И это, не считая других (не киношных). Как известно, не так давно отгремел кинофестиваль «Евразия», перед ним был «Звезды Шакена».
Студенты экономического института тоже заявили о своих киноработах. Один только эпик-экшн «Кочевники» презентовали два раза…
Теперь с 10 по 14 октября, (как ранее сообщалось) стартовал отбор произведений для участия в очередной Всемирной конференции ИНПУТ-2006, которая состоится в начале мая 2006 года на острове Тайвань.
К началу работы зональной отборочной Комиссии назначенной на 10-14 октября поступило более пятидесяти работ из Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана.
После предварительного отбора и отсеивания тех произведений, которые не соответствуют критериям ИНПУТ, на суд отборочной комиссии предложено 15 работ.
С ними сегодня можно познакомиться в Немецком Доме. Руководит Зональным отбором международный Координатор ИНПУТ Сержио Борелли.
Жюри отборочной Комиссии возглавляет ее председатель неоднократный участник конгрессов ИНПУТ, лауреат премий нескольких международных фестивалей, лауреат премии «Платиновый Тарлан» Тарас Попов.
В состав жюри вошли: Олег Борецкий, телеведущий, киновед, Ирина Костевич шеф-редактор журнала «Киноман», Людмила Елисеева, обозреватель газеты «Известия»-Казахстан» и Елена Любимова, кинокритик.
Похоже, главным или основным жанром, которое избрало жюри при отборе конкурсных работ, стал артхаус. Что это за жанр? Можно ли его назвать киноискусством?
Артхаус — это нечто среднее между постановочным (игровым) и документальным фильмом. Причем в чистом виде не является ни тем, ни другим. В общем, некоммерческое творение. Здесь могут поспорить многие, если не все ценители этого жанра и критики. Почему это не является искусством, поговорим немного ниже. А пока немного хотелось бы рассказать о самом артхаусе.
В данном жанровом решении автор или группа авторов, стараются поставить какую-либо задачу (проблему) в экстравагантной, как правило, весьма загадочной форме. Чем больше экстравагантности и загадок, тем лучше!
Флер — вот главный закон для этого жанра. И уже потом задача решается или не решается. Хотя, режиссеры и критики утверждают, что незавершенный фильм, это как всякая другая незавершенная работа — не может претендовать на что- либо. То есть, иными словами, незаконченная работа — это не работа.
В данном случае, артхаус очень близок, быть может, даже родственен абстракционизму. Абстракционизм — это тоже не искусство. Это, скорее, философия.
Артхаус также может быть немым кино. Основным языком здесь являются образы. С таким же успехом артхаус можно было снимать на заре кинематографа, когда в нем не было звука. Хотя озвучку заменяли субтитрами. В артхаусе же с легкостью можно отказаться и от словесных пояснений. Что в принципе зачастую и любят делать его творцы. Если здесь используется звук, то опять же только для создания образа.
Артхаус порой полон парадоксов. С одной стороны, он прибегает к языку образов, а с другой — все эти образы лишены четкой прорисовки. Это резко отличает данный жанр от других: популярного, документального, публицистического и прочих. Большинство жанров, как известно, настроены на быстрое понимание и легкое восприятие. Порой кажется, что артхаус специально уходит от легкости передачи мессиджа.
Олег Борецкий говорит, что некоторые работы в жанре артхаус являются проявлением маргинального сознания. При этом он просит не обижаться на него авторов произведений.
В кругах ученых (в частности, политологов) и деятелей искусств маргинал считается словом, близким к негативному. По сути, это культурное ругательство. В данном случае Олег Борецкий маргиналами считает людей, которые оказались за бортом жизни или не смогли вписаться в ее новые условия.
Посмотрев подобные работы, понимаешь, почему они никогда не станут коммерческими. Для их «усваивания» не хватает простого созерцания. Здесь требуется намного больше: терпение, напряженная работа мозга (особенно левого полушария, отвечающего за логическое мышление). Это происходит потому, что постоянно приходится решать задачу вместе с автором! Такая же задача стоит при ознакомлении с абстракционистскими работами. Хотя некоторым такие фильмы очень даже по душе. Они даже испытывают ощущения, сродни эстетическому наслаждению.
С самого начала просмотра фильма понимаешь: это на ограниченную, весьма специфическую публику. Подавляющие массы зрителей не выдержат. Сказано это без всякого намерения обидеть достопочтенную публику и авторов.
В чем заключается великая роль, сверхзадача, нагрузка любого искусства — будь то живопись, кино или театр? Ответ прост: вызвать любые чувства, и чем сильнее бередить их, тем лучше. Тогда публика отплатит своим вниманием. Искусство призвано для украшения унылого, серого быта. По сути, задач не много, — на деле одна или две. Следовательно, все, что выходит за пределы этих задач, перестает быть искусством.
И пусть простят меня истинные его ценители, искусство должно обеспечивать публику зрелищем (после получения хлеба). Хлеб, конечно, стоит на первом месте.
В связи с этим хочется вспомнить, откуда берет свое начало искусство. Человеку было скучно всегда — еще со времен первобытнообщинного строя, а его быт был сер и скучен, как, собственно, и до сих пор. Рискую показаться банальным, но именно в первобытнообщинном строе пещеры были украшены разными наскальными рисунками, а на полу лежали шкуры, которые выполняли роль не только утеплителя. Позднее шкуры заменили более сложными изделиями в виде тканей, которые выросли до уровня ковра. Некоторые общины и группы стали вешать это тканное украшение на стену, где уже были высечены петроглифы, иероглифы, сцены охоты. Еще в школьных учебниках написано, что домашняя утварь претерпела усовершенствование и переросла в искусство.
Качество, несомненно, со временем росло и совершенствовалось, но роль осталась прежняя, что и при первобытнообщинном строе — украшение быта — наслаждение для взора (для правого полушария), получение эстетического наслаждения.
Та же трансформация произошла как с живописью, с театром и с пеним. Рык превратился в плавные переливы голосовых связок. Извлечение звуков из бытовых предметов превратилось в профессию музыканта. Пародия людей на людей так же пришлась по душе. И тоже стала искусством. Еще раз прошу прощения за такой банальный пример.
Банальность еще обусловлена и тем, что оценка искусства происходит быстро и достаточно элементарно — нравится — не нравится, заводит — не заводит. Это уже потом появились профессии критика и искусствоведа, представители которых стали все усложнять.
К чему приведен этот краткий экскурс в историю возникновения искусств? Только с одной целью: доказать, что искусство призвано для отдыха, развлечения, получения эстетического наслаждения. И ни для чего другого! Все то, что не приносит эстетического наслаждения, искусством не считается.
Все остальное — это философия, публицистика, социалка и прочее.
С точки зрения психологии и современных техник НЛП (нейро-лингвистического программирования), искусство обычно задействует правое полушарие мозга. Как известно, именно оно отвечает за образную, эмоциональную часть мышления, в отличие от левого полушария мозга, которое отвечает за логику.
Что касается самого артхауса, то воздействует именно на левое полушарие. Это понимаешь после просмотра фильма, от которого чувствуется невероятная тяжесть, вялость, даже местами головная боль или, хуже того, апатия.
Артхаус зачастую — некая обреченность без позитивной перспективы.
Характерная его черта — это насущная потребность в объяснении, расшифровке и комментариях. Обывательскому сознанию, не искусствоведу порой не понять демонстрации витиеватых сентенций. А правильно ли это? Ни в коем случае! Некоторые критики утверждают, что подлинное искусство не нуждается в словесных костылях и подпорках. Имеется в виду, что оно само по себе самодостаточно, чтобы еще «что-то договаривать, комментировать». Если еще что-то нужно объяснять, значит, это не автономно и не жизнеспособно. Просто в один прекрасный момент рядом не окажется грамотного искусствоведа, и тогда произведение остается невостребованным. Еще одно подтверждение того, что этот жанр не является искусством.
Кроме всего прочего, здесь приходится решить еще одну задачу: есть ли в артхаусе эстетика?
Некоторые почитатели артхауса будут утверждать, что, несомненно, есть! На мой субъективный кинозрительский взгляд, она зарыта где-то очень глубоко. Чтобы ее прочувствовать, необходимо провести невероятную внутреннюю работу и напрячь все фибры души.
Артхаус — это постановка в чистом виде какой-либо философской, социальной и прочей проблематики. И в течение всего фильма приходится ее решать вместе с авторами. Если хотите, артхаус — это не отдых, а настоящая работа!
Валерия Ибраева, глава центра современного искусства фонда Сороса, на фестивале студенческого кино, после серии артхаусовских фильмов сказала, что искусство не для отдыха. Искусство — это работа. Возражу. Вот лично для г-жи Ибраевой искусство — действительно работа. А если зритель начинает работать, это уже не искусство! Это уже — социальная занятость.
Принято считать, что искусство вещь достаточно абстрактная и демократичная, признающая любое проявление и самовыражение любого (парадоксального) сознания. И здесь, казалось бы, нет четких форм и законов. Однако искусство, как и любая другая профессия или ремесло, имеет свои четкие законы, понятия и установки. Если не будет эстетического удовольствия, искусство просто потеряет своего почитателя. И значит, перестанет быть искусством.
Все знают, что еще большевистский вождь В.И. Ленин в свое время сказал с прицелом на перспективу: «…важнейшим из всех искусств для нас является кино!».
Хотя не все помнят, что он вначале весьма негативно отнеся к этому виду искусства, назвав его «буржуазной игрушкой». И только спустя время оценил магическую силу воздействия бегущих картинок на правое полушарие (эмоции, инстинкты, позывы) пролетариата и прочих народных масс.
Как известно, большевики на «буржуазную игрушку» денег не жалели, превратив ее (его) в идеологическое, пропагандистское орудие. С тех пор, киноискусство приобрело еще одну нагрузку. К развлечениям прибавили пропаганду. Как известно, тяжелый концентрат идеологии без размешивания с другими ингредиентами, словно сухой порошок мела, усваивается очень плохо, то есть, практически не усваивается.
А если проглотить горькую пилюлю вместе «со сладким соком», может уйти за милую душу. А главное, многие ничего не заметят, а эффект — налицо.
После просмотра одного из конкурсных фильмов «Вокальные параллели», некоторые из членов жюри отметили, что необходимо отказаться от «игр с сознанием масс». Если «Вокальные параллели» — чистой воды артхаус, то здесь трудно будет говорить о массовом гипнозе. Хотя призыв к отказу от зомбирования массового сознания, сегодня более чем актуален в период развития информационных технологий, массовых коммуникаций и т.д.
Скорее всего, этот призыв так и останется призывом. Как можно предположить, в зомбирование массового сознания порой вкладываются солидные инвестиции. А против больших денег, как против лома — нет приема (не считая другого лома).
И очевидно, что манипуляторы общественным сознанием, скорее всего, прибегнут не к артхаусу, а к массовой культуре, традиционному (легкоусвояемому) искусству.
Фильм «Вокальные параллели» создает не очень благоприятное впечатление о творцах искусства. Искусство, собственно говоря, это тот же цех со своими персонажами, антиподами, конфликтами и т.д. только в среде искусства градус конфликта и его предпосылки могут быть намного острее и выше.
Артисты — это те же дети, только ростом больше. Хотя данный фильм о музыкальном искусстве, героиня Ринаты Литвиновой утверждает, что «пожирание друг друга в искусстве — для искусства очень органично!».
Дальше персонажи в фильме говорят о том, что «сопрано ненавидит другое сопрано и меццо сопрано. А меццо сопрано ненавидит сопрано, меццо сопрано, да и вообще все остальное». Здесь, как и везде, — сильные выживают за счет слабых. Если традиционно принято считать, что природа искусства возвышенна, и имеет чуть ли не божественное происхождение, точно также, как и люди искусства, то в фильме же говорится о том, что и им не чуждо все земное, да а само искусство — вещь достаточно приземленная.
А творческий беспорядок на деле оказывается банальным беспорядком. Стоит только вспомнить, из каких удобрений вырастают розы!
А какую роль сегодня выполняет искусство в современном Казахстане?!
Ответ очевиден: оно есть имиджевое подтверждение реальных и декларируемых экономических успехов.
Раньше, в экономически неблагоприятные времена государство не могло позволить себе ассигнований на культуру — как на бесприбыльное мероприятие. У нас не были созданы условия, чтобы делать из искусства бизнес, как на Западе.
Сегодня же, как известно, на нее выделяются средства. Порой даже колоссальные. Одни «Кочевники» стоимостью в 32 миллиона долларов чего стоят!
Выделялись деньги и на ремонт ГАТОБа. Думается, нет необходимости перечислять все значимые мероприятия — тенденция налицо. Это отнюдь не означает, что культура сегодня в Казахстане расцвела пышным цветом — проблем хватает, как и везде.
Просто сегодня у казахстанского искусства появляется шанс — постепенно, шаг за шагом приблизиться к мировым стандартам и быть востребованным не только в узких рамках отечественного менталитета.
Электронный адрес автора: martinyhop2003@mail.ru