В Казахстане еще с 2003 года действует мораторий на смертную и казнь, и по факту эта мера наказания уже давно не применяется. Таким образом, отмена смертной казни на юридическом уровне лишь подтверждает многие годы существующую практику.
Как отмечают в СМИ, этот шаг направлен на гуманизацию уголовного законодательства страны. И это правильно с точки зрения реализации основополагающего права на жизнь и человеческое достоинство. Более того, это в какой-то мере показатель развитости страны. Так, к концу 2019 года, по данным неправительственной организации Amnesty International, в 106 странах смертная казнь полностью отменена. Например, во всех странах Европы, за исключением Беларуси.
В то же время в США, смертная казнь все еще применяется как высшая мера наказания. В 2019 году там было проведено 22 казни и вынесено 35 смертных приговоров. В Китае, второй крупнейшей экономике мира, количество людей, подвергающихся казни, исчисляется сотнями. Точное число установить не удается. Однако два этих примера развитых экономик, скорее, исключение из правил.
Таким образом, учитывая политику Казахстана на международной арене и введенный мораторий с 2003 года, отмена смертной казни – логичный шаг в развитии страны.
В то же время негодование части казахстанского общества, которое мы можем наблюдать в сети, объяснимо. Когда в Казахстане случаются резонансные преступления, суды зачастую выносят слишком мягкие, по мнению людей, приговоры.
Наиболее острые обсуждения в обществе возникают по поводу преступлений, связанных с педофилией. Несмотря на то, что наказания по ряду статей в конце прошлого года было поручено ужесточить, многие с недоверием относятся к справедливости судов и ратуют за применение высшей меры наказания в виде смертной казни.
Однако, как показывает мировой опыт, применение смертной казни, вероятнее всего, не окажет существенного эффекта на уровень преступности. Проблема намного более комплексная и зависит, как от уровня культуры в обществе, так и от работы судебно-правовой системы в целом.
Амина Жарылгапова, эксперт Института мировой экономики и политики при Фонде Нурсултана Назарбаева