинск-Байконур и окрестные населенные пункты «работает» только на космодром, а это десятки тысяч людей. Закройся объект или просто уменьшись объем работы на нем, и что им делать?
Космодром для Казахстана это и единственная возможность быть приобщенным к одному из самых перспективных направлений развития науки, техники, технологий. Ничего иного в республике подобного масштаба и возможностей нет и не будет.
Использовать же космодром под другие, не российские, космические программы, в случае если Москва полностью уйдет оттуда, невозможно: эти программы создаются под сугубо индивидуальные технические идеи и стандарты в разных странах и не стыкуются друг с другом.