“Самое трудное – снять простой фильм”
– Из всего многообразия классики вы выбрали для экранизации рассказ Льва Толстого. Почему он стал особенным для вас?
– Был период, когда мне пришлось лежать в кардиологии. Там был один аташка. У нас зашел спор на тему человеческой меркантильности, и он вспомнил этот рассказ. Разговор потом позабылся. Но как-то мой студент опаздывал на экзамен, а меня попросили освободить аудиторию для следующей группы, я переместился в библиотеку. Жду, за спиной – стеллажи с книгами, наугад беру одну из них, и попадается мне сборник рассказов Льва Толстого! Прочел “Много ли человеку земли нужно”. Бывает, материал так тебя зацепит, и ты чувствуешь, что должен сделать его прямо сейчас.
– Сами взялись за написание сценария?
– Да, это современная адаптация, надо было язык Толстого переводить, чтобы стало понятно современным зрителям – тем более на казахский язык… Айдар Жумабаев из студии “Ар-продакшн”, приглашавший меня в другой проект, решил помочь и с этим.
– Ментальность-то разная у нас с Толстым…
– Весь фокус в том, что рассказ написан им на основе древних скифских преданий об “обеге” земли, которые записал в свое время Геродот. Я как бы возвращаю его в реалии сегодняшнего дня. Айдар узнал, что его папа в 70-е годы этот рассказ перевел. По сути этот перевод, близкий к Толстому, некоторые вещи, я оттуда позаимствовал. Вообще литература и режиссура – антагонисты. Современные кинематографисты, особенно молодые, в погоне за эффектным кинематографом практически теряют думающего зрителя. Я сторонник авторского кино. Иной раз мы, режиссеры, не можем удержаться. У меня был соблазн сделать акцент в сторону сюрреалистичности. Но между режиссерскими примочками и интересами зрителя я выбрал второе. Моя первая профессия – художник, меня учили отсекать ненужное. Этот принцип здесь точно сработал. Самое трудное – это снять простой фильм.
Роль от сердца
– Исполнитель главной роли Сафуан Шаймерденов неоднократно высказывал восхищение насчет участия в этой картине.
– Должен был играть другой актер, но за два дня до съемок он отказался. У меня чуть инфаркт не случился. Я вспомнил Сафуана – он у меня пробы проходил. Сафуан сразу согласился. Он так и сказал: “Актеру раз в жизни выпадает такая роль”. Моей задачей было удерживать его, чтобы не переиграл. На российском кинофестивале “Литература и кино” в Гатчине на вручении нашему фильму приза “За лучший дебют” знаменитая актриса Алла Демидова сказала: “Мы привыкли, что актеры прячутся за тексты, за эмоции. А тут мы увидели человека, который практически ничего не делает, мало говорит. И в то же время заставляет переживать”.
– Что вы преподаете в Жургеневке?
– Готовлю режиссеров телевидения, у меня уже есть один выпуск. Режиссура – она единая хоть для театра, хоть для кино. Стараюсь привить образное мышление, умение работать с материалом. Ко мне приходят после школы. Год практически я должен на их языке говорить, потом зацепить и вести вверх. В период безвременья, когда я не снимал, мое творческое желание поддерживалось этими ребятами, пусть и на уровне их курсовых работ.
– Насколько мне известно, киношники всерьез не воспринимают телевизионщиков.
– Это их проблемы. Изначально у меня профессия – режиссер кино и телевидения, поэтому я дружу и с этими, и с теми. Иногда обидно, что ребята, которые грезят кино, не замечают мировой тенденции: все идет к тому, что цифровой формат возьмет свое. С этим нельзя спорить.
Коровы страдали… из-за кино
– Как вы перестали быть художником и стали режиссером?
– Кино я с детства любил. Родился в селе Жаланаш Кегеньского района, это в сторону Кольсайских озер. В кинотеатре были деревянные кресла. Одно из них, в первом ряду, было помечено вырезанными буквами “Е” и “М”… Я не пропускал ни одной картины. Как мне за это попадало! Особенно когда шел двухсерийный фильм, а надо было коров домой приводить. Коровы терялись… Когда я уже преподавал в художественном колледже, там буквально все знали, как я люблю кино. Однажды мне сказали, что добирают студентов на курс режиссеров в мастерскую Виктора Пусурманова. Когда я встретился с ним, он спросил: “Зачем пришел?”. Говорю: “Люблю кино”. Говорит: “Этого достаточно. Ребята делают курсовую, если успеешь отснять – принят”. Я написал сценарий, принес. Эта работа с ходу пошла на фестиваль “Святой Анны” в Москве. Тем же летом он забрал меня вторым режиссером и художником-постановщиком на совместную картину с монголами “Стрелок хомучи”.
– Все так стремительно складывалось?!
– У меня принцип – думай долго, снимай быстро. Это всегда выручает. Я делаю простое кино. Сейчас у меня задумка сделать проект “Кабыршы” – о старике-могильщике, всю жизнь прожившем в селе. Хоронить он начал, еще будучи ребенком, он весь этот аул провожал на тот свет. У меня в фильмах почему-то, я не знаю, – тема жизни и смерти. Зачем мы живем? Чтобы нахапать и умереть? Или живем, чтобы делать добро? У меня куча написанных сценариев… Моя мечта, чтобы хоть десятая часть из написанного реализовалась. Главное – свое выплеснуть.
– Разве вы еще не выплеснули?
– Мы выплеснули наш мир, но у меня есть еще мой. Сейчас главное – все переварить. Пообщавшись с людьми на фестивале, начинаю понимать, что я здесь практически детским садом занимался. Есть дикая мечта поехать к чабанам на зимовку, где нет телевизора и сотовый не берет. Но не могу – экзамены, студенты…
– Хотите сбежать от цивилизации?
– Там живут люди труда, им плевать, что творится в мире. Я хочу там подумать, может, что-то написать. Сейчас они будут готовиться к перекочевке. Это такой момент, когда они в заботах, дышат, кипят. Мне интересно побыть в этой среде с камерой.