Еркин и Нурзия были выходцами из многодетных семей. Отца Еркина – Лутфуллу – всю жизнь преследовали за байские корни, поэтому в 1938 году он вместе с женой и детьми вынужден был уехать в Узбекистан, где прожил вплоть до 1960 года, то есть до своей пенсии.
В семье Нурзии Ахметовой было восемь детей. В середине тридцатых годов они переехали из Уральской области Казахстана в Сибирь, завербовавшись коневодами в Красноярский край. В 1943 году отца семейства призвали на фронт, но он простыл в дороге и умер. А матери Нурзии пришлось вернуться домой, в Казахстан. По прибытии в Алма-Ату она направилась прямиком в ЦК Компартии Казахской ССР к Жумабаю Шаяхметову с просьбой о помощи. Когда она поведала ему, что совершила такой переезд с восемью детьми, тот, не поверив, потребовал показать ему детей. Увидев всех восьмерых, тут же набрал номер председателя одного из ближних колхозов и попросил пристроить многодетную мать…
Высокое происхождение
Свадьбу Еркин и Нурзия играли в холодном феврале 1958 года. Отец Еркина на свадьбе сказал сыну: “Ну что, мы теперь с тобой стали бажа (зятьями)?”.
– Дело в том, что род отца – черкеш, – с улыбкой рассказывает Еркин-ага. – Он женился на моей маме, которая происходила из рода тама. Моя супруга Нурзия тоже из рода тама. Вот и получается, что они как будто бы сестры, а мы, стало быть, – зятья…
Но тогда, в 1958 году, отец не сказал еще Еркину главного: почему они прожили почти 20 лет в Узбекистане, почему отцу приходилось вплоть до 60-х годов скрывать свое происхождение. Откуда было парню догадаться, что у него не просто байские корни, а что его прадед был знаменитым на весь Казахстан султаном Макашем (настоящее имя – Мухамеджан Бекмухамедов), окончившим кадетский корпус и получившим дворянский титул от самого царя Николая II в 1897 году. Чуть позже, в 1900 году, получит дворянский титул и сын Мухамеджана, дед Еркина-ага – Фазыл.
Впрочем, отец Мухамеджана – Бекмухамед – тоже был неординарной личностью: окончив факультет права в Петербургском университете, он служил советником у Джангир-хана… Все эти документальные подтверждения своего высокого происхождения Еркин-ага получит лишь спустя десятилетия, когда его племянник, живущий в Москве, найдет документы в архивах Астраханской области, откуда был родом султан Макаш, в том числе и документ о присвоении ему титула потомственного дворянина.
“Соединились два чемодана”
Но пока на дворе стояло советское время, никто из окружения даже не догадывался о корнях Еркина Бекмухамедова, ведь в жизни он был весьма скромен и непритязателен. Единственным богатством их семьи были дети.
– Когда рассказываю своим детям и внукам о нашей совместной с Нурзией жизни, всегда говорю: “Соединились наши два чемодана, больше у нас за душой ничего не было”. Познакомившись в 1955 году в стенах сельскохозяйственного института, поженились в 1958 году, в тот же год родилась наша первая дочь Айман. Сейчас у нас четверо детей, десять внуков и одна правнучка. Когда Нурзия ждала второго ребенка, меня направили по распределению на Бетпак-Далинскую опытную станцию. Жена сдала экзамены и тоже приехала ко мне с детьми. Позже переехали в Алма-Ату, у нас было четверо детей, мы оба поступили в аспирантуру сельскохозяйственного института. Стипендия была 100 рублей у каждого. Конечно, помогала нам наша бабушка – моя тетя, которая жила с нами: она делилась с нами своей небольшой пенсией в 21 рубль, – вспоминает Еркин Лутфуллаевич.
– Несмотря на острую нужду, всегда находили возможность обучать детей, – добавляет Нурзия-апай. – Купили дочери пианино в кредит и платили за частные уроки. Сегодня почти все наши дети и внуки имеют образование, два сына – кандидаты наук. Живем очень дружно вместе с семьей младшего сына Нурлана. Наша сноха часто в шутку спрашивает у него: “Почему ты так не ухаживаешь за мной, как твой папа до сих пор ухаживает за мамой?”. На самом деле, Еркин Лутфуллаевич всегда хорошо ко мне относился: первым мирится, если повздорим. Бывает, я наговорю чего-то рассердившись, а он посмотрит на меня, спросит: “Ну все, ты закончила?”, мы рассмеемся оба, и ссоры как не бывало. Можно сказать, он всю жизнь носил меня на руках.
Два года на Кубе
55-летие своей свадьбы супруги отмечать не собирались. Но так получилось, что об этом заговорили сами дети на семейном совете.
– Мы свои памятные даты даже не вспоминаем, – говорит Нурзия-апай. – Единственное – запомнилась наша серебряная свадьба, тогда мы как раз находились на Кубе, где прожили два счастливых года. Еркин уехал раньше и к моему приезду решил зарезать барана, чтобы устроить угощение для наших коллег по университету. Я нажарила баурсаков, приготовила другие национальные блюда, венцом вечера должен был стать бешбармак. Но, когда мы ректору университета подали голову барана, он почему-то отпрянул… Пришлось ему объяснять, что у казахов – это верх уважения. Угощение все было съедено, а вот голова осталась нетронутой. Позже я узнала почему. В тот же день, прогуливаясь, я очутилась на мостике, а внизу в водоеме плавали крокодилы, и среди волн я разглядела бараньи черепа. Оказалось, что голову барана кубинцы скармливают крокодилам. Вот почему у ректора было такое лицо…
Сегодня супруги Бекмухамедовы – во главе большой счастливой семьи. Улкен-мама, как еще называют Нурзию-апай, на заслуженный отдых вышла недавно, присматривает за внуками. Еркин-ага продолжает готовить магистрантов в Семипалатинском государственном университете имени Шакарима по вопросам агротехнологий.
Говорят, что на изумрудную свадьбу принято дарить супругам изумруды… Возможно, дети подарят им кольца с этим драгоценным камнем. Но супруги, имеющие дворянские корни, считают, что главное их богатство уже с ними – это их дети, внуки и их семейное благополучие.