Китайская лапша или "ножки Буша"?

Политические мотивы узбекско-китайского сближения очевидны. Это не только вопрос территориальной целостности, антизападная риторика последних публичных заявлений, но и то, что два более-менее действующих органа ШОС расположены в Пекине и Ташкенте — Секретариат и Исполнительный комитет Региональной антитеррористической структуры.
В момент, когда официальному Ташкенту необходимо было сменить стратегического партнера, выбор оказался невелик. Россия и Китай.
Две страны, играющие значительную роль в Центральной Азии. Сначала с Россией, потом с Китаем были подписаны Договоры об отношениях дружбы, сотрудничества и партнерства.
Во время майского 2005 года государственного визита Ислама Каримова в Китай председатель КНР Ху Цзиньтао весьма прозрачно заметил, что «Китай уважает выбранный узбекским народом путь развития, который учитывает собственные реалии страны, его усилия в поддержании независимости, суверенитета и территориальной целостности государства».
Это означало, что намеченные для Узбекистана Соединенными Штатами сценарии развития по типу грузино-украинских, неприемлемы и вредны. Узбекистан увидел главную причину дестабилизации обстановки в Центральной Азии в лице США, Китай не только согласился с данными выводами, но и развил их по мере возможности.
Китай хочет стать для Центральной Азии альтернативой США. Он таковым в реальности и стал. Поддержав желание Узбекистана вступить во Всемирную торговую организацию, председатель КНР в ходе беседы с Каримовым заявил: «Китай и страны Центральной Азии имеют общие интересы в обеспечении регионального мира, стабильности и безопасности, и общую задачу совместного процветания и развития. В новой ситуации китайская сторона готова усиливать взаимодействие и сотрудничество со странами региона как в двустороннем формате, так и в рамках ШОС, в совместной борьбе против «трех сил зла» — терроризма, сепаратизма и экстремизма в целях защиты регионального мира, стабильности и безопасности, содействия развитию регионального сотрудничества». Как многие заметили, председатель КНР дважды использовал слово «сотрудничество».
И это неспроста. За «общие интересы», «общую задачу», «новую ситуацию» Китай готов платить.
Центральноазиатские страны готовы получить все, что обещает председатель Ху и благодаря китайским финансовым возможностям модернизировать собственные экономики. Правда, после визита министра обороны США Рамсфельда, Кыргызстан несколько видоизменил свою позицию по базе в Манасе и не хочет терять американские деньги даже в обмен на российско-китайскую дружбу. Пока в большей степени потенциальную, нежели реальную.
В Ташкенте в свете последних кадровых перестановок, может быть, решили сделать главный акцент на две самые мощные региональные страны — Китай и Россию — хотя и двери на Запад тоже не торопятся закрывать.
Ислам Каримов находится в незавидном положении, когда другой альтернативы на горизонте не наблюдается. Но даже сейчас трудно предположить, что произойдет, если вдруг США и Европа несколько смягчат позицию в вопросе Андижана. Так что особых иллюзий по поводу принципиальности и верности заданному сегодня курсу питать не рекомендуется. Это понимают и в Москве, и в Пекине. Так, к примеру, Китай, заслав в Казахстан и Узбекистан вице-премьера Госсовета госпожу У И, уже выдал обеим странам первый аванс.
Кстати, совсем даже не маленький аванс. По итогам визита У И в Узбекистан было подписано в общей сложности 12 соглашений, грантов, меморандумов, займов и контрактов.
Только с Национальным банком внешнеэкономической деятельности Эксимбанк КНР подписано четыре индивидуальных заемных соглашения на общую сумму 29 миллионов долларов США и 122 миллиона юаней.
По всей видимости, НБУ испытывает довольно существенные затруднения с ресурсами, если идет на прямое заимствование средств. Подтверждением тому может служить одна статья в официальных средствах массовой информации, коими в Узбекистане являются газеты «Народное слово» и «Правда Востока», рассказывающая о фактах взяточничества в самом мощном банке страны.
По традиции с разоблачениями подобного рода выступил один из начальников отдела генеральной прокуратуры. Разговор идет по большей части об иностранных инвестициях под гарантии правительства, которые были по замысловатым схемам просто-напросто разворованы.
Если Эксимбанк даже после подобных саморазоблачений способен рисковать своими финансовыми ресурсами, то памятник при жизни ему обеспечен. Скорее всего, в Ташкенте, ибо в Китае неудачников не любят.
Узбекистан не только хочет подзанять денег, но и наладить постоянные поставки на китайский рынок энергоносителей, хлопка, меди, карбамида. Обо всем этом договорились главы делегаций Рустам Азимов и госпожа У И.
Правда, еще один нелицеприятный факт несколько омрачил радужные перспективы узбекско-китайского сближения. Это — смещение с должности Азимова и перевод его на работу во вновь воссозданное Министерство внешних экономических связей, инвестиций и торговли. А был он ни много ни мало первым вице-премьером, министром экономики Узбекистана, одним из самых ключевых фигур в узбекском высшем истеблишменте.
Если ко всему происходящему внимательнее прислушаться, то можно отличить только вопросительные оценки. Можно ли говорить о серьезном сближении официального Ташкента с Москвой и Пекином, если Каримов все же «сменил коней на переправе»?
Способен ли назначенный на должность Рустама Азимова Голышев успешно осуществлять все намеченные узбекско-китайские проекты? И, наверное, самое главное: достаточно ли у России сил и решимости до конца разыграть «китайскую карту» и не бросить партию, так ее и не доиграв?
Есть ли сегодня ответы на эти вопросы? В том-то и дело, что их нет. Будут ли? Кто знает. Может китайская лапша будет сытнее американских «ножек Буша»?
Постскриптум
По итогам 2004 года товарооборот между Узбекистаном и Китаем составил около 600 миллионов долларов.
В своем последнем публичном выступлении на узбекско-китайском бизнес-форуме в ранге первого вице-премьера, министра экономики Рустам Азимов призвал довести его до 1,5-2 миллиардов долларов.
После своего недавнего смещения с поста первого вице-премьера и назначения министром внешних экономических связей, инвестиций и торговли Азимову, разумеется, придется сделать так, чтобы никто не заподозрил его в умении давать лишь пустые обещания.