Детство, отрочество, юность
Едыге Турсунов родился 10 августа 1942 года в Актюбинске, в многодетной семье. Шла война, продолжались репрессии, преследовались лучшие умы казахской интеллигенции. Судьба будущего ученого оказалась тесно связана с историей его народа, со всеми ее мрачными и светлыми страницами.
Как и всякий казахский род, Турсуновы (Абеновы) бережно хранили и передавали от поколения к поколению, из уст в уста свои удивительные семейные хроники, легенды, сокровенные шежіре. Все богатство рода было бессмысленно уничтожено во время раскулачивания, голода и беспощадной классовой борьбы. Семье спешно пришлось покинуть родной край. За годы преследований и скитаний одаренный от природы Едыге Турсунов познал много языков, культур, традиций, религий, глубоко постиг мировоззрение народов Средней Азии. И теперь детство, отрочество и юность юноши были полны не только тревог. Быть может, здесь дал завязь первый живой интерес к этнографии, фольклору, истории и искусству.
Развенчание культа личности привело к ослаблению политического режима. Семья Турсуновых вернулась в Казахстан, в столицу Алма-Ату.
Солнечные годы
Ярчайшим событием в советской фольклористике и тюркологии конца 60-х – начала 70-х годов стали статьи “Ослепление циклопа” и “О грифах, стерегущих золото” молодого Турсунова. В то время он работал в Институте литературы и искусства имени М. О. Ауэзова АН КазССР. Это была первая смелая постановка вопроса о тюрках, их важной роли в формировании истоков мирового эпического искусства. Впервые после Г. Н. Потанина, исследователя середины XIX века, в науке уверенно было сказано о значимости тюркских мифологических мотивов, сюжетов и образов, лежащих в основе всемирно известных древнегреческих поэм. Впервые было продемонстрировано большое количество самых разнообразных методов научного исследования фольклора. Эти статьи стали отныне достойно представлять казахскую фольклористику на просторах Союза.
В начале 70-х годов во всесоюзных и республиканских научных журналах одна за другой начали выходить теоретические работы ученого о казахском фольклоре и об устной индивидуальной поэзии. Также он читал превосходные лекции и вел практические занятия в разных вузах Алма-Аты. В его изложении казахская устная культура представала в совершенно новом свете: удивительно богатой, полноценной, самобытной, безграничной.
После выхода в свет монографии “Генезис казахской бытовой сказки” авторитет его в науке стал непоколебим. В то время его имя уже хорошо знали такие крупные звезды мировой и отечественной науки, как Б. Н. Путилов, Е. М. Мелетинский, И. Земцовский, Н. О. Шаракшинова, Г. Д. Санжеев, многие другие знаменитые исследователи, с которыми он вел активную научную переписку, участвовал во всесоюзных конференциях. Он объездил не только Среднюю Азию, но и всю страну, весь тюрко-монгольский мир. Это были годы экспедиций, встреч с выдающимися учеными, годы острых споров и дискуссий, яркая, полная научного романтизма жизнь, всецело отданная любимому делу, изучению фольклора. Самые солнечные годы в его многотрудной, трагической и подлинно героической судьбе.
Докторскую защитить не давали
Однажды, где-то в начале 2000-х годов, Едыге Турсунов, тогда уже болезнь к нему подступила вплотную, скромно показал мне старую потрепанную праздничную открытку от Е. М. Мелетинского с поздравлением и краткой научной припиской ученого о какой-то проблеме. И добавил, что его приглашали на работу в Москву, но он отказался. Нет, он не жалел об этом. В те золотые годы расцвета своей научной славы Турсунов был гордостью страны. Фольклорист, историк, тюрколог, лингвист, литературовед, он великолепно знал как тюркскую руническую письменность, так и арабское письмо. Переводил с любых тюркских языков и цитировал в работах тюркоязычных авторов. Безусловно, он был лучшим знатоком в своей сфере.
Вторая диссертация ученого “Қазақ ауыз әдебиетін жасаушылардың байырғы өкілдері”, ("Древние типы носителей казахского устного творчества"), как и первая его монография “Генезис казахской бытовой сказки”, – труд, безусловно, высокого, мирового научного значения и качества. Но около десяти раз ее не допускали до обсуждения. То в монографии отсутствовали выдержки из трудов столпов марксизма и ленинизма, то она не соответствовала шифру специальности… Так или иначе, но Турсунова не допускали к защите докторской диссертации. И не допустили…
Впоследствии в наших долгих беседах он с грустью вспоминал тот тяжелый и унизительный период борьбы с идеологией и со своими завистниками. Но ученый мудро простил всех своих обидчиков, положившись на волю Неба.
…До конца еще не ясно, что на самом деле произошло. Была ли это авария или что-то еще. О своей трагедии Турсунов поведал в книге “Арт-атмосфера Алма-Аты”, и сейчас мне больно и трудно писать об этом ужасном событии в его жизни, тем более что многое покрыто мраком неизвестности. Одни предположения…
Вышел из небытия
Летом 1993 года я встретился с будущим моим другом, мудрым Учителем жизни. Познакомила нас ученый, автор книги “Космос казахской культуры” Женискуль Карагузова, прекрасный исследователь и добрейшей души человек. Еще в студенческие годы я прочел его чудный “Генезис…”, а затем все, что было им написано. Он представлялся мне большим, высоким, совсем не таким, каким я увидел его позже солнечным летом на даче: небольшого роста, подтянутый, загорелый, очень простой и веселый. Турсунов тогда еще очень плохо разговаривал и ничего не мог вспомнить из прошлого.
И ему было необходимо общение, чтобы восстановить память после ужасной трагедии. Говорил мало, сильно заикаясь, но главное – был физически активен, много и быстро ходил пешком, любил физический труд, свежий дачный воздух.
Уже с 1994 года Турсунов вновь начал регулярно публиковаться в республиканских газетах и журналах. Статьи нужны были ему как для защиты докторской диссертации, так и для восстановления своего реноме. Так началась вторая научная жизнь гения.
Во второй половине 2000-х годов он благодаря своим коллегам по институту, которые его еще помнили и знали, подготовил к защите свою самую сокровенную диссертацию – “Происхождение древних носителей устно-поэтической традиции” и успешно защитил ее. В 2004 году нами совместно написана поэма “Звездная Песнь Серебристой волчицы”, получившая в 2010 году 2-е место в конкурсе на лучшее произведение для детей и юношества. Она повествует об истории создания Бугутской надписи, о мифах и легендах тюркских народов, о первых каганах, Бумыне и Истеми. В том же году выходит его новая монография – “Коркыт. Истоки тюркского мифа”. Здесь впервые подробно рассмотрены пути развития эпосогенеза, проблемы формирования эпического жанра в духе новых для казахстанской фольклористики теорий.
Едыге Турсунов был и остается одним из основных участников научного проекта МОН РК “Комплексное изучение института жырау XV–XVIII веков: статус, функции, культура, мировоззрение”. Он также один из инициаторов проекта по подготовке и изданию двухтомника “Словарь тюркской мифологии”.
Сегодня готовится к изданию полное библиографическое описание трудов ученого, его научная биография и поэма “Звездная Песнь Серебристой волчицы”.
Кайрат ЖАНАБАЕВ, Алматы