Нет, это не семейная реликвия. Альбом попал к нему случайно. Хотя как знать – попал-то случайно, да не в случайные руки…
Дело в том, что Сарыколь, в 30–40-х годах прошлого столетия носивший название Все-святское, был местом ссылки политических заключенных. Среди них были и весьма известные личности, к примеру, жена заместителя Сталина Вячеслава Молотова. Скорее всего, альбом привезли сюда ссыльные.
Стародуб – пытливый исследователь и краевед. Причем это не единственное его увлечение – много лет отдавший педагогическому труду, он еще и основатель местного народного театра, который известен далеко за пределами района.
Валерий Васильевич рассказывает, что обнаружил раритет его сын, который играл в развалинах недавно разрушенной старой землянки.
– Село Всесвятское в довоенные и послевоенные годы в основном состояло из небольших саманных строений. В 70-е Урицк (такое название дала ему советская власть) активно перестраивался, улучшался. Старые землянки сносили, на их месте строили более добротные дома и здания. Альбом был замурован в стене. Со стороны ничто не выдавало тайник. Почему такая секретность и чего боялись люди, так тщательно спрятавшие его? Скорее всего, это были ссыльные. И, возможно, они имели отношение к тем, кто изображен на снимках. Людям приходилось скрывать свое происхождение. Мы ведь сегодня знаем, как молодая советская власть относилась к таким… Вот и прятали от греха подальше то, что осталось на память о прошлой жизни, – рассуждает Валерий Васильевич.
На старинных фотоснимках – женщины и мужчины, одетые по моде конца XIX – начала XX века. Причем это не просто фотокарточки, а дагерротипы. Они выполнены с использованием светочувствительной посеребренной медной пластинки. В те времена это был первый и единственный способ получения позитивного изображения. Много семейных портретов. География мест, где делались фотографии, весьма обширна: судя по виньеткам на обороте картин – Курск, Тула, Орел, Москва, Петербург, Карлсбад.
Люди на снимках были вполне состоятельными гражданами. Ведь в то время фотоателье было мало, да и сами снимки были удовольствием не из дешевых.
– Конечно, я сразу попытался узнать, кому мог принадлежать фотоальбом, – говорит Валерий Стародуб. – Опрашивал соседей, но никто ничего не знал, кроме того, что “жили какие-то ссыльные когда-то”… Единственное, что удалось найти на обороте одной из фотографий, – написанную карандашом фамилию “Прянишников” без инициалов.
И тут Валерий Васильевич вспомнил одну историю, рассказанную ему Николаем Павловичем Никулиным – сельским учителем, с которым ему довелось вместе учиться на курсах повышения квалификации директоров школ.
Сам Николай Павлович заметно выделялся на фоне других, словно был не из здешних мест. Был присущ ему некий неповторимый шарм, делавший его каким-то особенным. Был у Никулина идеал – ссыльный интеллигент Прянишников. Высланный в 1920-е годы за неблагонадежность, он в 40-е еще учительствовал в казахстанской глубинке. Манеры, непременный галстук-бабочка по праздникам, его блестящие знания и владение словом, привычка обращаться к ученикам на “вы” – все это выделялось из сельского быта.
– Николай Павлович вспоминал, что Прянишников никогда не называл поселок, в котором отбывал ссылку, Урицк или Всесвятское. Просто говорил: наше село. Стоит вспомнить человека, в честь которого оно было названо, – Моисея Урицкого. В годы репрессий он истребил большую часть российской интеллигенции. Возможно, из-за него Прянишников и оказался здесь. А называть имя, ставшее источником многих его бед, наверняка было ему неприятно, – рассуждает Стародуб.
Валерий Васильевич стал искать корни изображенных на фото людей – перетряхнул Интернет, сопоставил имевшиеся фото и факты. Из всего следовало, что “наш” Прянишников имеет отношение к купеческой ветви, владевшей фабриками по производству пряников. Купцы разбогатели в петровские времена. И позже императрица Екатерина I даровала семье дворянство. В годы, означенные в альбоме, они были видными дворянами, занимались меценатством – вкладывали средства в строительство школ в Орле и Курске.
Эта находка – лишь маленький штрих в истории отдаленного села, которое в свое время послужило вынужденным пристанищем для сотен людей. Валерий Стародуб тщательно изучает ее и фиксирует наиболее интересные факты. К примеру, о том, как жила в ссылке жена заместителя Сталина Вячеслава Молотова.
Как известно, Полина Жемчужина была арестована в 1949 году “за связь с еврейскими националистами” и приговорена к пяти годам ссылки в Кустанайскую область. В местной структуре МГБ Жемчужина носила позывной – “объект номер 12”. Приезжую круглосуточно охраняли четыре офицера.
– Все письма, как исходящие, так и приходящие, вскрывались в специальной комнате узла связи, и если в них было простое упоминание об “объекте номер 12”, то фраза вымарывалась. Только после этого письмо уходило по адресу, – пишет Валерий Стародуб. Но если шло сообщение о ней самой, образе жизни, поведении, охране, письмо уничтожалось, автор вызывался в райотдел МГБ. С ним проводилась беседа, после которой тот навсегда терял интерес к “объекту номер 12”. Был даже протянут специальный кабель от райотдела МГБ до узла связи, по которому шло оперативное общение с Москвой…
Кстати, кустанайцы ссыльную как жену Молотова не опознали. В народе ходили слухи, что это… Фанни Каплан, стрелявшая в Ленина. Потому и звали ее Капланка. Ссылку Жемчужина отбывала тихо. Говорят, отличалась крайней выдержанностью характера, одевалась скромно, но со вкусом. Зачем Фанни Каплан стреляла в Джона Кеннеди?
По рассказам очевидцев, жена заместителя Сталина жила в обычной землянке, сама себя обслуживала, носила воду из колодца, ходила за продуктами в магазин, стирала белье. Общение ей было запрещено, и многие из живущих рядом сельчан даже не знали, кто она такая.
В 1953 году, в январе, ее этапировали в Москву для участия в открытом судебном процессе. Однако ему не суждено было состояться – умер Сталин. А Полина Жемчужина, получив известие о смерти генсека, упала в обморок… До конца жизни она оставалась ярой сталинисткой, свято верила в гений вождя народов.
В книге “Кремлевские жены” о времени ее пребывания в Урицке говорится следующее:
– Как она выжила в холодных кустанайских степях, до сих пор остается загадкой. Сама Жемчужина, вспоминая о ссылке, говорила:
– Там, в Урицке, мне нужны были три вещи: хлеб, чтобы не умереть с голоду, мыло, чтобы быть чистой, лук, чтобы быть здоровой.
Валерий Стародуб категорически не согласен с “высокомерными” словами о “холодных кустанайских степях”.
– Здесь издавна живут люди, своим трудом преображающие этот действительно суровый и благодатный край, здесь люди растят хлеб. В конце концов это наша Родина – святое для нас место, – таково его кредо. И, как истинный патриот, он готов делать все, чтобы популяризировать свой край, и его краеведческие исследования – один из шагов на пути к этому.
Айжан АДЫРБАЕВА, КОСТАНАЙ