Экологический бизнес

Инициатором данного законопроекта является Министерство по охране окружающей среды. Кроме того, в разработке приняли участие большое число различных организаций — страховых и консалтинговых компаний, ассоциации крупных промышленных предприятий: «Евразийская промышленная ассоциация», Ассоциация природопользователей (евразийская группа) — в общем, крупный промышленный казахстанский бизнес.
Для разработки финансовых схем и механизмов решено было пригласить Ассоциацию финансистов, в которую, как раз, и входят страховщики, банкиры и пр. финансовые дельцы и воротилы.
Законопроект «Об обязательном экологическом страховании» тесно переплетается с Гражданским Кодексом, регулирующем страховую деятельность, а также с самим страховым и природоохранным законодательством.
Когда МООС (министерство по охране окружающей среды) предложило самый первый проект законопроекта, промышленники слегка напряглись, потому что усмотрели в документе элемент давления со стороны контрольно-надзорного природоохранительного органа. И поэтому местные промышленные бизнесмены решили взять на себя инициативу по дальнейшей разработке проекта закона, видимо, по банальной причине отстаивания собственных интересов. С этой целью они даже пролоббировали приостановку принятия данного решения в парламенте.
И это вполне естественно. И даже было бы безобидным, если бы деятельность промышленных предприятий не наносила урон окружающей среде.
Кроме того, по словам страховщиков, проект был (и, кстати, продолжает оставаться) абсолютно слабым в отношении финансовых механизмов и схем, и, следовательно, опасен.
Гульсара Идельбаева, исполнительный директор Ассоциации природопользователей и один из разработчиков законопроекта в интервью специально для Караван.kz сказала, что это было большим прорывом со стороны промышленников — обозначить такую проблему, как отсутствие четких нормативов, стандартов, финансовых механизмов и пр.
Несмотря на то, что к разработке подключили огромное число организаций и экспертов, законопроект до сих пор не может ответить на главные вопросы, и это не прибавляет ему веса и авторитета.
На вопрос о том, по каким принципам будет строиться тарифная сетка для страхования, госпожа Идельбаева ответила, что один из принципов формирования финансовой политики должен будет основываться на статданных. Что самое интересное, до сегодняшнего дня, такой статистики никто не вел.
Чины из МООС предложили основываться на цифрах, которые раньше фигурировали в законодательстве. Но, опять же, по хлесткому определению Гульсары Идельбаевой, эти цифры были написаны «волюнтаристски». Что такое «волюнтаризм» в данном случае исполнительный директор Ассоциации пояснить не смогла.
Но, видимо, исходя из сути принципа построения финансовых обоснований, цифры были составлены при помощи спиритических сеансов медиумов из МООС.
Когда у МООС попросили перечень вредных видов производства, он был предоставлен, но формулировки, по мнению экспертов, пришедших от промышленников, ничего не могли объяснить. Из них невозможно было понять, что же такое есть на свете «вредное производство» и «вредные выбросы».
Хочется отметить, что расплывчатые формулировки — это «приколы» в духе современной казахстанской законодательной практики, — они позволяют развязать руки многим контрольно-надзорным органам по части сборов штрафных санкций, принуждению к пользованию услугами, покупке ненужных справок, сертификатов и пр.
Есть еще один «прикол» от законодателей — бесконечное число инструкций, нормативов и положений, которые иногда даже противоречат друг другу. Несмотря на то, что в природе существует природоохранительный госорган, самой природе не легче от его защитной деятельности, простите за каламбур.
У бывшего советского человека, а ныне казахстанца, хорошо знакомого со всякого рода обязательным страхованием, к примеру, тем же ФОМСом, пирамидой имени народного героя Смагулова и Мавроди, может сработать рефлекс, в результате которого возникает вполне законный и логичный вопрос: не финансовую ли пирамиду снова хотят построить чиновники?! Во всяком случае, на эту мысль наталкивает слово «обязательное».
А потом сразу возникает и второй вопрос: насколько он сегодня реально поможет решить экологические проблемы? Вполне естественно, что в отношении данного законопроекта автоматом возникает множество и других неудобных вопросов, часть которых относится к разработчикам.
В этом году документ внесли в план законопроектных работ парламента. Это означает, что его, минимум — будут обсуждать, а максимум, возможно, утвердят.
Исходя из законопроекта, больше всего он должен будет коснуться крупных промышленных предприятий-гигантов.
Разработчики занимались рассмотрением нескольких блоков вопросов, в число которых входили стандарты и нормы выбросов и загрязнений, производимых природопользователями, т.е. теми, кто производит какие-либо отходы или загрязнения.
Необходимо сразу сказать, что страховаться будет только несчастный случай. Выбросы, которые производят постоянно, страховать не будут. Никто и никогда не страхует 100%-ый риск, тем более, повседневную деятельность с гарантированным исходом. Страховые компании просто разорились бы.
Страховые премии за халатность работников, в данном случае, также выплачиваться не будут. А под «халатность» или, т.н. человеческий фактор, можно записать все, что угодно. Соответственно, это облегчит причину отказа от выплаты страховой премии.
В законопроекте учитывается происшествие, случившееся в порядке форс-мажора — какая-либо авария, катастрофа, несанкционированный, неожиданный выброс отравляющих веществ и т.д., которые нанесут восполнимый или невосполнимый урон окружающей среде.
Одним из главных вопросов встает оценка до и после страхового случая. Сегодня это называется аудитом, а иногда и мониторингом с целью оценки ситуации. Так вот этот вопрос тоже до сих пор не решен.
Продолжает оставаться актуальным вопрос: какие страховые компании будут участвовать в данной системе? Ляззат Буранбаева, генеральный исполнительный директор «Страховой брокер Aon Kazakhstan», в интервью Караван.kz, сказала, что сфера страхования в Казахстане не слишком развита, а размеры капиталов или, на языке страховщиков, капитализация страховых компаний, не очень высока.
По ее мнению, причиной тому служит младенческий возраст казахстанского страхового рынка, а так же недопонимание со стороны населения важности страхования, хотя Казахстан не застрахован от различного рода ЧП.
Стоимость же экологических рисков чрезвычайно высока — счет, может идти на миллионы долларов, и, естественно, одна компания не сможет взвалить на свои плечи весь воз. Самая крупная страховая компания в Республике — «Казахинстрах». Она может поднять сумму по страховой премии примерно в 500-600 тысяч долларов. По большому счету, это не много.
Чтобы погасить премию, компаниям придется складываться, что обычно и делается. Координацией по связям между страховыми компаниями занимаются страховые брокеры. В одиночку не выжить.
Перестрахование или двойное страхование экологических рисков получить крайне трудно, почти невозможно. Соответственно, экологическое страхование потребует создания дополнительных финансовых инструментов.
Страховая отрасль не различает экологические риски как отдельное направление, они являются частью целого направления. По большому счету, государство не сможет регулировать процессы страхования, потому что они будут финансироваться частным капиталом. На практике, у каждого страховщика свой стандарты страхования, как у каждого монастыря свой устав. В результате, сколько компаний, столько и мнений на предмет выплаты премий.
Одним из таких инструментов может стать страховой пул, или, на простом человеческом языке, общак среди компаний, этакий межкорпоративный общак. Этот пул может поднять сумму примерно в $5 млн.
Вначале может показаться, что нет никакой реальной результативной работы по окончательному оформлению законопроекта. Хотя может закрасться подозрение, что с определением четких понятий и стандартов медлят специально.
Под действие закона, в случае принятия, в соответствии с законопроектом, подпадут физические и юридические лица, осуществляющее экологически опасный вид хозяйственной деятельности, на которых возлагается обязательство заключить договор обязательного экологического страхования.
Центральным исполнительным уполномоченным органом, который будет следить за порядком проведения обязательного страхования, предлагается сделать министерство по охране окружающей среды.
Данный законопроект уже не первый раз проходит через парламентские дебаты благодаря своему далекому от совершенства состоянию. К примеру, в Казахстане еще не разработана финансовая схема, определяющая порядок обязательного страхования.
Кроме того, не определены стандарты и нормы, позволяющие регулировать размер ущерба и степень вредного влияния производимых в окружающую среду отходов и выбросов. Не определены объекты страхования и четкая фиксированная такса. Не сформирован четкий понятийный, терминологический аппарат.
Если законопроект будет принят без всего того, что отличает закон от кистеня, это точно не уменьшит размеры коррупции.
Страховщики говорят, что страхование — вещь тонкая, здесь не может быть четких привязок к тому что физические и юридические лица должны будут страховать. Определенно, они должны будут что-то страховать, но что конкретно, в законопроекте не указали.
Всякая неопределенность всегда кому-то должна играть на руку. В данном случае, эта размытость понятий, видимо, позволит страховщикам уйти от выплаты страховой премии, прикрывшись набором доводов. Уполномоченному же органу это может принести дополнительные полномочия и штрафы. Ведь число страхующихся неминуемо увеличится. А страховой продукт, по признанию тех же страховщиков, является одним из самых тяжелых на продажу, за исключением, быть может, страхования в сфере автотранспорта.
По расхожему мнению страховщиков, экспертов, специалистов из Ассоциации природопользователей, несомненно, сегодня очень нужен регламент, обязывающий страховать экологические риски. Есть также мнение о том, что данный закон почему-то должен помочь сохранить природу от вредных и ядовитых продуктов жизнедеятельности природопользователей.
Одно не понятно, на чем основано такая глубинная точка зрения.
Если на каком-то предприятии и произошло ЧП, государство, в любом случае, должно будет оштрафовать нарушителя и не важно при этом, застрахован нарушитель или нет. Нарушитель будет сам разбираться со страховщиком по поводу выплаты премии.
Создается впечатление, что кое-кто, не будем показывать пальцем, ибо пальцев не хватит, хочет смешать понятия. Как явственно проистекает из логики документа, к защите природы данное страхование имеет, по большому счету, весьма отдаленное отношение, если вообще имеет. Хотя, согласимся, здесь фигурирует термин «…экологическом…» — против ветра не поспоришь.
Во-первых, ни для кого не секрет, что крупные промышленные предприятия производят выбросы в окружающую среду (а также в четверг, в пятницу и т.д.) — и так семь дней на неделе.
Во-вторых, умные головы из государственного уполномоченного органа до сих пор не могут понять, до какой степени опасны эти выбросы. Зато штрафуют промышленность регулярно.
В-третьих, не известно, выплатят ли страховщики страховые премии, ибо у них развязаны руки для отказа. Непонятно также, кому будут выплачены эти страховые премии. Написано — третьим лицам и государству. А государственный бюджет у нас — это черная дыра. Как чиновники распорядятся страховыми денежками, вот самый горячий объект для страхования. Быть может, стоит со временем страховать правительственные указы, а премии делить между справедливо пострадавшими от них.
В-четвертых, непонятно, хватит ли страховых премий для покрытия экологического ущерба, потому что бюджет страховщиков не является резиноизделием. Капитал компании — это не просто денежные знаки, — это ее товар. И у каждого товара есть своя стоимость. Страховая премия — это товар, который продают страховщики.
В-пятых, не определен размер обязательных страховых взносов и объектов страхования. По словам страховщиков, твердых понятий и ставок здесь не может быть в принципе. Если, к примеру, ставки и ущерб в автомобильной катастрофе более-менее можно рассчитать, то с экологической катастрофой обстоит все намного сложнее, особенно, когда чиновники-экологи не разработали формулы и механизмы оценки.
Сферу экологического страхования будут контролировать несколько организаций, к примеру, Нацбанк, Минфин и МООС.
Говоря в общем и целом, можно еще долго приводить обоснования в-шестых, в-седьмых, в-восьмых и так еще лет -дцать. Все это минусы. Теперь плюсы, правда, для некоторых.
Очевидно, что страховые компании теперь получат новых клиентов, и, соответственно, новые деньги. Следовательно, смогут продать низко ликвидные страховые продукты. Однако до сих пор не пояснили, что будет с новыми деньгами, которые получат страховики, благодаря новому закону — в какие инвестиционные проекты они планируют их вложить?
Какое-то шестое или седьмое чувство подсказывает, что дополнительный рычаг давления получит и сам уполномоченный природозащитный госорган. Несмотря на то, что на теле государства есть орган, который должен защищать его экологические интересы, однако от его поступательных движений в виде наложения штрафных санкций, никому легче не становиться, кроме этого самого органа. Получается, что он живет какой-то самостоятельной жизнью, превратив защиту природы в собственный бизнес.
Регулярно, каждый месяц, и в летний зной и зимнюю стужу, на церемонию поклонения и заклания жертв и подношений в виде обязательных платежей и дополнительных милостынь, в территориальные органы по охране окружающей среды, ходят толпами на полусогнутых предприниматели, бухгалтеры и другие почитатели божества.
Какие молитвы они возносят в такие моменты, и какова сила их искренности, сомневаться не приходится. Такая самоотдача, видимо, свидетельствует об их искренних чувствах к идолу.
Остается надеется на то, что теперь только потусторонние силы или власть более высокого порядка, ниспошлет мудрость верным государственным мужам и женам, чтобы они все-таки придумали и приняли бы эффективный механизм, который реально, хоть немного, помог бы профинансировать сохранение невосполнимого природного наследия. Как найти деньги на финансирование, они знают, такой мудростью они уже одарены.