Такое мнение в интервью корреспонденту Today.kz высказал известный политолог, кандидат политических наук Досым Сатпаев. При этом он подчеркнул, что из-за неконкурентных собственных СМИ казахстанцы быстро становятся жертвами чужой информационной войны.
"Действительно, в Казахстане мы наблюдаем интересный тренд, связанный с увеличением социальной активности населения. Конечно, пока этот процесс имеет фрагментарный характер. В первую очередь, речь идет о социальных сетях, которые создают "эффект домино" с точки зрения бурной реакции общественности на те или иные события в Казахстане", — говорит политолог.
По его словам, в американской политической науке такое явление называется "grass roots", то есть низовая активность, которая иногда может оказывать влияние на власть.
"С моей точки зрения, нынешняя гражданская активность населения в Казахстане является больше позитивным трендом по нескольким причинам. Во-первых, повышается уровень политической культуры. Во-вторых, многих людей начинают волновать проблемы, которые раньше находились на периферии их жизненных интересов. В-третьих, на наших глазах растет культура волонтерского движения, что является одной из основ гражданского общества. В-четвертых, власть начинает понимать, что игнорировать это явление не стоит. В-пятых, любая гражданская активность в рамках закона всегда лучше, чем подпольная асоциальная агрессия, в виде той же экстремистской или террористической деятельности", — считает Досым Сатпаев.
По его мнению, "социальный пар необходимо выпускать, чтобы не было взрыва парового котла".
"Для меня повышение роли социальных сетей, в том числе, с точки зрения информирования власти о тех или иных проблемах, является признаком, так называемого, косвенного или непрямого лоббизма. Хотя, стоит отметить, что и до активного использования социальных сетей в качестве общественного резонатора в Казахстане было несколько примеров социальной активности, когда власть реагировала на те или иные требования. Например, появление движения в защиту прав владельцев праворульных машин, эксплуатацию которых первоначально хотели запретить. Но именно общественная реакция, митинги и массовые акции протестов владельцев этих машин заставили власть внести корректировки в свои решения", — вспоминает политолог.
В качестве примеров он также привел отставку Серика Абденова и события в Жанаозене.
"Или же отставка господина "Патамушта! Патамушта!" также произошла не без активности социальных сетей и традиционных СМИ. Более того, я думаю, что первым "холодным душем" для государственных структур были все-таки события в Шаныраке и в Жанаозене, которые хорошо показали, к чему может привести игнорирование социальных требований. Конечно, не стоит переоценивать роль соцсетей с точки зрения влияния на власть. Это лишь один из новых каналов коммуникации. И власть также пока избирательно реагирует на те или иные требования "снизу". Но, я думаю, что именно печальные события в Жанаозене заставили власть на что-то реагировать в принципе", — считает Досым Сатпаев.
Отвечая на вопрос о том, не придем ли мы к тому, что массы начнут управлять государством и не повторится ли сценарий Украины, политолог отметил, что казахстанцы быстро становятся жертвами чужой информационной войны.
"Если массы управляют государством, это уже охлократия или анархия. В случае с Украиной все было намного сложнее. Здесь переплелись и внутриэлитные конфликты, и раскол в обществе по разным темам — от языка до Таможенного союза — и проблема "идейного сепаратизма", и геополитическая конкуренция за влияние на Украину со стороны Запада и России. Кстати, события в Украине спровоцировали в Казахстане три вида дискуссии. Первая дискуссия, с участием экспертов и медийщиков, была по поводу информационной безопасности страны, о чем я уже упоминал раньше. Украинский катаклизм хорошо показал, как быстро казахстанцы становятся жертвами чужой информационной войны при слабости казахстанских медийных игроков. Раскол казахстанского общества вокруг ситуации в Украине был индикатором серьезного влияния российских СМИ на формирование общественного мнения внутри Казахстана. Такого, кстати, не было во время грузинско-российского конфликта 2008 года. И все это является доказательством того, что Казахстан уже давно потребляет чужой контент, а вместе с ним и чужую идеологию", — говорит он.
Вторая дискуссия, по словам эксперта, возникла по поводу возможности реализации украинского сценария в самом Казахстане, где стали звучать предостережения по поводу того, что события в Украине являются тревожным знаком и для Казахстана, где могут возникнуть свои сепаратистские настроения.
"Третья дискуссия была вокруг вопроса о том, как Казахстану сочетать свою традиционную многовекторную политику, которая в течение долгого времени создавала определенный баланс геополитических сил, с тесными интеграционными процессами в рамках Евразийского экономического союза. Тем более что на наших глазах создаются очень опасные модели разрешения конфликтных ситуаций. Как видно, многие из вышеперечисленных проблем связаны больше с неэффективной деятельностью государства как в сфере обеспечения информационной безопасности Казахстана, так и с точки зрения ликвидации "идейного сепаратизма", который уже присутствует внутри страны", — говорит Досым Сатпаев.
Отвечая на вопрос о степени опасности неконтролируемой гражданской активности через социальные сети, политолог отметил, что, в случае, если власть начинает создавать новые искусственные преграды для социальной активности, то возникает тот самый классический эффект парового котла.
"В то же самое время, государство и общество должно иметь нулевую степень терпимости к любым видам радикализма. С экстремизмом и терроризмом в любой форме, а также с ксенофобией и шовинизмом, надо вести жесткую борьбу. При этом параллельно, было бы неплохо разобраться и в причинах появления этого радикализма. Как показывает практика, очень часто именно неэффективная деятельность государства и чиновников провоцировала рост социальной агрессии", — сказал он.
По мнению Досыма Сатпаева, соцсети превращаются в мощный инструмент влияния на общественное сознание, отодвигая на второй план классические электронные и печатные СМИ.
"Неудивительно, что многие политики и политические организации, в том числе радикального толка, активно идут сюда, чтобы использовать этот инструмент влияния для достижения своих целей. Политики идут туда, где есть электорат. То есть роль социальных сетей я бы определил в трех измерениях. Во-первых, как один из политических и идеологических инструментов в руках оппозиционных сил. Но это, скорее крейсер "Аврора", чем "Смольный". Во-вторых — как инструмент для формирования международного общественного мнения. В-третьих, это эффект информационной "взрывной волны", которая пробивает попытки заблокировать источники информации. Но, с другой стороны, не следует чрезмерно возвеличивать социальные сети в качестве самостоятельного политического игрока. Ведь те же революции все еще делаются именно на площадях, а не в сетях. Один из главных мифов состоит в то, что именно социальные сети, якобы, привели к смене власти в арабских странах. Это не так. Спусковой механизм любой революции универсален и хорошо был описан теоретиком и практиком революции Лениным, который говорил о трех признаках любой революционной ситуации: политический кризис "верхов" и нежелание "низов" жить по-старому; обострение, выше обычного, нужды угнетенных классов; значительное повышение активности масс, вызванное наложением глубокого экономического кризиса на кризис политический", — разъяснил политолог.
По его мнению, революция требует гораздо больше факторов, чем просто наличие социальной напряженности.
"Но если бы мне задали вопрос: "Если бы не было Facebook, Twittera и Youtube", произошла бы смена власти в том же Тунисе или Египте? Я ответил бы, что произошла бы. Ведь для этого созрели благоприятные политические условия. Кстати, свой аналог Туниса или Египта мы дважды наблюдали в том же Кыргызстане, где, кстати, социальные сети не играли никакой роли", — отмечает эксперт.
По его мнению, именно государство является главным игроком, которое определяет правила игры в информационной сфере или же следит за тем, чтобы не нарушали те правила, которые уже давно были прописаны в законах. Только в одних случаях, это делается без ущерба для общества, которое имеет доступ к разным альтернативным источникам информации. В других случаях, власть своими действиями сама создает проблемы для обеспечения информационной безопасности в стране.
"Отсутствие конкурентоспособных СМИ обрекает любую страну на информационную периферию, которая становится потребителем чужой информации и чужой идеологии. При этом эффективную информационную работу с населением невозможно проводить без авторитетных и конкурентоспособных местных традиционных и сетевых СМИ. Если их нет, то бал правит "слухократия" или медийные ресурсы других государств. Но наши чиновники больше предпочитают иметь управляемые СМИ, а не конкурентоспособные", — заключил Досым Сатпаев.