Значимые фигуры
– Видимо, уже в детстве было понятно, что вы свяжете жизнь с музыкой?
– Я родился в России в семье, которая формально к музыке отношения не имела. Папа был рабочим на заводе, мама – на железной дороге. Но в нашем доме постоянно звучала музыка. Папа играл на всем, что попадало ему в руки, а мама замечательно пела. По семейной легенде, я научился петь раньше, чем говорить. Помню время, когда папа купил радиолу. Это были пятидесятые годы. Я сразу запоминал все пластинки, которые слышал. Когда подрос, поступил в музыкальную школу, потом были училище, консерватория, аспирантура…
– Почему вас привлекла именно профессия дирижера?
– В 1967-м я окончил музыкальную школу как баянист и поступил в Самарское музыкальное училище. Одним из главных предметов было дирижирование. На одном из первых занятий оркестром дирижировал четверокурсник Вася Беляков. Он делал это так здорово, с таким обаянием, что мне также захотелось. Наверное, тогда и зародилась мысль о будущей профессии. В 1982-м я был уже дирижером Иркутского симфонического оркестра.
– У вас есть идеал дирижера, чья работа вас завораживает?
– Идеала нет, но есть дирижеры, которые в разные периоды были для меня очень значимы и интересны. Конечно, это великий Евгений Мравинский – во время учебы в Ленинграде мне посчастливилось бывать на его концертах, Герберт фон Караян, Вильгельм Фуртвенглер…
О приятном, но не нужном
– Трудно ли сегодня музыканту-солисту пробиться в оркестр?
– Сегодня в России и в Казахстане совершенно не налажена система музыкальных агентур. Раньше такие централизованные организации, как “Росконцерт”, “Союз-концерт” и “Госконцерт”, держали всех солистов у себя в штате и планомерно их отправляли по городам и странам. Проблем с работой ни у кого не было. Сейчас мы сами должны искать солистов для симфонических концертов и все с ними обговаривать.
– Как вы составляете программу для оркестра? Хотите приобрести славу дирижера, который любит сложную современную музыку?
– Я вообще не думаю о какой-то славе. Я люблю музыку и стараюсь делать ее как можно лучше. Есть эта слава или нет, я от этого лучше дирижировать не буду. Она, конечно, приятна, но мне не очень-то нужна. А по поводу составления программ у меня два критерия: это должна быть хорошая музыка, которая интересна не только мне, но и полезна для всего оркестра. И, естественно, она должна привлечь слушателей в зал.
– Чувствуете разницу между казахстанскими, российскими и зарубежными музыкантами, играющими в оркестре?
– Между казахстанскими и российскими музыкантами абсолютно нет никакой разницы, ведь у всех нас была одна, советская музыкальная школа. По-моему, она – лучшая в мире. Но западный музыкант приходит на репетицию уже подготовленным. А в наших оркестрах музыкант на репетиции полистает нотный материал и только потом начинает готовиться. Мне удалось чуть-чуть изменить эту “традицию” в Караганде. Я прихожу на первую репетицию – и, конечно, сразу же видно, что оркестр уже что-то сделал. Сегодня я знаю единственный коллектив, где перед началом репетиции со мной не просто посмотрят партии, но и выучат их назубок, – это Государственный оркестр “Камерата Казахстана”, которым руководит замечательная скрипачка – народная артистка Казахстана Гаухар МУРЗАБЕКОВА. Я счастлив, что однажды судьба меня свела с этим коллективом.
“Нисколько не жалею!”
– Почему вы не остались работать и жить в России?
– В первом “заходе” я работал в Карагандинском симфоническом оркестре с 1989 по 1996 год. Потом два года руководил академическим симфоническим оркестром в Красноярске. Затем был главным дирижером симфонического оркестра Санкт-Петербургского филармонического общества. Этот коллектив жил на спонсорские средства. В конце 2005 года этих денег не стало, и нас расформировали. Ровно год я проработал главным дирижером в Ростовском академическом оркестре. Но все это время я регулярно приезжал в Караганду на гастроли. А когда приехал в 2006-м, у карагандинского оркестра была сложная ситуация с творческими руководителями, и мне предложили снова стать главным дирижером. Я согласился и нисколько не жалею о своем решении!
– Для дирижера важно, когда за ним стоит большая культура?
– Конечно. Талант, если он есть, – это то, что дает тебе Бог, а культура – это то, что ты приобретаешь в течение всей своей жизни. Хотя все бывает в жизни. Иногда огромный талант компенсирует все прочие недостатки и доставляет истинное наслаждение слушателям. Но чаще все-таки происходит наоборот…
Караганда