Деньги фонда

«Родители уже умерших ВИЧ-инфицированных детей изгоняются из состава потерпевших, и им не оказывается никакой помощи! Деньги, поступающие в фонд «Защита детей от СПИДа» вообще не попадают семьям потерпевших!! Руководители фонда уже давно «взяли всю кассу» и скрылись в неизвестном направлении!!!».
Примерно такие слухи сейчас упорно муссируются по всей стране вокруг благотворительного фонда «Защита детей от СПИДа», созданного в Южно-Казахстанской области по инициативе самих родителей ВИЧ-инфицированных детей.
На минувшей неделе шымкентская телекомпания «Отырар» организовала встречу за «Круглым столом с острыми углами» с президентом фонда «Защита детей от СПИДа» Сагдатом Масауровым. На этой встрече Сагдат Масауров, президент фонда, сам являющийся дедушкой ВИЧ-инфицированного внука, рассказал, что действительность порой оказывается пострашнее слухов.
Мы уходим в тень
Будучи президентом фонда «Защита детей от СПИДа» Сагдат Масауров уже проводил первую, так сказать, пробную пресс-конференцию о деятельности фонда. В частности, тогда Масауров сообщил, что на счета фонда к октябрю поступило в общей сложности более 108 млн. тенге, часть из которых решено выдать наличными пострадавшим семьям.
К сожалению, такая прозрачность привела к самым плачевным последствиям, признается сейчас С. Масауров…
Несмотря на анонимность и конфиденциальность информации о ВИЧ-инфицированных людях, в отношении семей с зараженными детьми это требование выдерживалось далеко не всегда.
В процессе поиска, когда в ЮКО шла массовая проверка всех контактных детей (а большинство из 80 вич-инфицированных детей были выявлены именно в процессе этой кампании), к розыску было привлечено много людей.
Были случаи, когда даже о положительном результате анализов семьям сообщали через участковых полицейских, врачей, а то и соседей!
О какой этике и конфиденциальности может идти речь?
Конечно, президент фонда не делает прямых выводов по этому поводу, но не исключает, что впоследствии этим вполне могли воспользоваться злоумышленники.
— Мы публично сообщили, что каждая семья получит по 500 000 тенге наличными, — говорит С. Масауров, — и буквально через несколько дней квартиру одних родителей обокрали. Я не могу говорить, случайно или целенаправленно был сделан этот налет. Расследованием пусть занимаются специальные органы. Но сейчас я вынужден сказать, что советом фонда решено отказаться от планировавшихся нами ранее ежемесячных отчетов о том, куда и на что пошли деньги фонда. В соответствии с законом мы будем публиковать полный отчет раз в год, а также предоставлять полную, но закрытую форму отчетности для всех юридических лиц, оказывающих нам благотворительность — как была использована их помощь. Понимая, что такой уход в тень может вновь поставить под удар прежде всего меня — как президента фонда. Я уже не раз слышал обвинения о том, что самолично распоряжаюсь деньгами фонда, и даже уже успел растратить их. Эти слова пусть останутся на совести их говорящих. Однако мы вынуждены отказаться от полной прозрачности отчасти для безопасности наших членов. Ведь в фонд продолжают идти очень значительные средства. Причем порой фирмы или частные лица прямо указывают, что их деньги должны быть розданы всем пострадавшим семьям, и ни как иначе.
— Поверьте, хотя суммы и выглядят внушительно, однако расходы семей на лечение и реабилитацию детей также очень велики. Между тем ко мне, как к Президенту фонда, уже раз шесть-семь обращались некие личности, представляющиеся то пророками, то великими целителями, даже посланниками Аллаха, которых, дескать, Всевышний наделил способностью излечить зараженных детей. Эти «посланцы» очень пытались выведать у меня адреса пострадавших семей. Несложно представить, как будет проходить такое лечение.
Обезумевшей от горя матери спокойно можно заморочить голову. Мы в фонде, к сожалению, не можем обеспечить охрану родителей от подобного рода посягательств, хотя и стремимся держать ситуацию под контролем.
— Я точно знаю, что сейчас за пострадавшими семьями идет настоящая охота со стороны всякого рода криминальных и мошеннических элементов. И каждое новое упоминание о той или иной помощи пострадавшим, порождает новый виток этой охоты.
Более того, к сожалению, находятся и такие семьи, где доведенные до отчаяния нуждой люди, слыша о помощи ВИЧ-инфицированным детям, ищут возможности сами заразить своих детей страшной болезнью.
Президент фонда Масауров отметил, что в категорию имеющих право рассчитывать на помощь фонда могут попасть только те лица, у которых будет доказано что причиной их заражения послужило именно медицинское «обслуживание».
Вообще, наш фонд оказался по-своему единственным и специфичным, — считает Масауров. Ведь у нас не просто абстрактная идея, но совершенно конкретные пострадавшие, которым и шлют помощь со всего Казахстана. Я глубоко признателен и благодарен каждому казахстанцу, кто откликнулся на нашу беду. На счета поступают от ста тенге от рядовых граждан до шестизначных сумм от крупных фирм и учреждений. Большое спасибо за это.
Однако, как признал С. Масауров, фонду приходиться сталкиваться с немалыми проблемами, в том числе и морально-этического плана.
Открытым остается вопрос: имеют ли право оставаться членами фонда и рассчитывать на его помощь родители, чьи ВИЧ-инфицированные дети уже умерли (на сегодняшний день 7 детей скончались)?
Одна из матерей заявила, что после смерти ее зараженного ребенка ее попросту вычеркнули из состава членов фонда.
— Все единовременные выплаты, пособия и помощь, в том числе и на организацию похорон этих детей, наш фонд выплатил, — сообщил С. Масауров. — Я ни в коей мере не хочу ограничивать права этих людей, и никого мы не вычеркивали из состава.
В то же время как можно отнестись к претензии получать средства на лечение умершего ребенка? Я бы очень хотел, чтобы ответ на этот вопрос нам дало само общество…