Даже рядовые казахстанцы, далекие от экономических вопросов, на этой неделе пристально следили за падением цен на нефть и стремительно пикирующим курсом рубля.
Нефть опустилась в цене ниже 60 долларов за баррель. И международные эксперты не исключают, что это еще не предел, цена, по самым пессимистическим прогнозам, может упасть и до 40 долларов.
Рубль на этой неделе вообще лихорадило. Он резко упал до 65 к доллару, люди были готовы покупать американские деньги и за 80 рублей. Во многих обменниках России валюта вообще исчезла, зато тут же заработал черный рынок. На панике наварились фальшивомонетчики и мошенники. И довершением панической ситуации стало объявление Центрального банка России о поднятии ставки рефинансирования с 11,5 процента сразу до 17 процентов.
Не содрогнуться, видя, как рушится экономика соседнего государства, с которым у нас довольно тесные экономические и политические связи, сложно. Да и внутри нашей страны заметны тенденции, которые прямо указывают на возрастающие девальвационные риски.
О кризисе и сокращении бюджета объявлено на самом высоком уровне, некоторые банки приостановили выдачу ипотеки. Но стоит ли бежать сломя голову менять тенге на доллары? И какую цену за падающий рубль заплатит Казахстан?
Вот как отвечают на этот вопрос наши эксперты.
Сергей СМИРНОВ:
– К падению рубля привело сразу несколько фактов. И хотя сейчас Россия ссылается на турецкий опыт – в этой стране была похожая ситуация, нужно учитывать, что против той же Турции не было введено санкций, которые очень усугубляют положение. Если говорить о влиянии рубля на тенге, то оно на самом деле не слишком значительно.
Здесь больше надо рассматривать зависимость от цен на нефть, ведь и рубль, и тенге привязаны к баррелю. Сейчас девальвационные ожидания очень высокие. В наш бюджет заложили стоимость нефти в 80 долларов за баррель. А цена сейчас держится в районе 60 долларов. И если такие ставки продержатся несколько месяцев (а такие прогнозы существуют), то снова придется пересматривать бюджет. Какой может оказаться очередная девальвация и будет ли она вообще, сейчас сказать сложно. В феврале нам говорили, что девальвацию провели с запасом. И, дескать, падение нефти до 60 долларов нам не страшно. Хотя мы видим, что темпы роста экономики замедлились значительно.
Олжас ХУДАЙБЕРГЕНОВ:
– Сейчас степень долларизации сильно выросла и почти достигла потолка, все ждут лишь определенности от Нацбанка – что будет дальше с тенге. Как только эта определенность наступит, долларизация сильно уменьшится. Есть решение (какое именно, сказать пока не могу), которое учитывает интересы всех сторон – государства, бизнеса и населения – и при этом избегает сценария девальвации (резкого ослабления).
Петр СВОИК:
– Если девальвация будет, то случится она только после неких политических событий. То, что казахстанцы сейчас начали паниковать, понятно, ведь мы воспринимаем ситуацию в России как свою собственную. Там с рублем почти катастрофа, и наши граждане в шоке. Но это только страхи и эмоции. Если брать реальную основу, то все, что происходит с рублем, на нас технически отражается лишь ухудшением платежного баланса с Россией, который и до этого был не очень хорош. Разница между экспортом и импортом между нашими странами может увеличиться еще больше, может также упасть товарооборот. Возможность удерживать курс тенге при нестабильной ситуации с рублем есть, и это не так уж и дорого стоит. И если у Кайрата Келимбетова нервы крепкие, то все будет нормально. Ситуация с рублем – это некий кульминационный момент четвертой мировой войны, которая происходит не на поле боя с реальными жертвами, а в финансовом и информационном пространстве. В этой войне падение цен на нефть не случайно, есть там искусственно организованная подоплека.