“Подарок” для Киева
Пасько играл до 38 лет. В его послужном списке клубы различных республик: алматинский “Кайрат” и семипалатинский “Елимай”, наманганский “Новбахор” и ашхабадский “Копетдаг”… В то же время крайне сложно вспомнить матчи, в которых защитник Пасько отмечался бы забитыми мячами.
– Почему же, я забивал, – освежает память Сергей. – Вот в Киеве в 1989 году в матче на Кубок СССР огорчил вратаря местного “Динамо” и сборной Советского Союза Виктора Чанова. Фанас (Салимов. – Прим. автора) отдал мне пас, и я метров с тридцати пробил в “девятку”. Очень удачно получилось. Правда, мы проиграли – 1:3. Помню, на Центральном стадионе в Алматы забивал, уже когда в первой союзной лиге играли. И за юношескую сборную СССР отличался. Но я ведь защитника играл. Моя задача была, напротив, не давать забивать другим.
– В защите на всех позициях поиграли?
– Да. Для меня место на поле проблемой не было. В основном, конечно, на краю играл. Но в последние годы – в центре обороны.
– Кто вас поставил левым защитником?
– Анатолий Бышовец в юношеской сборной СССР. Я был двуногим футболистом – мне все равно было, с какой ноги подавать. Левый защитник желательно, но не обязательно должен быть левшой.
До московского “Динамо”… не долетел
– Про Бышовца футболисты разное рассказывают…
– Не знаю, кто там что про него говорит, но у меня о нем только самые лучшие воспоминания. При Анатолии Федоровиче у нас собралась крепкая команда – Олег Кужлев из московского “Спартака”, киевлянин Александр Гущин, ростовчанин Марат Минибаев, Игорь Скляров, который потом за московское “Динамо” играл… Были ребята из Прибалтики, Армении, Грузии. Мы тем составом редко кому проигрывали. Были в финале чемпионата Европы среди юношей в немецком Ульме, где уступили сборной ФРГ – 0:2, руководимой знаменитым Берти Фогтсом. Через полгода мы у немцев взяли реванш в Москве на мемориале Гранаткина, победив их в финале – 1:0. Играть в такой команде было весело, атмосфера была великолепной.
– Упомянутый вами Скляров в 1988 году под руководством Бышовца стал олимпийским чемпионом. Вас Анатолий Федорович в ту команду не звал?
– Нет, там ребята постарше были. Из “Кайрата” Бышовец взял Яровенко (Евгений на три года старше Пасько. – Прим. автора). Меня он звал не в олимпийскую сборную, а в московское “Динамо”. Мы как раз завершали сезон в Москве. Отыграли с “Динамо” и должны были, как всегда, в конце года лететь в Африку (клуб из Алматы на товарищеские матчи обычно отправляли в африканские страны. – Прим. автора). “Кайрат” же был чемпионом Африки (смеется). Бышовец подошел ко мне, спрашивает: “Как дела?”. Потом говорит: “Как вернетесь из Африки, напиши заявление о переходе в “Динамо”. Я все сделал, оставалось только билет купить до Москвы. О моем переходе даже уже в прессе напечатали. Но в последний момент в “Кайрате” отговорили. Вахид Масудов говорит: “Оставайся здесь”. У меня в семье как раз ребенок родился. В общем, не уехал я из Алматы по семейным обстоятельствам.
Предлагали “подписаться на звание”
– Тем не менее в Москве вы ранее поиграть успели. Только не в “Динамо”, а в ЦСКА-2, когда проходили военную службу…
– Да, я сначала немного послужил в Казахстане, а потом меня и еще нескольких ребят, в том числе Петра Нейштетера (защитник “Кайрата” и немецкого “Майнца”. – Прим. автора), отправили на Песчанку (домашняя арена московских армейцев находилась на Песчаной улице. – Прим. автора) во вторую команду ЦСКА. Поиграли во второй лиге (в том ЦСКА также выступали будущие чемпионы СССР-1991 Игорь Корнеев и Дмитрий Быстров. – Прим. автора). Предлагали остаться, “подписаться на звание”. Но мне оставалось служить совсем немного, и я не стал связывать себя с армией, вернулся в “Кайрат”…
– …Где долгое время не могли стать игроком основного состава…
– Состав в “Кайрате” был очень сильным – Яровенко, Куклев, Шадиев, Тимофеев. Я нет-нет да и выходил на замену. Поиграть успел, когда все корифеи разошлись: кто уехал, кто завершил карьеру. Пока был молодым, много времени проводил с юношеской сборной, турниров было много.
В Наманган – за Волчком
– Несмотря на небольшую игровую практику, вам доверили место в стартовом составе в знаменитой игре с московским “Спартаком” в 1985 году, которая завершилась вничью – 4:4…
– Не скажу, что на тот момент был совсем уж зеленый. Тренерам же надо было обкатывать молодежь. Мой ровесник Нейштетер тоже в том матче играл. Перед выходом на поле, конечно, волновался. Но это состояние длится несколько минут. Потом ты уже полностью отдаешься игре. Тем более с таким соперником, как московский “Спартак”. В той игре Волгин забил три мяча, а еще один чистый гол отменили. Засчитай его судья (Александр Хохряков из Йошкар-Олы. – Прим. автора), и результат был бы другим.
– В Наманган уехали в поисках игровой практики?
– Игорь Семенович Волчок пригласил. Он раньше был тренером в “Кайрате”.
– Вы разве его застали?
– Нет, но я пересекался с ним. Мы поехали туда втроем – с Саней Куклевым и Вахой Масудовым. Но Вахид уехал играть в Грозный, а мы с Саней остались. Отыграли в “Новбахоре” сезон 1990 года, задачу по выходу в первую лигу выполнили, заняв второе место вслед за “Нефтяником” из Ферганы.
“На “Медео” чего только не делали!”
– Во второй всесоюзной лиге бы особенный футбол?
– На юге всегда играть тяжело, трибуны полные. Наш стадион в Намангане находился, будто в котловине.
– Где сейчас Куклев?
– Работает тренером где-то под Краснодаром в академии футбола. У него были очень хорошие данные. Если бы не тяжелая травма, мог бы играть дольше.
– А у вас как было с травмами?
– Тьфу-тьфу, ничего серьезного. Мы ведь сильно готовились к сезону. На сборах на “Медео” чего только не было – коньки, лыжи, кроссы, штанга, акробатика! Смотришь, как современные футболисты “плачут” от нагрузок, и думаешь – их бы в наше время. К тому же в Алматы играть неподготовленным было нельзя – во втором тайме ноги “садились”.
– Провальный для “Кайрата” сезон-1991, когда команда заняла в первой лиге только 14-е место, сменился чемпионатом Казахстана. Здесь вы были на голову сильнее соперников. Не скучно было играть?
– Конечно, уровень чемпионата Казахстана был несопоставим с союзным. Мы и первенство, и Кубок выиграли “на одной ноге”.
На немецких хлебах
– Однако через полгода вы вместе с еще четырьмя бывшими кайратовцами играли в еще более низком по уровню турнире – немецкой полупрофессиональной оберлиге…
– Да, там футболисты днем работали, вечером три раза в неделю тренировались, а в выходные дни были матчи.
– Чем же занимались, когда одноклубники работали?
– Сами тренировались – бегали кроссы, готовились. Мы же привыкли к двухразовым тренировкам каждый день. Первое время без них маялись, чего-то не хватало.
– Может, тоже где-нибудь бы стали подрабатывать?
– Для этого надо было иметь специальное разрешение, которого у нас не было. Нам ведь даже не всем сразу играть разрешили – пока все документы да страховки не оформили. Сначала начали играть Масудов и Дмитрий Огай, потом Климов и мы с Аскаром (Кожабергенов. – Прим. автора). Год отыграли, и меня через Виталика Кафанова (вратарь, сейчас один из наставников казанского “Рубина”. – Прим. автора) пригласили в “Елимай”. В Семипалатинске люди как раз заболели футболом – решили там его поднять. Это были золотые годы. Мы становились чемпионами, выигрывали Кубок Казахстана. Потом все пошло на спад, и сейчас семейский “Спартак” мучается в первой лиге без финансов.
Туркменский период
– После “Елимая” у вас был туркменский период карьеры…
– Я находился на распутье, когда тот же Кафанов позвал в ашхабадский “Копетдаг”. С этим клубом я стал чемпионом Туркменистана, обладателем Кубка страны, участником финальной части Кубка азиатских чемпионов. Но потом новое руководство местной федерации футбола решило запретить иностранцам играть в чемпионате Туркменистана. Я вернулся в Казахстан. Здесь поиграл у Владимира Никитенко в “Кайрате” и в “Атырау”, который создавался с нуля.
– Почему, будучи постоянно на виду, в сборной Казахстана вы сыграли всего шесть матчей?
– Это вопрос не ко мне, а к тренерам, работавшим тогда в сборной. Пока были Байсеитов с Бердыевым, меня приглашали. В 1992 году мы выиграли Кубок Центральной Азии. Решающая игра была в Ташкенте. Нас устраивала ничья, мы ее добились, хотя нам били два пенальти – один забили, другой нет.
Не шаляй-валяй
– Почему после завершения карьеры выбрали судейство?
– У меня был период, когда я работал тренером в алматинском “Мегаспорте”. Через год встала дилемма – тренировать или судить. Я выбрал судейство. Понятно, что судейская профессия – самая неблагодарная. Но главное, что остался в футболе. Судьям тоже надо профессионально относиться к своему делу, а не шаляй-валяй.
– Вы начали заниматься футболом в третьем классе и до сих пор играете за ветеранов. Футбол не надоел?
– Нет. Я его и по телевизору регулярно смотрю. Тем более что сейчас много спортивных каналов. Правда, теперь больше смотрю не на финты или голы, а на то, как арбитры трактуют те или иные эпизоды.
– Кто из современных судей вам больше всего импонирует?
– Мне ближе английские арбитры. Они дают бороться, не обращают внимания на симуляции. Я сам, когда играл, больше тяготел к британскому футболу – жесткому, силовому.