В АФГАНИСТАНЕ СТРЕЛКОВ УЧИЛИ… НЕ ДЫШАТЬ
Андрей Дмитриенко – снайперразведчик отряда специального назначения Главного разведывательного управления СССР, ветеран боевых действий в Афганистане.
– Обычный армейский снайпер, снайпер спецназа и полицейский снайпер очень сильно отличаются друг от друга, – рассказывает он. – Вопервых, методами подготовки, вовторых, оружием. А втретьих, они выполняют совершенно разные задачи.
В Афганистане снайперов специально не готовили, во всяком случае из солдат, а в спецназе ГРУ СССР эту миссию возлагали на старослужащих.
Первым требованием было стопроцентное зрение. Вторым – спокойный характер, кандидаты подбирались из меланхоликов.
Из снайперских винтовок в основном использовали СВД – самозарядную винтовку Драгунова образца 1963 года. На нее устанавливался специальный четырехкратный прицел.
Бойцов учили, как безошибочно определять дальность до цели, производить поправки на ветер, умению маскироваться, быстро принимать решение и… не дышать во время выстрела.
Вообще же на точность выстрела влияет 11 факторов, в их числе ветер и деривация. На дистанции 400 метров даже слабый ветер сносит пулю в сторону примерно на 25 сантиметров от цели. Полное безветрие – редкое явление, ветер приходится принимать в расчет даже на коротких дистанциях.
Деривация – это вращение пули в полете слева направо по часовой стрелке. В результате которого пуля отклоняется вправо. Это явление дает себя знать на дистанциях свыше 300 метров. При стрельбе на 400 метров даже в условиях полного штиля деривация сместит пулю вправо на 4 см.
Один из моих учителей – капитан Манюхин – был просто маэстро стрельбы. Он стрелял быстрее, чем я снимал автомат с предохранителя! И с расстояния 1000–1200 метров спокойно попадал в движущуюся мишень.
НАУКА УБИВАТЬ
Даже самые лучшие снайперские курсы не могут подготовить курсантов к физическому устранению живого человека.
– Стрелять по банкам или мишеням – это одно. Но когда ты видишь в оптический прицел глаза человека, которому через пару секунд суждено погибнуть от твоей пули, то, чтобы нажать на спусковой крючок, необходимо преодолеть колоссальный психологический барьер, – говорит Андрей Дмитриенко. – А для этого нужна непоколебимая убежденность в своей правоте. В Афгане бойцы спецназа черпали эту уверенность, глядя на зверски замученных моджахедами советских солдат и на пустые койки друзей, не вернувшихся из боевого выхода…
Мой знакомый инструктор из армии США, с которым я познакомился, когда ездил туда по обмену опытом, рассказал, как готовят армейских снайперов у них. Если стрелка учат убивать людей, то и мишени должны быть похожи на человека. Первое, что снайпер видит в прицеле, – это лицо “объекта”. Поэтому американские инструкторы используют в качестве мишеней фотографии человеческих лиц в натуральную величину.
На втором этапе обучения инструкторы наклеивали эти фото на небольшие тыквы или арбузы, куда наливалась красная краска, чтобы курсанты привыкали спокойно смотреть на то, как голова противника разлетается кровавыми клочьями…
ВТОРОГО ШАНСА НЕ БУДЕТ!
Методика обучения армейских снайперов сильно отличается от подготовки снайперов полицейского спецназа.
Инструктор подразделения специального назначения МВД РК “Сункар”, имя которого по понятным причинам мы назвать не можем, рассказал, что полицейские снайперы и их коллеги из антитеррористических подразделений обычно ведут огонь на дистанциях до 100–150 метров. Но требования к точности их стрельбы гораздо выше, чем в армии.
Ведь если армейский снайпер может позволить себе второй выстрел, то его коллега из спецслужб или полиции права на промах не имеет. В противном случае террорист может застрелить заложника и операция будет безнадежно провалена.
В “Сункаре” кандидатов в снайперы отбирали из числа бойцов, прослуживших не менее 5 лет, и только по их собственному желанию. Предпочтение отдавалось спокойным, терпеливым и даже слегка меланхоличным людям. Дело в том, что, заняв позицию для стрельбы, снайперу приходится находиться там несколько часов, а иногда и дней.
А это непростое испытание для нервных.
Будущий снайпер должен обладать высоким уровнем интеллекта, иметь хорошую физическую подготовку, быть расчетливым и обладать охотничьим инстинктом.
Для отбора психологи используют различные тесты. Чаще всего применяется тест MMPI (Minnesota Multiphasic Personality Inventory). Благодаря ему исключаются лица с психопатическими наклонностями.
Кроме него используют тест индивидуальности Мейера – Бригга (Meyers – Briggs Personality Type Inventory) – по его результатам видно, кем является испытуемый, интровертом или экстравертом. На что он в большей степени полагается – на интуитивные ощущения или на логику, доверяет ли он тому, что слышит, или формирует собственные представления?
По мнению специалистов, наилучшим кандидатом в снайперы является чувствительный, интеллектуальный и восприимчивый интроверт. А таких – менее 5 процентов от общей численности взрослого населения.
Приветствовался любой стрелковый опыт, но лучше всего – опыт охотника.
РЕШЕНИЕ НА ВЫСТРЕЛ
Процесс обучения начинается с изучения оружия, базовая модель – СВД. Затем курсанты осваивают другие модели, занимаются тактической, психологической и правовой подготовкой.
Последнее так же важно, как и умение хорошо стрелять. Ведь если армейский стрелок сам принимает решение о выстреле и уничтожает противника, то полицейский очень редко действует самостоятельно и должен соблюдать правовые нормы.
Армейский снайпер так же, как и каждый солдат, имеет право поражать любую вражескую цель, и ему не надо учитывать, угрожает ли комуто другому опасность в результате его действий. Достаточно того, что цель находится на территории противника и ее нужно ликвидировать.
Для полицейского снайпера дела обстоят не так просто. Он имеет право применить оружие для защиты собственной жизни, для защиты жизни и здоровья других людей и для того, чтобы помешать побегу опасного преступника либо предотвратить опасное насилие преступника во время его побега с места преступления.
Армейский снайпер занимает позицию на рассвете и покидает ее с наступлением темноты. А его коллега из полиции или спецслужб зачастую не может этого сделать: он чаще всего “работает” в городских условиях – на чердаках или на крышах. Кроме того, снайперполисмен находится гораздо ближе от цели, чем его армейский коллега, – от 50 до 100 метров. А на таком расстоянии преступники или террористы могут легко обнаружить любое его движение. Поэтому в экипировке полицейских снайперов иногда есть… памперсы.
В большинстве случаев полицейский снайпер ждет разрешения на выстрел от руководителя операции и крайне редко действует самостоятельно. Только тогда, когда ситуация развивается слишком быстро и на карту поставлена жизнь людей, – в случае убийств, вооруженных ограблений, взятия заложников, то есть таких ситуаций, когда преступник применил оружие и физическое принуждение.
Чтобы наглядно показать те трудности, с которыми сталкивается полицейский снайпер, можно привести немало случаев, когда грабители в надежде скрыться брали с собой заложников. Снайперу приходилось какимто образом отличать преступников от заложников и от других посторонних людей, случайно оказавшихся на месте преступления. Бывает, что преступники используют заложников в качестве живого щита.
Если снайпер получает приказ о ликвидации угрозы общественному порядку, он должен все предвидеть и предусмотреть. Обычно у него есть только один шанс произвести меткий выстрел. Если снайпер промахнется, преступники могут повести себя непредсказуемо, например, убить заложника. Тогда полицейскому снайперу грозят крупные неприятности. Как и в том случае, если его пуля поразит постороннего человека. Снайперполисмен не имеет права на ошибку.
Вызов снайпера на место происшествия означает, что переговоры с преступниками не дали желаемого результата и их терпение на исходе. Но если человек уничтожает террористов и преступников, то это вовсе не означает, что для него все цели – одинаковые.
ИЛИ ТЫ – ИЛИ ТЕБЯ
А как “работали” снайперы во время Великой Отечественной? Об этом нам рассказала алматинка Лидия Ефимовна Бакиева.
Мы специально привезли ее на полигон, чтобы она могла сравнить, как готовили стрелков в 43м и как это делается сейчас.
На личном счету ветерана Великой Отечественной войны снайпера Лидии Ефимовны Бакиевой 78 уничтоженных гитлеровцев.
– На фронт я рвалась с первых месяцев войны, но мне не исполнилось тогда 18 лет, меня не брали. Я настаивала, и меня всетаки направили в Центральную женскую школу снайперов, сначала в подмосковные Вешняки, а потом – в Подольск, где готовили в течение шести месяцев, – вспоминает Лидия Ефимовна. – Кстати, там же обучалась и Герой Советского Союза Алия Молдагулова, она была старше меня на один выпуск. Подготовка длилась по 14 часов в день. Мы осваивали винтовку Мосина образца 1898 года – часами собирали и разбирали, настраивали оптический прицел, пристреливали ее.
Винтовка Мосина для снайпера была очень удобной – тяжелой. А у фашистов аналогичное оружие имело меньший вес, и при выстреле возникали вибрации, траектория полета пули смещалась. Однако оптика у них была прекрасная – четырехкратная, производства фирмы “Карл Цейс”. Их прицел почти вдвое превосходил наши 2,5кратные.
Но самое главное, мы учились быстро и точно стрелять. А ведь это целая наука – надо учитывать силу и направление ветра, температуру воздуха, освещение и вид пули. Нам объясняли, как лучше всего подготовить позицию для стрельбы, замаскировать ее на местности и… лазить по деревьям!
Винтовки пристреливали на основное расстояние в 100 метров, а для стрельбы на 400 – 600 метров приходилось вносить поправки.
Кроме винтовки, мы умели стрелять из станкового пулемета, автомата, противотанкового ружья, метать гранаты.
Никаких психологических методов для подготовки будущих снайперов к физической ликвидации противника, подобных современным, инструкторы не применяли. После похоронок на родных и близких, сообщений о тысячах сожженных сел и городов необходимости в этом просто не было. Как и слова “убил” – вместо него снайперы говорили “уничтожил” или “снял”: после всех зверств мы гитлеровцев за людей не считали.
ОДИН НА ОДИН С ВРАГОМ
– Самым тяжелым экзаменом для снайпера была “дуэль” с вражеским “коллегой”. Такое состязание мне пришлось выдержать в январе 1945 года под Клайпедой. Моей напарницей была уроженка города Уральска Фрида Цыганкова. Когда в одном из секторов объявился вражеский снайпер, нам приказали его уничтожить.
Мы оборудовали себе позицию на нейтральной полосе, выкопали ячейку за толстым стволом поваленного дерева. Там провели несколько долгих часов почти в неподвижности, пока наконец не засекли фашиста. Расстояние до него было более 500 метров. Я улучила момент, выстрелила и… промахнулась!
Несмотря на требование снайперского устава о немедленной смене позиции после выстрела, уходить мы не стали. Через пару часов я опять выстрелила в него и – снова мимо! Мы с Фридой понимали, что немцы нас уже засекли и скоро вышлют группу захвата. Больше всего мы боялись попасть в плен, так как знали, что нас ожидает. Когда фашисты захватили девушкуснайпера Наталью Бараздину, они долго пытали ее, выкололи ей глаза, а потом расстреляли…
Но азарт не дал нам уйти с позиции. И когда немецкий снайпер высунулся в третий раз, я уже не промахнулась – попала ему прямо в лоб. Отходили мы под ураганным минометным обстрелом гитлеровцев. Я тогда получила осколочное ранение правой ноги.
СМЕРТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ
– Снайперские винтовки можно разделить на две основные категории – армейские и полицейские, – продолжает рассказ Андрей Дмитриенко. – Первые поражают цель на дистанции до 1200 и более метров. К армейским снайперам предъявляют очень жесткие требования. Так, по стандартам НАТО в серии из 10 выстрелов на расстоянии 600 ярдов (548,6 метра) рассеивание попаданий не должно превышать 38 см.
Максимально допустимый вес винтовки ограничивается 6 кг – от этого зависит сила отдачи. Но и слишком легкой винтовка тоже быть не должна, поскольку в этом случае отдача “опрокидывает” ее и сбивает наводку.
Специфика работы снайпера требует тишины и незаметности – а это значит, ему нужно свести к минимуму вспышку пламени, звук выстрела, стук и лязг деталей механизмов.
Армии и спецслужбы различных стран сейчас имеют на вооружении снайперские винтовки двух основных типов: переделанные из обычных и специально изготовленные.
Переделки отличаются от обычных винтовок не конструкцией, а более качественным изготовлением ствола и ложи, креплением постоянного оптического прицела, и в них используются только целевые патроны. Типичным примером такого оружия являются советская самозарядная винтовка Токарева, немецкая G3 SGI, швейцарская SG550, американская М21 и израильская “Галил”.
Винтовки специальной конструкции сочетают точность боя со скорострельностью, маневренностью и надежностью. В свою очередь они подразделяются на две группы – самозарядные и магазинные.
Самозарядные снайперские винтовки, например, советская СВД, могут производить до 30 выстрелов в минуту. Их используют как для ближнего боя, так и для стрельбы на дистанции до 1200 метров. В случае промаха из них легко произвести повторный выстрел. Однако автоматическая перезарядка утяжеляет конструкцию и повышает ударные нагрузки.
Магазинные винтовки со скользящим затвором ручного перезаряжения на дистанции от 800 м и выше превосходят самозарядные по точности боя, а на средних и ближних – до 400 м, еще и по кучности. Но в ближнем бою они малоэффективны.
Тем не менее во многих странах наиболее перспективными считают именно “магазинки”.
На точность стрельбы влияют все элементы конструкции винтовки: качество ствола, его крепление к ствольной коробке, особенности ударноспускового механизма и узла запирания, “прикладистость” ложи.
Для снижения колебаний при выстреле стволы “снайперок” делают толще, чем у обычных винтовок, оснащают их продольными ребрами и крепят на амортизирующих опорах.
В настоящее время предпочтение отдают прикладам из пластика, армированного стекловолокном, – они не разбухают и не коробятся от влаги, а также легче деревянных.
В настоящее время больше всего используются оптические прицелы с переменной кратностью в интервале от 3 до 12. Но существуют и 20 и даже 40кратные прицелы! Все они снабжены микрометрическими винтами для введения углов прицеливания и боковых поправок. Ослепляющее действие вспышки от выстрела уменьшают при помощи поляризационных фильтров. А отблеск оптики устраняют, надевая на объективы бленды, либо наносят на стекла специальное напыление.
Точность выстрела зависит также от плавности спускового крючка. Наиболее удобен спуск с предупреждением: после нажима на крючок тот становится на упор, после чего надо приложить лишь незначительное короткое усилие. Магазины винтовок с ручной перезарядкой вмещают в себя пять, а самозарядной – десять патронов.
КИЛЛЕРСНАЙПЕР – ДОРОГОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ?
В кино мы привыкли к образу снайперакиллера. Да и в криминальных сводках соседней России периодически сообщают о заказных убийствах, совершенных “стрелками”, – только за прошлый год там зафиксировали три таких “заказа”.
Изучив трагические обстоятельства 137 заказных убийств, совершенных в Казахстане с 1990 года и до настоящего времени, мы с удивлением обнаружили, что при их совершении ни разу не использовались снайперы. По свидетельству сотрудников полиции, в нашей стране за 18 лет не было зарегистрировано ни одного подобного случая.
Как полагает один из бывших руководителей полицейского спецназа “Сункар”, это вызвано относительно небольшим количеством снайперов в нашей республике. Все они состоят на специальном учете, “под колпаком”. Поэтому подозрительная возня вокруг любого из них немедленно будет выявлена и пресечена.
Кроме того, киллеруснайперу для выполнения “работы” требуется специальное оружие, не с двустволкой же ему отправляться на “дело”!
А винтовка – весьма дорогостоящее оружие, ее цена вместе с оптическим прицелом колеблется от 3,5 до 15 тысяч евро. Слишком высокой получается цена “устранения” конкурента – ведь и “стрелок” потребует за работу солидное вознаграждение.
Россия – дело другое. Там и криминалитет богаче, и снайперов больше, и “объекты” окружают себя таким плотным кольцом охраны, что устранить их можно только метким выстрелом с большого расстояния.
Наша справка
Само слово “снайпер” появилось благодаря маленькой птичке бекасу, которую англичане называют snipe. Птица эта весьма увертлива, и охотнику очень трудно в нее попасть. Поэтому тех, кому удавалось подстрелить бекаса, англичане окрестили снайперами.
Одними из первых этого почетного звания удостоились испанские мушкетеры, прибывшие в 1588 году к берегам Англии на кораблях Великой армады.
Олег ГУБАЙДУЛИН, Руслан ПРЯНИКОВ (фото), Тахир САСЫКОВ (фото)