Отныне граждане, в отношении которых уголовное преследование прекращено или судимость которых погашена или снята, будут получать чистые справки с записью “Судимости не имеет””. В соседней Киргизии экс-осужденные об этом пока только мечтают и с традиционными документами о прошлом в настоящем не могут устроиться даже водителями.
15 декабря 2016 года постановлением правительства № 816 в Реестр государственных услуг были внесены изменения в части выдачи справки о наличии либо отсутствии судимости. По новому реестру изменено наименование данной госуслуги: с “Выдача справки о наличии либо отсутствии сведений о совершении лицом уголовного правонарушения” на “Выдача справки о наличии либо отсутствии судимости”.
За сухими строками – большая победа отечественных правозащитников, в которой есть и вклад “КАРАВАНА”. Наша газета неоднократно поднимала проблемы трудоустройства экс-заключенных, которые по выходе из тюрем не могли устроиться на работу даже водителями. А всё из-за пресловутой справки, содержавшей в том числе данные о сбитой когда-то корове или угнанном мотоцикле. Эта бумага закрывала перед вчерашними сидельцами двери не то что больших офисов – они с трудом могли устроиться дворниками!
Между тем, по данным Генпрокуратуры, только в прошлом году в ЦОНы за справкой о судимости обратилось более 2,2 миллиона граждан, а за первый квартал 2017 года – более 600 тысяч казахстанцев.
В соседней Киргизии подобные справки еще не отменили, хотя местные правозащитники уже не первый год ставят вопрос об этом. В похожей ситуации оказался 31-летний Самат АБДРАХМАНОВ, осужденный на 5 лет за финансовое преступление.
– Я работал в частной финансовой структуре. Из 5 лет отсидел 2 года 7 месяцев в исправительной колонии Бишкека. Женат, двое детей, и после освобождения мне нужно было возвращаться к нормальной жизни, работать. Но после колонии сделать это было крайне сложно: в Киргизии, куда бы я ни пришел, требовали справку об отсутствии судимости. Так госорганы и частные компании искусственно создают барьеры, через которые большинство бывших заключенных не в состоянии переступить. И без того подавленные морально и психологически, не найдя работу, они вновь нарушают закон, – констатирует наш собеседник, в данное время с другими активистами работающий над предложением об отмене справки о судимости.
Неизвестно, сколько бы продолжались поиски работы, пока в один из дней Самату и таким же бывшим заключенным не позвонили из Государственной службы исполнения наказаний (аналог казахстанского КУИС. – Прим. авт.)
– Сотрудники ГСИН рассказали о проекте Международной тюремной реформы (PRI) по ресоциализации экс-осужденных. Нашей первой реакцией на предложение были страх и недоверие: от вчерашних сидельцев отворачивались самые близкие, а тут помощь со стороны предложили. Несмотря на сомнения, я вместе с другими бывшими заключенными прошел обучение в рамках проекта. С нами проводили психологические занятия, юридический ликбез, преподавали азы предпринимательской деятельности. В итоге из 12 пришедших в проект участников осталось 7. Нам предложили написать бизнес-проекты, победителю была обещана финансовая поддержка. Однако вместо соревнования мы решили объединиться с ребятами и сделать один проект, – рассказывает Самат.
Плодом общих усилий стал план по созданию швейного цеха.
– Мы разработали проект предприятия, где будут работать женщины и мужчины, освободившиеся из мест лишения свободы. Благодаря поддержке PRI мы получили грант на 4 тысячи долларов и смогли реализовать свой стартап.
В цеху на первых порах будут работать 10–12 человек, всех желающих трудоустроиться мы, к сожалению, не сможем сразу взять. Но в будущем планируем открытие новых предприятий для обустройства экс-осужденных, – делится планами Самат.
Помимо швейного цеха, который к моменту выхода нашего материала уже заработал, Абдрахманов руководит общественным фондом “Рауф”, помогающим бывшим осужденным.
– Также у меня есть небольшая компания по госзакупкам. Всё, что я смог сделать после выхода из колонии, было бы невозможно без поддержки близких людей. Знаете, когда меня посадили, супруга каждый день молилась о моем скорейшем освобождении. И одна женщина подсказала жене все молитвы писать в настоящем времени: мой муж вышел на свободу, мы вместе и счастливы, построили дом. Этот дневник до сих пор хранится в нашем доме… – делится с нами Самат.
Между тем, по данным Международного центра тюремных исследований (ICPS), в 2016 году в Киргизии было 10 030 заключенных.
За годы независимости в стране принимали несколько программ по ресоциализации осужденных. Одной из главных целей было сокращение количества тюремного населения. Однако они, как правило, остаются на бумаге, говорят эксперты. Более того, сама система исполнения наказаний финансируется по остаточному принципу, и ежегодно Госслужба исполнения наказаний получает из бюджета лишь третью часть потребности в финансировании.
Астана — Бишкек