Как отмечается в публикации «Фраза.юа», в последние годы время от времени всплывает эта тема. Это связано с хроническим афганским конфликтом, взять верх в котором либо официальным властям, либо движению «Талибан» не дают внешние игроки – США, Пакистан, Китай, Индия и опосредованно – Россия.
Как утверждает автор статьи, в соседнем Афганистане у запрещенной в Казахстане ИГИЛ существует естественный противник – «Талибан». Однако с некоторых пор между ними сложились своеобразные отношения «любви-ненависти». Например, ИГ использовало учебные лагеря талибов, а каких-то активных боевых действий между ними в провинциях, граничащих с бывшими советскими республиками, в последнее время не наблюдается. Вместо этого на протяжении последних двух лет очевидными были попытки ИГ тестировать состояние систем государственной безопасности.
И, как отмечает украинское издание, «даже в богатом Казахстане, где после падения цен на нефть развернулась пропаганда исламизма в среде бедной провинциальной молодёжи, начались эксцессы, причем довольно кровавые, потом ситуация вроде бы улеглась».
Автор статьи подчеркивает, что, возможно, именно в этом и состоит стратегия ИГ, ведь им руководят далеко не безумцы или уголовники, а хорошо образованные и опытные люди, прошедшие горнило ближневосточных войн. Это своеобразная эволюция: так называемый арабский социализм в чрезвычайных условиях разродился глобальным халифатом, глобальной исламистской революцией, в западных понятиях «троцкизмом». Вот так, между прочим, в США из демократов-центристов, с пиететом относившихся к идеям Льва Троцкого, как побочный продукт холодной войны появились неоконсерваторы. Тем более что противоречия ИГ с талибами носят парадоксальным образом такой же характер, как между неоконсерваторами и центристами в США. «Талибану» достаточно Афганистана. Но, похоже, эти идеологические противоречия могут быть смягчены грандиозным замыслом воссоздать исламское государство на суше – в части постсоветской Центральной Азии, предостерегает автор заметки и тут же нагоняет жути: «Более того, летом и осенью начали происходить кровавые стычки на границе Афганистана и Таджикистана, а экономическую катастрофу и гуманитарный кризис в разорившемся Туркменистане международная общественность предпочитает не замечать. Еще полтора года назад туркменские власти пытались как-то укреплять границу, где началась подозрительная деятельность, набирать наемников и покупать вооружение, но сейчас, видимо, бросили – не до того, ситуация в этой стране не лучше венесуэльской, просто она изолирована, а ее газ продан на годы вперед. И что происходит там на самом деле, понять довольно трудно. Отсюда и общая атмосфера нервозности и тревожного ожидания».
По словам автора, масла в огонь подлили загадочные события в Магнитогорске, в интерпретациях которого схлестнулись разные силовые ведомства РФ. К примеру, уже в январе этого года российское МВД вдруг выдало сообщение о том, что ИГ якобы перебрасывает из Пакистана в Афганистан «тысячи боевиков». Пока это связывают с попытками силовиков оправдаться за Магнитогорск и другие участившиеся случаи «взрывов газа», но дело в том, что как раз Россия просто-таки наводнена выходцами из Таджикистана, которым к тому же власти массово раздавали гражданство, вследствие как коррупции, так и специфической этнической политики в РФ.
Кроме того, недавно был сделан очередной шаг навстречу неизбежности, на что первым обратил внимание автор «Каспаров.ру» Олжас Жунусов (возможно, псевдоним). В своей колонке Жунусов цитирует опубликованное в политизированном (просто так там подобные материалы не появляются) российском издании «Взгляд» сообщение посла КР в Москве Аликбека Джекшенкулова. В сообщении речь идет о том, что Бишкек не исключает возможности открытия второй российской военной базы – на юге Кыргызстана. Данный вопрос планируется обсудить уже на мартовской встрече президентов названных стран.
Но, как подчеркивается в публикации, дело в том, что на территории Кыргызстана уже дислоцировано пять российских военных объектов: аэродром Кант, узел дальней связи ВМФ РФ в Шуской области, испытательная база противолодочного вооружения (озеро Иссык-Куль), сейсмическая станция и радиосейсмическая лаборатория по контролю за испытаниями ядерного оружия в других странах. Разумеется, военное присутствие россиян на условиях аренды, бартера, на безвозмездной основе существует во многих постсоветских республиках, в первую очередь входящих в ОДКБ. Между тем неоднократно между Россией и Кыргызстаном возникали конфликты из-за стоимости аренды военных объектов. А ведь в этом регионе и без того немало российских военных объектов, крупнейший из которых – 201-я база, дислоцированная в Таджикистане. С немалым личным составом и самой современной техникой. Кроме того, в таджикском Нуреке расположен оптико-электронный комплекс «Окно».
Кроме того, автор упомянул об авиабазе Карши-Ханабад в Узбекистане. Раньше ее использовали американцы, сегодня, по некоторым данным, могут использовать и россияне. Политика нынешнего руководства Узбекистана, не являющегося членом ОДКБ, многовекторная, но в военно-политическом аспекте сегодня скорее тяготеет к России в силу географических обстоятельств.
Разумность создания новой военной базы в Ошской области Жунусов ставит под сомнение. По его мнению, Китай и США среагируют немедленно, исходя из логики баланса сил. Поэтому стратегически верно укреплять общий рубеж в зоне ответственности ОДКБ вблизи границы с Афганистаном, на сопредельной территории которого скопились тысячи боевиков «Талибана» и ИГ, а также линию туркменско-афганской и узбекско-афганской границы. Но в том-то и дело, что обороноспособность Туркменистана находится под вопросом, а Таджикистан – готовый резервуар джихадистов (как отчасти и Кыргызстан, но в силу повальной бедности светскость в Кыргызстане на уровне, хотя в 2016-2018 годах регистрировалась масса инцидентов с переходом молодежи в активный ислам).
«Но что складывающаяся ситуация сулит региону и миру?» — вопрошает автор и тут же даёт своё разъяснение на этот счет:
«Во-первых, США могут в очередной раз придержать вывод войск из Афганистана. Мнения в американском истеблишменте на этот счет существуют разные. Но сокращением контингента в Сирии Трамп может отбояриться от своих избирателей-изоляционистов.
Во-вторых, следует понимать, что проблема далеко не сводится к наркотрафику. Потому что ИГ представляет собой нечто вроде исламского большевизма и именно этим привлекает обездоленные массы мусульманских стран и мусульманские диаспоры в самых разных государствах мира, где существует резкое социальное расслоение или системная коррупция.
В-третьих, Северной Евразии и Восточной Европе в основном пока «везло» в отношении ИГ, но это не значит, что так будет всегда. Вероятный конфликт в Центральной Азии, по-видимому, растянет российские ресурсы до предела, при этом окончательно «высосет» российских военных специалистов из Сирии. Поскольку их, в принципе, не так и много. А это уже повод задуматься», — резюмировано в публикации.