Уже совсем скоро исполнится 33 года со дня декабрьских событий в Алма-Ате. По официальной версии, волнения начались из-за решения генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачёва о снятии с должности первого секретаря Компартии Казахстана Динмухамеда Кунаева и замене его на ранее никогда не работавшего в Казахстане Геннадия Колбина. Декабрьские события в Алма-Ате стали одним из первых в СССР массовых митингов против диктата центра.
В связи с этой памятной датой корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с отечественным историком Болатом АСАНОВЫМ, который не только прекрасно осведомлен о сути тогдашних протестов, его отец был одним из немногих представителей интеллигенции, кто вступился за казахскую молодежь в том году.
— События 17-18 декабря 1986 года – это производная непродуманной кадровой политики ЦК КПСС и лично генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева, чью вину спешно попытались возложить на казахскую молодежь.
В июле 1987 года вышло постановление ЦК КПСС о работе республиканской партийной организации по интернациональному и патриотическому воспитанию трудящихся, где отмечалось, что «проявлением казахского национализма были и беспорядки в декабре прошлого года в городе Алма-Ате». Средства массовой информации и пропаганды строго придерживались этой версии и отрабатывали свой хлеб на совесть, а разгон митингующих и последующие репрессии – болезненная тема даже сейчас, по прошествии стольких лет.
В такой гнетущей обстановке состоялась встреча руководства республики с профессорско-преподавательским составом и студентами КазГУ уже 26 декабря 1986 года. Взявший слово преподаватель университета Каришал Асанов выступил в защиту казахской молодежи, обвинив в случившемся слабо поставленную идеологическую работу руководства КазССР и секретаря ЦК КП Казахстана по идеологии Закаша Камалиденова. В президиуме не нашлось никого, желающего ответить на эти обвинения.
— Последовали ли после этого какие-либо жесткие меры по отношению к преподавателю?
— Весь 1987 год и первую половину 1988 года был очень тяжелый период, тем более он вступил в переписку с руководством ЦК КПСС, писал Горбачеву обо всем, что происходило. В итоге в Москве поняли его правоту. Среди руководства ЦК КПСС тоже не было единого мнения. И так как декабрьские события были колоссальной ошибкой верховного аппарата, оступаться в национальном вопросе было нельзя.
Наш собеседник добавил, что спустя два года после декабрьских событий во время выступления на XII Пленуме ЦК КП Казахстана первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Геннадий Колбин признал правоту Каришала Асанова. Эта речь была опубликована в «Казахстанской правде» 9 июня 1988 года:
— Максимум внимания следует уделять представителям интеллигенции, поскольку они активно влияют на формирование общественного мнения. Именно в этой среде мы должны находить интеллектуальных лидеров, к слову которых прислушиваются люди, воспитывать у них высокую политическую культуру, правильный взгляд на положение вещей. Здесь необходимо проявлять большое терпение, выдержку, добрую волю. Ведь от того, на каких позициях будет стоять интеллигенция, во многом зависят сегодня ход и успех перестройки. К сожалению, как уже отмечалось в докладе и выступлениях, работа с людьми еще часто строится на командных методах, противоречащих демократическому духу перестройки. Нередко бывает так, что человек, здраво рассуждающий, высказывающий в целом верные, полезные обществу мысли и предложения, в чем-то отдельном излагает их нестандартно, нешаблонно. Думаете, кто-то пытается взять из его суждений рациональное, отделить, так сказать, зерна от плевел? Да ничего подобного. Раз он выступает не так, как нам хотелось бы, все его предложения отвергаются да еще и навешиваются ярлыки «диссидента» и «экстремиста». Вот и выплескиваем вместе с водой и ребенка.Так, например, получилось с преподавателем Казахского государственного университета К.Г. Асановым, искренне борющимся с различными негативными явлениями, остро воспринимающим имеющиеся недостатки , — заявил тов. Колбин.
— Как развивались дальнейшие события?
— В последующих встречах (после 26 декабря 1986 года) досталось уже лично товарищу Колбину. Его назначение было в русле сложившейся практики, принятой в то время. Кунаев был всего лишь вторым по счету представителем титульной национальности, который был первым секретарем ЦК КП Казахстана. В других же республиках было диаметрально противоположно. Через несколько лет события стали происходить и в Закавказье, и в Прибалтике. Можно сказать, что декабрь 1986 года сработал как детонатор в вопросе межнациональных отношений.
— Как можно охарактеризовать те выступления казахстанской молодежи?
— Там не было ничего связанного с отделением от СССР, было чувство ущемленного общеказахстанского достоинства, потому что Москва, не посоветовавшись с местным населением, поставила не казахстанца, а пришлого человека, даже не задумываясь о последствиях. Понятно желание людей видеть в качестве первого руководителя республики если не казаха, то, по крайней мере, местного представителя.
— Как вам кажется, были ли необходимы столь жесткие меры со стороны руководства страны для разгона демонстрантов?
— Это была неадекватная реакция центра, думаю, что они так повели себя, потому что последовал ряд панических сообщений по разным каналам, где докладывали о тревожной ситуации в городе.
Можно было все решить политическим путем, разъяснив людям ситуацию. И это должно было сделать не казахстанское руководство, а московское. Думаю, что с учетом масштаба трагедии должен был выступить сам Михаил Горбачев, потому что это в итоге был очень сложный и деликатный вопрос.
Дружба народов в Казахстане была не пустой звук, а словосочетание, наполненное реальным содержанием. Поэтому я считаю, что эти события нанесли большой удар по всем историческим достижениям в области укрепления дружбы народов. Благо, населению Казахстана удалось преодолеть этот кризис спустя несколько лет после событий 1986 года.