Долгая дорога в дюнах

Окончание, начало см.здесь.
США и Евросоюз не испытывали особых иллюзий по поводу примененных по отношению к Узбекистану санкций. В принципе, они изначально казались надуманными и формальными. Таковыми и остались.
С начала 2008 года у Запада появился реальный повод пересмотреть свои отношения с Узбекистаном. В стране не только отменена смертная казнь, но и введен новый Налоговый кодекс, который призван улучшить взаимоотношения между государством и бизнесом. Причем, это касается не только узбекского бизнеса, но и иностранных инвесторов.
Третья инициатива узбекских властей — переориентировать свои усилия на молодежь, правда, не имеет прямого отношения к анализируемой теме, однако представляется интересной с точки зрения дальнейшего развития всего Узбекистана.
Интерес Запада к новому Налоговому кодексу продиктован интересами иностранных инвесторов. Период хороших отношений с Узбекистаном, начавшийся в сентябре 2001 года сразу после террористических атак на США, сменился периодом прохладных отношений сразу после андижанских событий. Проблемы же у иностранных инвесторов возникали всегда.
По рассказам некоторых из них, часто складывалась ситуация, когда налоговики выносили им претензии на основании инструкций вышестоящих органов. При этом иностранные инвесторы не могли сослаться на заключенный ранее контракт, ибо инструкции противоречили некоторым его пунктам. Все это стало возможным в силу несовершенства узбекского законодательства, когда взаимоотношения между государством и инвесторами регулировались не Налоговым кодексом и другими законами, а подзаконными актами, которые по-иному трактовали положения законов.
По идее, два года назад президент РУ Каримов, подписывая постановление «О Программе по реализации целей и задач демократизации и обновления общества, реформирования и модернизации страны», приоритетной задачей считал улучшение ситуации с иностранными инвесторами, а уже во вторую очередь, снятие необоснованной налоговой нагрузки с представителей узбекского бизнеса.
Завеса тайны
Вымучиваемый в течение двух лет Налоговый кодекс окружен завесой тайны. Его мало кто видел, быть может, кроме сенаторов, членов узбекского правительства и самого президента. В свою очередь, налоговики, от профессиональной компетенции которых зависит внедрение в практику кодекса, его еще не получили.
Официальные источники информации страны известили бизнес-сообщество о том, что «последовательно проводимая под руководством Президента Ислама Каримова налоговая политика по снижению налогового бремени дает свои результаты. Из года в год сокращается размер подоходного налога, единых социальных платежей, единого налога для субъектов малого бизнеса и производителей сельхозпродукции. Значительно сокращена налоговая ставка на доходы физических лиц».
В Узбекистане по большей части живут философы. Они уже давно привыкли надеяться на собственные силы, и не связывают с экономической политикой узбекских властей сколько-нибудь позитивные ожидания. Это касается, в первую очередь, структуры налоговой системы в Узбекистане. Она настолько непрозрачна и запутана, что редкие бизнесмены могут четко определить, какую часть доходов с них удержит государство и за что именно. А причиной тому то, что кроме официально установленных ставок налога, существуют так называемые косвенные налоги, и общая их сумма часто зависит от множества факторов.
Вообще информация о новом Налоговом кодексе пока доводится до общества лишь урывками. В частности, по сообщениям информационного агентства УзА, новый кодекс «предусматривает максимальное упрощение и унификацию правил исчисления и порядка уплаты по отдельным налогам, позволяет предпринимателям обоснованно прогнозировать развитие бизнеса на среднесрочной основе». Это комментарии узбекских сенаторов. Правда, непонятно, каков сам механизм «максимального упрощения и унификации правил исчисления и уплаты налогов».
Факторы торможения
Далеко не всегда большие ожидания могут принести реально ощущаемые плоды. Это правило, к сожалению, применимо, в частности, к Узбекистану. Любые изменения в национальное законодательство в сфере предпринимательства поначалу декларируются узбекскими властями как кардинальные и полезные для бизнеса. Как только доходит до практики, в силу вступают силы, способные забюрократизировать любые послабления и реформы. Так, по всей видимости, случится и с новым Налоговым кодексом.
Вполне может статься, что малое и среднее предпринимательство получит некоторые налоговые послабления. Ситуация в этом сегменте узбекской экономики выглядит довольно печально: из-за непосильного налогового бремени многие узбекские предприниматели вынуждены уводить в тень свои доходы.
По мнению некоторых наблюдателей, налоговое бремя будет смещено с малого и среднего предпринимательства на высоколиквидные предприятия, в частности, работающие в нефтегазовой сфере. Можно ожидать повышения налоговой и неформальной нагрузки на проекты, запущенные российскими компаниями «Газпром» и «Лукойл».
Когда я говорю о неформальной нагрузке, то подразумеваю обязательную благотворительность. Компании должны регулярно по большим праздникам перечислять на счета специальных госфондов определенные средства. Но и без праздников нагрузки хватает, как-то: помощь школам, детским садам и другим бюджетным объектам социальной сферы.
С другой стороны, в Узбекистане давно сложилась каста государственных чиновников, в том числе, и налоговиков, которые в буквальном смысле слова живут лишь на то, что могли «собрать» с предпринимателей. Поэтому любая реформа неминуемо наткнется на их негласное сопротивление, а ломать отлаженную систему у правительства вряд ли хватит и сил и решимости. Секрет полишинеля в том, что система неформальных платежей поддерживает государственный аппарат. И трудно представить ситуацию, когда неформальные платежи вдруг прекратятся. Тогда исчезнет главное в системе государственного управления — материальный интерес к карьере в госструктурах.
Год молодежи
Неслучайно 2008 год в Узбекистане объявлен Годом молодежи. По исследованиям международных организаций, стране свойственны высокие темпы прироста численности населения. Причем, преобладает сельское население, а темпы урбанизации, выросшие в связи с резким падением уровня жизни на селе, еще не высоки.
По проведенным Госкомстатом бывшего СССР исследованиям, численность населения Узбекистана за четверть века, то есть до 2015 года вырастет более чем в 1,5 раза и составит 36 миллионов 333 тысяч человек.
Численность населения в трудоспособном возрасте за этот период вырастет почти в 2 раза: с 10 миллионов 137 тысяч человек в 1990 году до 19 миллионов 884 тысяч — в 2015 году.
При этом дети и подростки (0-14 лет) в общей структуре населения составляют 40,8 процента, молодежь (15-29 лет) 28,3 процента.
Общий удельный вес детей, подростков и молодежи составляет около 70 процентов, то есть, более 2/3 населения республики.
Есть и другие подсчеты, проведенные подразделением ООН по народонаселению. Согласно их данным в 2015 году в Узбекистане будет проживать около 50 миллионов человек. В таком же соотношении необходимо скорректировать данные и по молодежи.
Но станет ли 2008 год на самом деле ключевым в решении проблем молодежи? На этот вопрос пока сложно ответить.
В первые годы независимости официальный Ташкент всерьез занялся вопросами образования. Через специально созданный госфонд за границу отправляли наиболее одаренных детей для получения западного образования. Посредством создания партии «Фидокорлар» узбекские власти стремились активизировать молодых людей, разумеется, под пристальным контролем государства.
Однако в число наиболее одаренных детей стали систематически попадать дети государственных чиновников и особ, приближенных к власти. Такая тенденция неэффективного расходования средств привела к тому, что была выхолощена сама суть программы. «Фидокорлар» так и не стала партией молодежи. Поначалу молодые люди поверили в то, что через партию смогут сказать о насущном. Количество молодых партийцев росло довольно быстро, но уже самые ближайшие выборы в парламент показали, что идея оказалась пустой.
Другие инициативы сверху также оказались невостребованными молодежью. Но самый мощный удар по молодежи должна нанести реформа среднего образования. Уже с нынешнего года после 9 классов общеобразовательной школы молодежь должна будет найти себя в колледжах и лицеях, которые были открыты повсеместно.
Правда, доступ в специализированные лицеи слишком сложен и не по карману рядовым узбекистанцам, а в колледжах (в советские времена, именуемые профессионально-техническими училищами) качество образования не выдерживает никакой критики.
Поэтому 2008 год в Узбекистане может стать годом, когда в сельской местности в разы увеличится количество незанятой молодежи. В городах ситуация не станет столь острой, ибо общеобразовательные школы в мегаполисах дают более качественные знания.
Предполагается, что двумя «китами», на которых будет держаться Год молодежи, станут образование и высокая духовность. Но многие понимают, что это лишь выхолощенные обещания…