– Сейчас мы имеем все больше возможностей для сохранения репродуктивных способностей человека, – рассказывает хирург. – Во-первых, отходим от лапаротомий, характерных для традиционной хирургии. Там для доступа к органам привыкли делать большой, длиной в 8–12 сантиметров, разрез на животе и наблюдать все в открытом виде. Ну а пациенту после этого 5–7 и более суток приходится оставаться в больнице. При этом он ни чихнуть, ни кашлянуть не может, сидит на анальгетиках (обезболивающее средство). Вот представьте себе, порезал палец – больно? А там 10-сантиметровый разрез!
– Почти как кесарево сечение?
– Да. Так вот сейчас мы делаем преимущественно лапароскопические операции. Через 3–4 маленьких отверстия проникаем с помощью инструментов и эндоскопа (светопроводящий прибор, оборудованный волоконной оптикой, для визуального обследования внутренних органов человека) и проводим там необходимые манипуляции.
Например, в гинекологии есть такая тяжелая патология, как шеечная беременность, когда плодное яйцо прикрепляется не в полости матки, как положено, а в ее шейке в силу определенных причин, например, из-за миом, спаек, повреждения эндо- и миометрия абортами… Но шейка матки не приспособлена к тому, чтобы в ней развивался плод. Она не так эластична, не может растягиваться, как тело матки. Такая патология может быть смертельно опасной. Когда плодное яйцо разрастается до больших размеров, возникает массивное кровотечение, и его невозможно остановить. Основным лечением в таких случаях до последнего времени было, к сожалению, удаление матки.
И вот представьте: забеременела девушка впервые в 20 лет, у нее шеечная беременность, ей удалят матку, и больше она никогда не сможет быть мамой путем самостоятельной беременности. А у нас есть альтернатива, мы делаем органосохраняющую операцию. Заходим через живот и, наблюдая при помощи лапароскопа (телескопическая трубка, содержащая систему линз и соединенная с видеокамерой), временно зажимаем маточные артерии с обеих сторон. Матка перестает снабжаться кровью, и мы получаем возможность изнутри удалить плодное яйцо, прижигая гистерорезектоскопом ложе прикрепления плодного яйца. Таким образом, мы сохранили органы уже 12 женщинам в возрасте от 20 до 36 лет. А сейчас, вы знаете, репродуктивный возраст увеличился. К нам приходят с первой беременностью и 40-летние женщины.
После операции на работу
– Почему такие операции считают уникальными?
– Пока не везде есть возможность проводить операции при помощи лапароскопии.
Между тем она дает возможность уменьшить болезненность и достичь очень быстрого восстановления. Вот сравните, к примеру, состояние двух пациенток. Одна будет лежать с большим разрезом до 5–7 суток. А другая с сантиметровым разрезом – два дня. Есть разница? Сейчас у нас все направлено на то, чтобы женщина могла как можно быстрее восстановиться после операции. Поэтому и практикуется такая малоинвазивная хирургия. В гинекологии любую операцию, кроме кесарева сечения в акушерстве, можно сделать лапароскопическим доступом. Вся онкология, любые манипуляции – через один сантиметровый разрез в пупке и три пятимиллиметровых разреза внизу живота. Соответственно, снижаются затраты на койко-дни, на лекарственные препараты, пациентка быстро восстанавливается и выходит из клиники, быстро социально адаптируется. После нашей операции женщины уже на следующий день обычно выходят на работу. К тому же это дает еще и хороший косметический эффект, отсутствие больших шрамов на теле. Это очень важная вещь.
У нас был такой случай, когда беременность после ЭКО была гетеротопическая. То есть один эмбрион прикрепился в полости матки, а второй – в шейке. Мы убрали беременность из шейки, а маточную оставили. И женщина выносила сохраненный плод и родила ребенка. Уникальный случай!
Ну и любую нашу операцию мы записываем на CD-диск, просматриваем с обучающей целью, какие-то моменты можем показать пациентке. Не родственникам, не друзьям, а ей самой, если что-то ее смущает.
Драгоценные миллиметры
– Мы называемся репродуктивными хирургами. То есть к каждому женскому органу относимся максимально корректно. Если удаляем кисту яичника, то не режем сразу пол-яичника, а вылущиваем эту кисту, оставляя каждый миллиметр репродуктивной ткани. Потому что это ее яйцеклетки, ее молодость, красота, возможность в будущем иметь детей. Если операция на маточные трубы, то максимально щадящая. Чтобы потом женщина могла самостоятельно забеременеть.
– Вы же делаете не только операции по сохранению репродуктивных функций?
– Да. Есть еще контингент возрастных пациенток. Это женщины, родившие в свое время 8–10 детей, наши бабушки, апашки. Сейчас многие из них испытывают проблемы с опущением и выпадением матки. Если раньше они сами себе вводили различные гинекологические кольца, диафрагмы, чтобы матка не опускалась, скрывали, стеснялись своего недуга, то сейчас мы развиваем так называемую интимную хирургию. И сейчас не стыдно в 80 лет прийти к доктору и сказать: “У меня такая проблема, но я хочу жить качественно”. Помимо пластических операций мы восстанавливаем еще и топографическую анатомию. При помощи специальных сетчатых структур подтягиваем опустившиеся органы малого таза, создаем так называемые искусственные связки и ставим орган на прежнее место. Эти искусственные связки делаются из абсолютно безопасных и апробированных материалов.
– Какого возраста женщины приходят к вам с такими проблемами?
– Одной из наших недавних пациенток, например, 86 лет. Но это может касаться как 80-летних, так и 35-летних, у которых уже было, например, 5 родов.
– Что это им дает?
– Качество жизни. Ведь, если матка не на своем месте, за ней опускаются и мочевой пузырь, и прямая кишка. И возникают проблемы с мочеиспусканием, недержанием газов, со стулом. Женщине приходится постоянно вправлять матку назад. Это серьезная проблема, в том числе и для ее сексуальной жизни.
40 в день…
– А правда ли, что ваши хирурги выполняют по 40 операций в день? Это же не реально?
– Наше отделение в год выполняет около 4 тысяч операций.
– Но в году 365 дней…
– Отделение открылось 6 лет назад. Сначала мы делали 200–300, до 1 000 операций в год. А в 2016 году сделали 4 188 операций. Из них большинство лапароскопические и гистероскопические. То есть малоинвазивные. У нас хорошая современная аппаратура. Вот как не угнаться за нынешней модернизацией сотовых телефонов, так и в медицинской технике чуть ли не каждый день изобретаются все новые и новые инструменты и аппараты. Потому операции бывают 3–4-минутные, например, диагностические гистероскопии.
Приходит пациентка на операцию и через 30–40 минут уходит на работу. Выставили ей диагноз – полип (вырост на внутренней оболочке матки). Раньше при этом что делали? Выскабливали кюреткой всю полость матки, таким же способом, каким делали аборты. Всю матку “до мяса”, до снежного хруста. А сейчас – обнаружили полип гистероскопически, ножничками отрезали. Полость матки при этом сохраняется абсолютно здоровой. Никаких повреждений, и даже без наркоза. Женщина отлежится минут 15 в палате и может идти на работу, по своим делам или домой к семье…
Конечно, операция операции рознь. Таких малоинвазивных, как удаление субмукозной миомы, полипа, биопсия эндометрия, в нашем отделении делается 20–25 в день. А лапароскопические операции, которые занимают от 30 минут до 3 часов – это удаление кист, матки, внематочной беременности, операции на трубах, опущение, – проводятся в среднем от 6 до 10 в день.
И мужчинам надо помогать
– Еще у нас хорошо развивается андрология, – продолжает рассказ Анна Руслановна, – например, операции Micro-TESE. Сейчас все “нули” в мужской спермограмме, то есть полное отсутствие в эякуляте сперматозоидов, – еще не повод обращаться к донорам спермы или колдунам. Мы находим даже единичный сперматозоид у мужчин с мужским бесплодием.
Например, у человека необструктивная азооспермия (тяжелая форма бесплодия). Что, кстати, встречается не так уж и редко – у 10–15 процентов бездетных пар. Андролог с эмбриологом при помощи микроскопа выискивают в ткани яичек живые сперматозоиды. Находят один-два-пять. Затем смотрят их на качество и делают программу ИКСИ (ICSI – интрацитоплазматическая инъекция сперматозоида в яйцеклетку). Это вспомогательные репродуктивные технологии. И человек с мужским бесплодием получает шанс иметь генетически своего ребенка!
Есть такое заболевание, как генитальный эндометриоз. Он поражает матку, яичники, вызывает тяжелый спаечный процесс с вовлечением нервов, мочеточников, прямой кишки… И до сих пор считается загадкой века, когда болеют молодые женщины 30–35 лет. Они, что называется, воют от боли, не знают, на какую стенку залезть, пьют обезболивающие препараты. Так вот мы иссекаем такие очаги эндометриоза. И после операций наши женщины без боли идут домой и в перспективе становятся мамами.
В общем, как можем, мы помогаем казахстанцам улучшать демографическую ситуацию в стране.
Алматы