Сотрудник НИИ “Халык Қазынасы” при Национальном музее РК Айгерим МУСАГАЖИНОВА рассказала “КАРАВАНУ”, как с сентября по ноябрь вместе с коллегами – учеными-этнографами она участвовала в экспедициях по Южно-Казахстанскому региону и Акмолинской области, в ходе которых собран уникальный материал.
– Мы изучали семейно-обрядовые, пищевые традиции, фольклор, декоративно-прикладное искусство. На территории ЮКО обычаи сохранились, но из-за смены поколений происходит утрата информации, а государство проявляет слабый интерес к этому вопросу. В контексте глобализации наша культурная идентичность исчезает, и, чтобы сохранить ее, мы должны исследовать и пропагандировать это наследие, – отметила Мусагажинова.
– Это история, которая может очень быстро забыться. Для Казахстана является большим достижением включение в Список нематериального культурного наследия продуктов, – отмечает вице-президент Казахской академии питания Юрий СИНЯВСКИЙ. – Мы постоянно работаем с казахской национальной кухней, оцениваем качество и безопасность, даем исторические прогнозы по поводу питания казахского населения. Повышенная термизация продуктов, генно-инженерная модификация привели к значительному снижению пищевой и биологической их ценности, что сказалось на нашем здоровье. А трансформация данных, имеющихся в национальной кухне, позволит повысить качество жизни и здоровья современного человека. "Символ Казахстана – шанырак, а мы не знаем, где юрты в стране купить". Какое казахское культурное наследие надо срочно спасать
Профессор рассказал, что более 25 лет занимается вопросом поставок продуктов космического питания на Международную космическую станцию:
– Международные космические экспедиции заинтересовали наши казахские блюда. При первых полетах Мусабаева, Аубакирова мы поставляли плов, мясо по-казахски, сорпу, целый ряд блюд на основе конины, и сейчас они постоянно находятся на борту МКС.
Ученый секретарь Национального музея Зубайда СУРАГАНОВА остановилась на другой проблеме:
– В Казахстане принято восемь нормативно-правовых актов по этому вопросу, сам процесс начался в 2011 году. В 2013-м разработана соответствующая концепция, но она имеет существенные недоработки. В Китае и России действуют законы, и нам тоже нужно инициировать вопрос разработки такого документа, как и вопрос статуса носителей нематериального культурного наследия.
А этномузыковед Раушан МАЛДЫБАЕВА заострила внимание коллег на теме подмены исконных музыкальных ценностей фейками (жарг., любая подделка, выдаваемая за настоящую вещь. – Ред.):
– Я уже открыто говорю, что та домбра, которую мы слушаем сейчас, – это генно-модифицированный продукт, сотворенный в XX веке. Та домбра, на которой массово играет весь Казахстан, это уже не домбра в исконном виде, не наш аутентичный музыкальный инструмент. У домбры заменили корпус и, самое главное, изменили струны. В XX веке в стране начали насильственно внедрять коллективные формы творчества, которые не характерны для традиционной казахской культуры. В результате мы вошли в западную, немецкую модель темперированного строя и потеряли очень многое. Каким нематериальным наследием может гордиться Казахстан
Профессор напомнила, что ныне покойный домбрист Таласбек АСЕМКУЛОВ поднимал эту проблему в статье “Музыка рыболовных лесок”.
– Любой домбрист идет в рыболовный магазин и покупает леску номер 6… На возрождение исконных звуков была положена жизнь Жумагельды НАЖИМЕДЕНОВА, который говорил о том, что казахская домбра всегда звучала в диапазоне “коныр”, проводил исследование, согласно которому акустика коныра богаче, гуще, насыщеннее, нежели звук “голой” лески. Огромная масса населения слушает фейковые инструменты. А аксакалы уходят, уходит коныр дыбыс – символ казахской культуры, но время сохранить это наследие у нас еще есть, – уверена этномузыковед.
Астана