Китай и Казахстан борются за место лидера в Центральной Азии
– Руслан, сразу несколько событий произошло за последнее время в нашем регионе. Лидеры трех стран совершили официальные визиты в Китай. Си Цзиньпин приезжал в Казахстан. Какой это по счету визит, чем объяснить столь частое общение?
– В середине мая состоялись рабочие визиты сразу трех лидеров стран Центральной Азии в Китай – президентов Казахстана, Узбекистана и Кыргызстана. Конечно, эти поездки были приурочены к форуму “Один пояс – один путь”, который проводили в те дни в Пекине, туда также прибыли первые лица из 20 с лишним стран мира. Тем не менее эти поездки глубоко не случайны и не прошли как рядовое посещение крупного международного мероприятия.
Если абстрагироваться от темы форума и сосредоточить внимание на китайско–центральноазиатских отношениях, то становится ясно, что здесь происходят большие изменения.
Частота встреч глав государств показывает, насколько отношения с Китаем стали значимыми для нас. Если говорить о каждой стране по отдельности, то, безусловно, наиболее тесно с Поднебесной сотрудничают Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан. Вместе с тем в последние полгода в отношениях Китая и Узбекистана также наблюдаются резкие импульсы и уже видны первые результаты.
Руслан ИЗИМОВ– Чем же вызван такой интерес?
– Интересы Пекина вполне ясны. Не секрет, что китайская сторона в определенной степени пытается снизить так называемую монополию Казахстана в роли основного и единственного транзитного хаба и ключевого партнера Китая в регионе. Именно с целью “разбавить” это влияние и роль китайские власти принимали решение построить 4-ю ветку газопровода по новому маршруту – в обход Казахстана. Инициатива преследовала цель связать Туркменистан, Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан одним единым проектом. Нужно признать, что данная идея оказалась достаточно трудновыполнимой. Так, сроки сдачи проекта давно прошли, а строительство в Таджикистане, Кыргызстане и Узбекистане все еще не завершено. Более того, в отдельных участках работа даже еще не началась.
Теперь китайская сторона продвигает другой амбициозный проект – железной дороги Китай – Кыргызстан – Узбекистан. Идея не новая и обсуждается больше десяти лет. Но узбекская позиция по данному проекту всегда была неизменной. Ташкент не проявлял особой заинтересованности. Но сегодня именно по его инициативе проект снова сдвинулся с мертвой точки. Так, в частности, из Узбекистана стали слышаться недвусмысленные месседжи о том, что проект железной дороги можно было бы реализовать. Эти послания были подхвачены китайской стороной. Выступая в Пекине, президент Мирзиёев заявил, что его страна заинтересована в строительстве этой железной дороги с дальнейшим ее соединением с дорогами Афганистана, Туркменистана и Ирана. Руководство Кыргызстана, как известно, в целом поддерживает данный проект. Там вопрос лишь в выборе маршрута и финансировании.
Таким образом, общая политическая воля ключевых участников проекта сегодня имеется. Но нерешенных вопросов еще много – это и ширина колеи, условия финансирования и эксплуатации и так далее.
Следует отметить, что строительство данной железнодорожной ветки в целом не очень выгодно Казахстану, ведь она будет перетягивать часть грузопотока, который сегодня идет по территории РК. Но, с другой стороны, реализация такого проекта создаст условия для здоровой конкуренции и будет способствовать улучшению условий на наших железнодорожных погранпереходах.
Между тем изменение позиции Ташкента по данному проекту наглядно показывает, что сегодняшний Узбекистан намерен, как и остальные страны региона, не оставаться в стороне от китайских инвестиций.
Взаимная выгода
– Насколько такое тесное общение выгодно Казахстану?
– Сегодня сотрудничество в рамках формулы стратегического партнерства охватывает практически все сферы жизнедеятельности. В случае с Казахстаном стали нормой регулярные встречи с китайской стороной на высшем уровне. Ведь крупнейшие программы экономического развития нашей республики сейчас так или иначе связаны с Китаем. В частности, проект по строительству в стране 51 предприятия реализуется совместно с Китаем, иначе говоря, при инвестиционном участии КНР. Государственная программа инфраструктурного развития “Нурлы жол” также была специально инициирована с тем, чтобы удачно вписаться под китайские проекты.
– Есть ли какие-то особенности в наших отношениях?
– Вы спросили про особенности двусторонних отношений. Нельзя не отметить тот факт, что казахстанской стороне удалось переломить одну из главных негативных тенденций в нашем взаимодействии с Китаем – сырьевую направленность сотрудничества. Основными статьями двусторонней торговли были экспорт нефти, газа и полезных ископаемых.
Сегодня сотрудничество охватывает огромное количество проектов в реальном секторе экономики, предусмотрены и строятся промышленные объекты, а также, что немаловажно, при содействии Китая строятся и модернизируются гидротехнические сооружения. Тем самым постепенно решается вопрос о вододелении между нашими странами.
– На что делает упор китайская сторона, а на что мы? Какие проекты приоритетными являются для них, а что для нас?
– Да, нужно признать, что приоритеты у нас (у РК и КНР) несколько отличаются. Конечно, китайской стороне хотелось бы расширить сотрудничество в таких областях, как энергетика, сельское хозяйство и телекоммуникации. Уже более десяти лет Пекин интересуется расширением сотрудничества в аграрной сфере. Но и тут понимание пока разное.
Китайской стороне, как мы знаем, хотелось бы получить в аренду сельхозугодия, пахотные земли и обрабатывать их своими силами, привлекая китайскую рабочую силу и с помощью своей техники и удобрений.
Данная тема последовательно вызывает у казахстанской общественности негативную реакцию, что в определенной степени на руку и руководству страны. Такой общественный резонанс дает определенные козыри нашим властям в переговорах с китайской стороной.
Нам же хотелось бы в сотрудничестве в аграрной сфере сделать упор на увеличение казахстанского экспорта на китайский рынок. Например, уже не первый год идут переговоры по увеличению квоты на импорт казахстанского зерна.
Насколько мне известно, на данный момент Китай согласился импортировать 500 тысяч тонн зерна в год. В перспективе планируется довести эту цифру до 1 миллиона тонн. Но и это критически маленький объем, учитывая, сколько урожая мы получаем ежегодно. Так, в 2016 году мы получили около 24 миллионов тонн зерна. Из них в Китай было экспортировано всего 281 тысяча тонн. Для сравнения: в соседний Узбекистан, где рынок намного меньше, чем в Китае, было экспортировано 1,6 миллиона тонн зерна в прошлом году, в Таджикистан – 1 миллион тонн. Если брать экспорт муки, то и тут экспортируется совсем маленький объем. По итогам прошлого года отправили в КНР 12,8 тысячи тонн.
То есть речь идет о том, что китайская сторона пока не дает полного доступа казахстанской аграрной продукции на свой рынок. В этом плане также стоит отметить ситуацию по экспорту мяса.
В конце прошлого года стороны на правительственном уровне договорились официально разрешить поставлять на китайский рынок казахстанское мясо. Прошло полгода, но принятые соглашения не вступили в силу. И таких примеров много. Но, несмотря на все эти примеры, в целом Казахстану удается выходить на китайский рынок. Тут можно также привести массу примеров, когда казахстанская продукция занимает в Китае ключевые места.
– Появилось ли по сравнению с прежними годами что-то новое, какие-то особые отношения между нами?
– Процесс взаимодействия с Китаем идет, идут споры, и нам в общем и целом удается эффективно отстаивать свои интересы. Кстати, следует особо отметить роль посольства РК в Китае. Полученные новые квоты, в том числе по линии сельского хозяйства, образования и инвестиций, во многом это результат слаженной работы нашего дипломатического представительства в КНР.
В целом странам Центральной Азии приходится сложно на равных сотрудничать с таким гигантом, как Китай. Поднебесная берет не только объемом и масштабами экономики, но и подготовленностью кадров, работающих по нашему направлению.
Договариваться между собой
– Как будет дальше?
– Китай непрерывно расширяется и ищет новые возможности и рынки сбыта своей продукции. Пекин также будет стремиться получить доступ к новым энергетическим проектам. Иными словами, рост и развитие Китая можно сравнить с сильным ветром, который дует и сносит плохо стоящие сооружения на своем пути. В этой ситуации бессмысленно строить какое-то ограждение, чтобы защититься от этого ветра. Было бы полезнее построить ветряные мельницы.
Таким образом, хочется сказать, что, находясь по соседству с Китаем, нам, Казахстану и другим странам региона, необходимо научиться использовать возможности великого соседа в своих интересах. А для этого, на мой взгляд, сначала нам бы научиться договариваться между собой, на региональном уровне.
К слову, в этом плане сегодня появляются определенные положительные импульсы для более тесной и открытой кооперации на центральноазиатском направлении. Ведь, что бы ни говорили, ментально наши страны близки и на основе общности языка и истории продолжают поддерживать связи. Кстати, в этом ключе показательными были фотографии, сделанные на полях форума в Пекине, где за маленьким столом собрались лидеры Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Беларуси и России, а также в Эр-Рияде, где собрались Нурсултан Назарбаев, Эмомали Рахмон и Шавкат Мирзиёев.
Думается, что в целом углубление связей наших стран с Китаем, особенно с учетом общей границы, – естественный процесс. Конечно, хотелось бы, чтобы всем нам удалось найти приемлемую формулу сотрудничества, которая не противоречила бы нашим национальным интересам и общей ситуации в регионе.
АЛМАТЫ