По версии суда и следствия, экс-высокопоставленный военачальник закупал неисправные запчасти для зенитно-ракетного комплекса (ЗиП) С-300. Вместе с ним на скамье подсудимых оказался и руководитель фирмы-поставщика "RG Trade" Талгат Жумаханов. Его также обвинили в мошенничестве.
В расследовании этого дела принимали участие и спецслужбы Российской Федерации.
Недавно Бульдешев вышел на свободу. По его словам, он не причастен к хищениям госсредств, а уголовное дело против него якобы было сфальсифицировано. Более того, он намерен заново инициировать судебный процесс, чтобы доказать свою невиновность. О том, что пришлось пережить генералу за колючей проволокой, Бульдешев решил поделиться с читателями “КАРАВАНА”.
– Поговаривают, что ваш арест был связан якобы с противостоянием между так называемой старой гвардией и гражданскими в министерстве обороны. По некоторым слухам, в этой битве первыми, кто попал под замес, стали четыре генерала – это Кажимурат МАЕРМАНОВ, Алмаз АСЕНОВ, Багдат МАЙКЕЕВ и вы…
– Не хотелось бы вдаваться в подробности этих интриг. Видимо, это действительно была провокация с целью упрятать меня за решетку. Если тщательно изучить все материалы дела, там механизм был такой: ЗиПы вообще не поставлялись у нас давно из Российской Федерации. Фирма поставщика, которого посадили вместе со мной, была единственной, которая принимала участие в тендере. Выбора больше не было.
Я всегда чтил закон. В то время, как заместитель главнокомандующего по вооружению, я отвечал за боевую готовность авиации и ПВО страны и за обеспечение и техническое состояние авиации и ПВО. Этим людям мы перешли дорогу. Ведь там были замешаны большие деньги.
– Суицид бывшего командира воинской части № 55065 Мырзахметова, куда были доставлены закупленные вами ракетные установки, как-то связан с вашим уголовным делом?
– Причины самоубийства Мырзахметова до сих пор мне непонятны. Когда я с ним разговаривал по телефону, он сказал, что на него идет какое-то давление, связанное с финансами. Потом я узнал, что он застрелился…
– По материалам суда, комиссия, которая проверяла на качество ЗиПы, выявила, что товар был контрафактным. Что вы скажете на это?
– Во всей этой истории ясно одно: была поставлена задача нас посадить, и они это сделали. Чтобы выполнить свои замыслы, командующему ПВО было приказано начать проверку этих ЗиПов на качество, что он сделал спустя четыре месяца, а не сразу, как полагается. Всё началось с письма, написанного начальником контрразведки Батулиным в военно-следственное управление, где он написал, что минобороны была совершена фиктивная поставка ЗиПов. Началось расследование. Меня и поставщика Жумаханова арестовали. Во время следствия выяснилось, что на самом деле поставка была выполнена в срок. И весь товар был качественным.
На меня хотели повесить еще две уголовные статьи – за мошенничество и за то, что якобы я собирал деньги у своих подчиненных.
Однако факты не подтвердились. Во время следственных мероприятий они пытались выяснить, лоббировал ли я интересы поставщика.
Во время проверки был составлен акт, согласно которому 5 ЗиПов были неисправными из-за заводского брака, остальные 7 находились в рабочем состоянии. Однако нам вменили, что 5 клистронов неисправны по нашей вине.
Отмечу, что это оборудование поставщик привез из России в абсолютно исправном состоянии. Однако, когда эти ЗиПы стали перевозить со склада в части, были нарушены все правила безопасной перевозки.
Кроме того, было оказано давление на всех тех, кто со мной контактировал. Следственные органы из ничего состряпали уголовное дело. Фактически ЗиПы были на месте. Да и комиссии, которая якобы проверяла ЗиПы на качество и количество, не было. ЗиПы были доставлены в войсковую часть № 55065 под Боралдаем.
– Скажите, а почему их признали контрафактными?
– Не знаю – почему. Не было никакого контрафакта. И взяток я никому не давал. Самое странное, что по приговору военного суда эти ЗиПы должны быть утилизированы. Почему судья решил отправить их на утилизацию, я так и не понял. Или не хотел оставлять улики? Имущество было закуплено, оплачено деньгами налогоплательщиков, это государственные деньги. На каком основании он мог отправить “на утилизацию” народные деньги, а это 140 миллионов тенге, остается загадкой.
– А вы уверены, что ЗиПы утилизировали?
– Они вот уже 6 лет лежат опечатанными в войсковой части, их не утилизировали. Было 2 письма от министерства обороны, где они ходатайствуют о выдаче их ведомству в связи с острой необходимостью для нужд армии. Но письма так и остались без ответа. Ротный рефлекс: как генералы расшатывают кресло под министром обороны
– Вы вышли из зоны по условно-досрочному освобождению?
– Я отсидел 5,5 лет. По приговору суда первой инстанции мне вменили 8,5 лет лишения свободы. Потом в Павлодаре, в тюрьме, мне снизили до 6 лет, 2,5 года убрали. Сейчас я работаю по своей специальности в казахстанской авиационной индустрии. Делаем ремонт военных самолетов. Сейчас, например, мы покрасили СУ-27 и СУ-25.
– Как в тюрьме относились к генералу администрация колонии и другие осужденные?
– Сначала я полгода просидел в одиночной камере СИЗО. До сих пор содрогаюсь от того, что там мне удалось пережить. Мертвая, можно сказать, гробовая тишина. Чтобы не сойти с ума, я в карцере занимался физическими упражнениями, это отвлекало от дурных мыслей. Трижды в день заносили еду, от одного тошнотворного вида которой пропадал аппетит. Спасали передачи от родственников.
В камере постоянно горел дневной свет. Через неделю перестаешь чувствовать время и пространство. Начинаются слуховые и зрительные галлюцинации.
Потом меня этапировали в тюрьму в Шидерты, под Павлодаром. Сначала это была “черная” зона, потом стала “красная”.
Некоторые осужденные относились ко мне дружелюбно, были и те, которым было за счастье покомандовать генералом. Я сразу дал им понять, что полы и унитазы мыть в бараке не буду. Сидел я в колонии барачного типа, где находились около 30–40 заключенных. Там были такие же условия, как в армейских казармах, поэтому мне не пришлось долго привыкать к новым тюремным условиям. Моя военная закалка пригодилась. Те же построения, те же марши. Кстати, скажу откровенно, строевая подготовка у заключенных лучше, чем у армейцев. На любом параде можно их выставлять.
В тюрьме постоянно были шмоны, это очень унизительно, конечно. Одним словом, ничего хорошего там нет. Конечно, заключенных там часто избивали. Но меня не трогали.
Я старался не нарушать распорядок дня. Может, поэтому меня перевели потом в колонию-поселение. В Шидерты находилась промышленная зона, где были свои мебельные, швейные и сварочные цеха. Я работал там везде. Ходил, помогал, учился. Научился сварке, мастерить мебель.
– После того как вышли из тюрьмы, как вас приняли друзья и знакомые?
– Из 100 процентов друзей ну, может быть, 93 так же ко мне относятся, как и раньше. Остальные 7 процентов боятся даже разговаривать со мной. Коллеги из минобороны понимают, что против меня было возбуждено заказное уголовное дело, относятся ко мне дружелюбно.
– Намерены ли вы доказывать свою невиновность на суде?
– Конечно, мы будем дальше оправдываться, потому что во время следствия и суда было выявлено очень много нарушений. Я намерен отстоять честь генерала до конца и публично доказать всем свою невиновность.
Да, в первое время у меня оставалась обида за то, что был осужден. Я благодарен своим близким и родным, которые меня поддерживали в трудный момент. Мстить никому не собираюсь. Это не по-генеральски.
НУР-СУЛТАН