– Для любого ребенка то, что происходит с его родителями – большая душевная боль. Наблюдая сцены насилия в семье, дети становятся либо гипоагрессивными, либо гиперагрессивными. В первом случае преобладает пассивность – в детском коллективе такие дети могут стать подушкой для битья и, как правило, становятся жертвами буллинга. Для их поведения характерны податливость, ведомость, пассивность. Этим пользуются окружающие. Оставаясь наедине со своими душевными проблемами, такие дети часто уходят в себя. Не редкость, когда они становятся жертвами физического или сексуального насилия. Гиперактивные дети, наоборот, слишком агрессивны. Видя, как отец обходится с домашними, ребенок может издеваться над животными или сверстниками: над всеми, кто слабее, ведь накопленная негативная энергия должна иметь выход, – рассказывает психолог актюбинского кризисного центра “Малика” Орынгуль САТПАЕВА.
– В дальнейшем у таких детей есть шансы создать нормальную семью?
– Дело в том, что дети из таких семей наблюдают деформированную модель отношений. Они не умеют проявлять любовь. Для них понятие любви – это либо меня должны бить, либо я. Мальчики из таких семей, например, часто бьют своих жен и детей, как били в детстве их. То есть жертва в любой момент может сама превратиться в агрессора. Любовь для них принимает извращенные формы.
Своим детским мышлением они не могут осознать, как это может быть, сегодня отец избивал мать до полусмерти, она орала от боли и страха, а на следующий день они сидят вместе, как ни в чем не бывало, пьют чай и смеются.
Это не лучшим образом сказывается на детской психике: перед глазами у ребенка модель отношений, в которой нет логики и адекватности. Сам он тоже становится неспособным строить здоровые отношения, для него понятия мать или отец теряют свою ценность. Причем необязательно, чтобы родители были асоциальными типами: пили и бродяжничали. Это может быть внешне благополучная семья, но насилие в ней стало нормой. "Девочка схватила нож, чтобы защитить маму": суд "пригрозил пальчиком" агрессору
– Многое зависит, наверное, и от женщины, которая в таких отноше-ниях выступает в роли жертвы?
– Часто, работая с женщинами, которые подвергаются насилию, замечаешь, что они как будто находятся в ступоре. Когда идет беседа, вроде осознают, принимают решения прекратить такие отношения, а потом сами вновь втягиваются в них. Дело в том, что они нуждаются в этих токсичных отношениях. Им нужны эти эмоции, встряски. По сути – это зависимость, как у алкоголиков от спиртного. У них такая же ломка, когда они пытаются “завязать” с этими отношениями. Поэтому часто я говорю, что во время такой ломки, когда внутри возникает непреодолимое желание опять втянуться в эти отношения, звоните мне. Когда звонят и начинаешь объяснять, что происходит, тогда держатся. Если в этот момент предоставлены сами себе, то сходятся, и все начинается заново, по тому же кругу.
– Как понять, что дети подвергаются сексуальному или психологическому насилию? Есть какие-то звоночки в их поведении?
– Когда ребенок подвергается сексуальному насилию, он ведет себя совсем по-другому. Есть основные признаки, на которые стоит обратить внимание. Когда он играет, то показывает акт секса: берет игрушки и символически показывает, что они занимаются сексом. Также все время трогает свои гениталии. Или имеет место болезненное мочеиспускание. Ребенок становится крайне закрытым, как будто немощным, по глазам видно, что он, как загнанный зверек.
Если он испытывает психологическое или физическое насилие, то либо перестает разговаривать, не общается ни с кем, либо наоборот – излишне активен.
Начинает кусать сверстников, драться, орать, закатывать истерики. И вокруг задаются вопросом: почему ребенок так себя ведет? А потому, что он терпит в семье насилие: значит, его унижают, принижают его ценность.
– Сейчас широко обсуждается законопроект о противодействии насилию. Что вы думаете по этому поводу?
– Я считаю, что наказывать за насилие нужно строго. Пусть посидит не 15 суток, а 2–3 месяца. К сожалению, Казахстан занимает лидирующие позиции по сексуальному и другим видам насилия. Мы также 16-е место занимаем по суицидам, стоим после Индии. Это наталкивает на размышления. Когда работаешь с жертвами, поражаешься, до какого абсурда доходят некоторые главы семей. Ломают руки, ноги, прижигают утюгом тело беременных жен. Иногда это похоже на кошмарный сон, а люди живут в этом каждый день. К сожалению, законы у нас не особо работают. Думаю, по педофилии и бытовому насилию нужно ужесточать законодательство. Мужчины должны знать, что женщин и детей обязательно защитят.
– У вас есть идеи, что может уменьшить в обществе тенденцию к бытовому насилию?
– Нужно понимать, что у мужчин много тестостерона. Часто насилие происходит, потому что сейчас недоступны спортивные секции. А эта агрессия должна куда-то выходить. На работе должны быть бесплатные спортивные секции. Это направление нужно обязательно развивать. Спорт приучает к дисциплине, и адреналин должен куда-то уходить. Иначе это скажется на семье. Также думаю, что в школах нужно вводить уроки, например, в рамках самопознания, о ценности семьи. Дети должны обучаться тому, что тело имеет ценность, что нельзя давать себя на поругание, что семья – это большая ценность, что отец и мать – это ключевые фигуры в семье, и обязанности родителей нужно выполнять с большой ответственностью.
АКТОБЕ