Первое, что бросилось в глаза, – на площади и рядом с ней множество полицейских.
– Оцепление?
– Нет, проходите, куда вам нужно, – ответил мне первый встречный полицейский.
Тут же я увидела ребятишек, которые катались на горке, резвились в ледяных лабиринтах. Жизнь главной площади города бурлила привычной для посленовогодних праздников жизнью. Ведь для нас, горожан, она в эти дни становится любимым ледовым городком.
– Не пропускают? В акимат нельзя пройти? – тут же спросила одна из прохожих.
– Ничего не перекрыто. Проходите.
Вокруг звенел детский смех, скрипели санки, шуршали об снег "ватрушки", которые ребятня тащила по земле на горку.
– Что происходит?– спросила я у полицейского, который нес дозор на углу за ледяным забором площади.
– Всё в порядке, охрана усилена, – добродушно ответил молодой человек.
Люди из ниоткуда
Спустя часа полтора моего дежурства события стали развиваться стремительно. На площадь неизвестно откуда стали приходить группы людей. Со стороны было похоже, что они организованно и дружно идут к цели. Это были мужчины в черном и в капюшонах. В группы они сливались буквально перед самым входом на площадь. Эти команды двигались к центру. Они успевали сделать немного шагов, но их тут же задерживали полицейские и уводили в специальный автобус на обочине площади.
Часы на морозе мучительно промораживали изнутри. Никакой официальной информации по-прежнему не было. Оставалось одно – работать "в поле": смотреть, снимать, записывать. Часа через 4 такого дежурства, признаюсь, осталась одна мысль в голове: ООООЧЕНЬ холодно. На улице было минус 10. Температура не критичная, но влажность и время брали свое. Вспомнила детство, стала прыгать на носочках, чтобы спасти ноги от обморожения.
– Я вызываю подозрение? Я журналист, служебные документы вам показать? – поймала на себе взгляд стоявшего рядом полицейского.
– Нет, я просто подумал, что жалко девушку, она так сильно замерзла…
– Я хоть попрыгать могу. А вы должны стоять. Вы-то как замерзли, мне и представить страшно… Мы с вами тут просто мерзнем. А в наших коллег в Алматы стреляют. Мы с вами еще очень счастливые.
– Да, вы правы. Мы выстоим!
С голыми руками
На площади обозначилась очередная компания дружно идущих людей. Их подхватили и увели, наверное, собровцы, – парни в черных костюмах и масках.
В голове мелькнуло, что ребята охраняют и задерживают с голыми руками. А вдруг кто-то в толпе с оружием?
Тут ко мне подошли две девушки с горячим кофе.
– Угощайтесь, горячий, – протянула одна из них стакан.
На площадь ринулась большая колонна мужчин. Они дошли до центра, как раз до новогодней елки. Стражи порядка мгновенно оцепили толпу, стали выводить с площади. Тех, кто сопротивлялся, понесли на руках.
– Это мирный митинг, у нас есть право на это!
– Я больше не буду налоги платить
– Это наш город! – кричал человек уже из окна полицейского автобуса.
А рядом с очагом гнева по-прежнему играли дети. И родители, видя всё происходящее, их не уводили.
– Вы с малышом, не страшно?
– Нет, вон полицейских сколько, всё нормально! Мы пошли дальше кататься с горки, – с улыбкой поделилась молодая мама.
Половинка чебурека
Дальше становилось еще холоднее. Даже "пойду, погреюсь в машине" уже не спасало. Диктофон и телефон замерзли намертво и отказались выполнять свои служебные обязанности.
А рядом по периметру площади стояли всё те же ребята полицейские. Часами. Без смены. Что при этом они чувствовали – понятно только жителю севера. Признаюсь, так бывает, что в таких ситуациях уже не чувствуется ничего. Просто, как нет ног или рук. Но парни в форме даже намека не показывали на холод.
– А почему 2 чебурека ты купил? Нас же трое? Мы могли потерять страну. Почему ввести силы ОДКБ было правильным решением
– Я думал, твоя смена закончилась, поэтому только два взял, – оправдывался перед моими соседями по дежурству пришедший к ним товарищ в полицейской форме.
Ребята достали из целлофанового пакетика два чебурека и поделили на … четверых.
– Парни, у меня есть еще минутка, я себе чего-нибудь потом возьму. Вы сами кушайте, — отказывался тот, что принес тот самый обед или уже ужин.
– Ешь давай, тоже же не знаешь, когда дома будешь.
– Теперь никто не знает, когда домой попадем.
Ребята улыбнулись и стали уплетать свои половинки чебуреков прямо на морозном посту.
Отогревшись дома, я никак не могла забыть эту картинку с чебуреками. Сколько еще эти мальчишки стояли на посту, принес ли им снова кто-то хоть те же чебуреки из соседнего супермаркета, не знаю. Корю себя, что от холода сама не сообразила сбегать для них в магазин.
Потом была ночь страха и утро надежды. Его город встретил всё с теми же ребятами полицейскими на городской площади. Только теперь они стояли на посту не с голыми руками, а в касках и броне. А рядом с ними в ледовом городке резвились дети.
Вечером мы с ребенком тоже пошли кататься на горке. Я, как мама, не побоялась. Я верю в людей, которые делят два чебурека на четверых и стоят дальше. До конца.
Позже комендант СКО, главный полицейский региона Марат ТУЛЕБАЕВ сообщил, что всего 5 января в Петропавловске при организации митинга был задержан 121 человек. Их доставили в полицию, личности установили. И, самое главное – жертв и разрушений в регионе нет. И это общая заслуга правоохранителей и миролюбивых североказахстанцев, которые умеют делить крошку хлеба на всех, кто нуждается.
ПЕТРОПАВЛОВСК