В ожидании “блэк аута”
Электрические сети, оборудование теплоэлектроцентралей (ТЭЦ) и гидроэлектростанций (ГЭС) – в запущенном состоянии. О том, что энергетическая отрасль в опасности, а город может в ближайшем будущем накрыть “блэк аут”, подобно московскому 2005 года, энергетики твердят давно. Подтверждением их слов стали участившиеся аварии на электрических сетях. Жители различных районов Алматы периодически ощущают на себе все “прелести” устаревшего оборудования, перегрузок в сетях, и нарушений охранных зон высоковольтных линий. В летнее время, когда потребление электроэнергии увеличилось за счет повального увлечения кондиционерами, холодильными установками и вентиляторами, аварии происходили чуть ли не каждый день. Состояние системы теплоснабжения тоже сейчас представляет собой очень серьезную проблему. По разным данным, в капитальной замене нуждается от 60 до 70 процентов тепловых сетей.
Эта проблема назрела не в одночасье. Кризис алматинского энергокомплекса стал ощущаться еще в середине 90-х годов, когда предприятие переходило из рук в руки. Иностранные компании работали по принципу “максимальная прибыль при минимальных затратах”. К примеру, за годы работы на рынке бельгийской компании “Трактебель” ремонтом энергокомплекса просто не занимались. Зато тарифы тогда поднялись почти вдвое. В последующие годы и до сих пор проводится лишь частичный ремонт оборудования. Он только поддерживает работу теплоэнергокомплекса, но, если не будет серьезного финансирования, что будет дальше?
ТЭЦ оказалась в тисках… застройщиков
Свет и тепло в дома алматинцев, жителей области дают несколько подразделений. Все они связаны между собой, представляя единую систему. Под нашим городом сотни километров труб, образующих сложную “кровеносную систему” города. Чтобы попасть на стратегически важные объекты энергокомплекса, понадобилось специальное разрешение, спецсопровождение. И вот мы на охраняемой территории ТЭЦ-1.
Выработка электроэнергии здесь идет круглые сутки. А в зимнее время еще вырабатывается и тепло. Станция работает на газе, угле и мазуте. Любая остановка равносильна ЧП. ТЭЦ-1 подает в город 11 процентов электроэнергии и 40–48 процентов тепла от общего количества.
Ее потенциал гораздо больше, но для этого нужно расширяться. Усиленная застройка вокруг ТЭЦ-1 привела к тому, что предприятие оказалось буквально зажато в тиски. Ни о каком соблюдении санитарных зон речь не идет вообще. В зимнее время нам часто звонят жители окрестных домов с просьбой приехать и провести замеры воздуха, взять пробы снега, покрытого золой.
На ТЭЦ и не отрицают: соседство, конечно, малоприятное. Но другого способа вырабатывать тепло и электроэнергию кроме как сжигать топливо еще не придумали. К тому же ТЭЦ строилась в тридцатых годах прошлого столетия и в те времена была далеко за чертой города.
Детали на “антиквариат” съедают бюджет
Особый разговор – об оборудовании теплоэлектростанции. Сорок лет назад над панелями управления с большими разноцветными кнопками и другими приспособлениями трудились лучшие ученые умы Советского Союза. Запчасти шли с Барнаульского котельного завода, Ленинградского металлического завода турбин. Но прошли десятилетия, заводы перестали выпускать морально устаревшее оборудование. Если на современных ТЭЦ все управление компьютеризировано, а машинист работает джойстиком, то на ТЭЦ-1 иная картина. Запутанные сплетения проводов, труб, груды металла, устаревшие щитовые, отсутствие ремонта и знаки “Стой! Работают люди!”
– Найти запчасти – проблема, – говорит заместитель главного инженера ТЭЦ-1 Арсен Хасенов. – Многие заводы давно их сняли с производства. В Казахстане есть предприятия, которые по спецзаказу и по чертежам могут изготовить отдельные узлы и агрегаты. Эксклюзивные детали стоят дорого и съедают наш бюджет. А ставить дешевые, непроверенные детали китайского или кустарного производства опасно.
Больше всего опасений вызывают котлы ТЭЦ. Каждый котел представляет собой гигантскую металлическую машину высотой с пятиэтажный дом. Если не вдаваться в детальные подробности конструкции котла, то это сплетение труб, по которым проходит вода, внутри находится топка, где сжигают топливо. Вода в трубах нагревается и дает пар. Каждый узел котла обслуживает специалист. Ресурс двух из шести энергетических котлов истекает к 2011 году.
Их нужно будет демонтировать или провести капитальное обследование, получить заключение компетентных органов на дальнейшую эксплуатацию. Сколько сейчас стоит новый котел, сотрудники ТЭЦ даже затруднились сказать.
Начальник смены котельного цеха Жуматай Жаныспаев работает на ТЭЦ более тридцати лет, за эти годы выучил схемы котлов наизусть. С его слов, аварии с риском для жизни здесь происходят постоянно – то котлы “рвутся”, то свищи появляются. При авариях приходится останавливать работу механизма, а уж потом устранять неполадки. Ведь температура пара в котле составляет 540 градусов! Задвижки на устаревшем оборудовании приходится крутить вручную…
Отражается ли это на количестве вырабатываемых электроэнергии и тепла? Специалисты говорят, недостающие мощности могут покрыть другие станции. Но если беда придет не одна, то городу придется туго.
Рискуем. А что делать?
Железные нервы и крепкое здоровье – вот что сегодня нужно сотруднику теплоэлектростанции.
Профессиональные заболевания на подобных предприятиях существовали всегда. У тех, кто работает на погрузке-разгрузке угля, развиваются кожные заболевания, болезни легких. В “шумных” цехах теряется слух, в “горячем” цехе у людей появляются нервные расстройства.
Специалисты это объясняют тем, что работа слишком ответственная и эмоциональная. Ожидание аварии – есть такой термин на производстве – может привести и… к расстройству кишечника.
Когда-то сотрудники ТЭЦ имели хороший социальный пакет, различные льготы, получали молоко “за вредность”… Сейчас профсоюз может посодействовать лишь в организации санаторно-курортного лечения и отправить в зону отдыха раз в год.
Текучка кадров – самый больной вопрос для всего энергетического комплекса. Многие специалисты уходят в частные структуры. Не за горами отопительный сезон, а, к примеру, на ТЭЦ-1 до сих пор остаются открытыми множество вакансий. Опытные специалисты не спешат идти на производство, где сегодня им могут предложить зарплату 45–48 тысяч тенге. Впрочем, молодежь часто согласна и на такие деньги. Но тут возникает проблема с подготовкой кадров, так как многие приходят, попросту говоря, с улицы. Чтобы работник низшего звена знал свой участок от и до, в среднем уходит три года. Более компетентного специалиста надо готовить еще дольше – 5–7 лет. Впрочем, уровень подготовки в учебных заведениях страны в последнее десятилетие оставляет желать лучшего, отмечают энергетики. Говорят, в шестидесятые годы прошлого столетия, когда профессия была очень популярна, всем троечникам родители и учителя говорили: “Иди в нефтяники, в энергетиках тебе делать нечего”.
На Западном тепловом комплексе, или, как его называют специалисты, “тепловом сердце Алматы”, те же проблемы. Комплекс пропускает через себя две трети воды, циркулирующей в тепловых сетях города. Его остановка повлечет за собой холодные батареи. Ежегодно комплекс теряет 30–40% рабочих. Причины до боли знакомые: низкая заработная плата, отсутствие социальных льгот, общежития для приезжих, тяжелые условия труда.
Самые дефицитные профессии для теплового комплекса – электрик и киповец (слесарь по обслуживанию измерительных приборов). Зачастую руководство вынуждено принимать на работу людей неподготовленных. В учебном комбинате они обучаются несколько месяцев, а после сразу встают за пульт управления котлами. “Рискуем, а что делать? Работать некому”, – говорит директор комплекса.
Нас выручают итальянские и американские котлы 40-х (!) годов
А вот еще одно предприятие “Алматинских электрических станций”, обреченное на вымирание, – каскад алматинских гидроэлектростанций. Строили каскады в военные годы всем миром, с привлечением заключенных, военнопленных.
Создание первой очереди практически ликвидировало дефицит электроэнергии в энергосистеме послевоенной Алма-Аты. В пятидесятые годы электроэнергия каскадов в общей энергосистеме города составляла 50–60%. Сегодня не превышает 5–6%. А ведь по ценовой политике она гораздо дешевле той, что вырабатывает ТЭЦ-1 или Капшагайская ГЭС. Также каскады обеспечивают чистой водой южную часть города. А в случае тяжелой системной аварии с распадом энергосистемы, потери межсистемных связей, полным погашением источников каскады обеспечат подачу электроэнергии на нужды ближайших электростанций.
Что мы имеем сегодня? На ГЭС-1 – самой высоконапорной станции на просторах СНГ – работают три итальянских агрегата выпуска конца сороковых годов, переданных нам более чем полвека назад в качестве гуманитарной помощи. На других каскадах установлены гидроагрегаты, гидротурбины, гидрогенераторы американского и российского производства. По документам срок службы металла – 25 лет. Все оборудование каскадов “мотает” уже третий срок. Его ремонтируют, но вкладывать деньги в дальнейшее развитие каскадов, замену механизмов никто не берется.
Между тем для растущего Алматы с его нехваткой электроэнергии развитие гидроэлектростанций было бы самым приемлемым вариантом. В недалеком прошлом электроэнергетика развивалась в Казахстане опережающими темпами. А сегодня идет отставание примерно на два десятка лет. Причем без сегодняшних финансовых вложений у энергокомплекса Алматы нет завтрашнего дня, уверены специалисты. Ведь на проектировку, строительство новой гидроэлектростанции уходят годы!
Воруют свет все, кому не лень
Ситуацию с подачей электроэнергии в город усугубляют алматинцы, незаконно подключившиеся к электрическим сетям. И таких с каждым годом все больше и больше. К примеру, у жителей Ауэзовского района забирают электричество присоединенные недавно к городу микрорайоны.
Повышенной аварийности на электрических сетях способствует самовольная застройка охранных зон, где проложены высоковольтные электрические кабели и воздушные линии. Этим летом строительные работы на одном из таких участков стали причиной крупной аварии, в результате которой жители микрорайонов “Аксай”, “Жетысу” восемь часов сидели без света.
Сотрудники энергетической компании десятками выдают нарушителям предписания – освободить охранные зоны. Но их игнорируют как самовольные застройщики, так и крупные строительные компании. Исковые заявления на нарушителей в административный суд – тоже малоэффективная мера.
Нарушение охранных зон сопровождается аварийными отключениями и несчастными случаями. И смертельные исходы в таких ситуациях – это, к нашей беде, реальность сегодняшнего Алматы.
Елена КОЭМЕЦ, Руслан ПРЯНИКОВ (фото)