Байконур - космодром двух государств

На его базе создавались гражданские предприятия, вошедшие в состав Российского авиационно-космического агентства. Эта участь постигла и войсковую часть № 33857, расположенную между городами Жезказганом и Сатпаевым.
На конкурсной основе ответственность за эксплуатацию районов падения отработанных частей летательных аппаратов, запускаемых с космодрома «Байконур», с 1 октября 1999 года приняло на себя одно из подразделений Росавиакосмоса — федеральное государственное унитарное предприятие НПО «Машиностроения».
С этого дня существует база №1 центра эксплуатации районов падения. НПО «Машиностроения» — большое, мощное, входящее в оборонный комплекс России. Занимаясь производством аэрокосмической техники, имеет широкий спектр работ, в том числе по созданию информационных и космических технологий.
Перевод космодрома на гражданские рельсы
В просторном кабинете начальника базы № 1 полковника Сергея Шиянова на стене висит большая карта-схема районов падения отделяемых частей ракетоносителей, запускаемых с космодрома «Байконур».
— При запуске ракет-носителей, — рассказывает Сергей Александрович, — обычно они двух-трех ступенчатые, происходит отделение и падение первых ступеней и головных обтекателей в определенных точках, так называемых районах падения, рассчитанных баллистиками и закрепленными за первой базой. В нашем ведении находится 35 таких районов. Это большая территория, переданная Казахстаном в аренду Российской Федерации по договору об эксплуатации космодрома «Байконур».
Районы падения расположены в основном в Жезказганском регионе Карагандинской области, удалены от нашей базы на расстояние до 350 километров и имеют свои характеристики. Основная задача базы — обеспечивать безопасность населения, проживающего в этих районах, при запуске ракетоносителей. Предприятие занимается также утилизацией ракетоносителей, проводит экологические мероприятия, связанные с нейтрализацией почвы, после падения остатков ракет и компонентов ракетного топлива на самих остатках ракет.
Сегодня на базе трудятся 114 гражданских лиц и 11 офицеров российской армии, прикомандированных для сохранения кадрового потенциала, чтобы не потерять опытных специалистов, на время переходного периода. Офицеры проходят здесь службу, занимают основные руководящие должности. Около 85 % штатного расписания занимают местные жители. Большой процент среди них бывших военнослужащих воинской части — военнослужащие-контрактники и прапорщики, вышедшие на «гражданку».
Стараемся, — говорит полковник С. Шиянов, — чтобы на базе персоналу было комфортно. Основная масса жильем обеспечена. Рабочий день строго нормирован. Есть и свой профсоюз.
Когда существовала воинская часть, не обходилось без осложнений. У Минобороны были большие дыры в бюджете. Нам постоянно отключали электроэнергию, поэтому работали на дизельных установках. Имелись большие долги за связь и воду. С переходом на гражданские рельсы предприятие выросло на две головы. Денежные средства регулярно выделяются. Да и сами зарабатываем — работаем по договорам с заказчиками. Покупаем новую технику, оснастились средствами связи, технологическим инструментом. Люди ощущают прогресс, движение вперед.
Задача поисковых групп — безопасность населения
Для выполнения основных задач на базе сформированы наземные поисковые группы в составе 10-14 человек, профессионально обученных, и обеспеченных 5-6 единицами техники, при необходимости гусеничной повышенной проходимости. Возглавляют их штатные начальники групп из числа офицерского состава. За 7-10 суток до старта ракеты база получает информацию о точном времени ее запуска и зоне падения отделяемой части.
За трое суток до старта поисковики выезжают в заданный район и оповещают население, проживающее в зоне падения и близлежащей к ней территории, берут под контроль его эвакуацию в безопасное место. Проводят рекогносцировку района, объезжая его территорию, обычно это эллипс диаметром 60 на 40 километров, то есть достаточно большая территория. При этом проверяется наличие рыбаков, охотников, геологов и др., чтобы предупредить о времени пуска ракетоносителя. За три часа до старта начальник группы докладывает, что район к запуску готов. На дорогах, ведущих в опасную зону, выставляются командные пункты, посты сопряженного наблюдения, посты регулирования, чтобы исключить возможность проникновения людей в район падения.
Посты оснащены радиосвязью и могут оперативно реагировать на изменение обстановки. После отбоя население возвращается на территорию проживания, а наземно-поисковая группа приступает к поиску остатков ракет. После нахождения проводятся мероприятия, связанные с их утилизацией: съем блоков, приборов, разделка и вывоз остатков носителей. По договорам с местными фирмами остатки отделяемых частей передаются им как металлолом на утилизацию. Порой работа наземных групп проходит в сложных метеорологических условиях при нашем резко-континентальном климате. Бывают снежные зимы, весенние паводки и т.п. Но несмотря на погодные условия, поисковики выполняют поставленные задачи на высоком профессиональном уровне. За пять лет работы базы №1 нештатных ситуаций ее работниками допущено не было.
Экологический мораторий
За последние годы проведен ряд экспериментов, связанных с внедрением новых методов детоксикации ракетного топлива на грунте. В 2004 году работа ведется по нескольким межправительственным программам, связанным с отработкой нейтрализации ракетного топлива на отделяющихся частях.
В них участвуют, как непосредственный исполнитель, коллектив базы, так и ученые Казахстана и России. Изучается влияние компонентов ракетного топлива на окружающую среду, для того, чтобы их нейтрализовать после падения. Для этого на базе построен целый комплекс по производству сорбента на основе торфа и различных добавок. Задача коллектива базы и ученых двух стран, занимающихся изучением этого вопроса: уйти из районов падения не только не оставив частей ракетоносителя, но и максимально обезвредить участок, куда упала та или иная отделяемая часть, от вредных компонентов.
Поэтому ведется постоянное наблюдение за состоянием экологии на местах падения ракет в течение многих лет. В составе предприятия создана целая лаборатория экологического мониторинга, которая находится на космодроме «Байконур». После каждого пуска отбираются пробы грунта и воды и отправляются в лабораторию для изучения.
За пять лет накоплен огромный материал, который перерабатывается учеными России и Казахстана для анализа ситуации. Для анализа и сравнения результатов, полученных казахстанской и российской сторонами, одновременно проводится отбор проб в трех экземплярах, что дает хорошую возможность для выявления изменений, произошедших за определенное время.
Руководство базы постоянно поддерживает контакты с экологическими организациями. Региональный отдел охраны окружающей среды постоянно участвует в выездах на места с поисковыми группами, контролируя их работу. Тесное взаимодействие налажено со службой МЧС и Акимами сельских округов Улытауского района. На базе даже есть должность помощника начальника по экологии. По каждому пуску составляются экологические отчеты. Сами по себе они начальная фаза для научной работы.
Опасный гептил
Изучением состояния зараженностью гептилом в районах падения занимались обе стороны. Для этого на карту с районами падения наносилась координатная сетка. Было отобрано порядка двух тысяч проб.
— После сравнения результатов ученых России и Казахстана, — рассказывает С. Шиянов. выяснилось, что как таковой зараженности гептилом в районах падения нет. Есть только точечные места, в которых присутствует этот компонент. Совместной экспедицией очень серьезно изучался 25-й район. Еще один эллипс площадью 50 на 30 км. Эксплуатируется давно и очень интенсивно, особенно в последнее время. Здесь падают первые ступени «Протона» и остатки компонентов гептила. Допустим, замер показывает превышение в 100 раз предельной концентрации. После обработки — 10 ПДК. Но что интересно, обе стороны после изучения вопроса пришли к выводу, что само загрязнение в точке компонента гептила со временем не распространяется по горизонтам и находится в одной точке, периодически распространяясь по вертикали — вниз — вверх, в зависимости от погодных условий.
Например, прошел дождь и загрязнение опустилось с 25 до 50 сантиметров, потом снова поднялось. Так на этой точке и находится. Рядом же по координатной сетке район чистый. Когда приступали к исследованиям, была шумиха, ажиотаж, что район сильно загрязнен, потому что давно эксплуатируется, оказалось, что это не совсем соответствует действительности.
В 2004-м году вновь изучался 148-й район, где тоже падает первая ступень «Протона», где проживают люди и пасется скот. Конечно, по идее, не желательно, чтобы в этих местах постоянно находились люди. И по договору аренды космодрома «Байконур», в принципе, это не допускается. Мы должны думать о людях, так или иначе гептил — компонент вредный, все равно происходит испарение, люди дышат, пользуются водой, в идеале такого не должно быть. К сожалению, жизнь у нас устроена так, что, хотим мы этого или нет, но люди там живут.
Причастен ли космос к степным пожарам?
По нашей вине больших пожаров не было, — отвечает начальник базы. — В составе наземно-поисковых групп выезжают пожарные расчеты. В Улытауском районе, в тех местах, где сконцентрированы зерновые хозяйства, падает только головной обтекатель — это две металлические или пластиковые части, которые в сборе похожи на колпачок авторучки и никакой пожароопасности не представляют. А вот в районе, где падает первая ступень «Протона», возможны нештатные ситуации, но коллектив базы пока с ними справляется. Чрезвычайных ситуаций, возникших по его вине, за пять лет не было.
Металлоломный бум
До начала 90-х годов остатки носителей просто подрывали, и, по оценке специалистов, к этому времени в районах падения было разбросано 2,5 тысячи тонн металлического лома.
В 1991 году Казахстан на международном уровне остро поставил этот вопрос. Тогда и был создан на базе личного состава и техники космодрома «Байконур» первый сборный батальон. В 120 километрах от Жезказгана был разбит первый полевой лагерь, куда и прибыли более 200 солдат и офицеров и 50 единиц автотехники. Усиленный составом и техникой, тогда еще в/ч 33857, батальон два года собирал остатки отделяющихся частей ракет на обширной территории и свозил к местам складирования.
Получились свалки такого масштаба, что человек, попадая туда, мог заблудиться. В Казахстане в то время начался металлоломный бум. Появились фирмы, добившиеся разрешения на утилизацию лома и за 3-4 года из этих районов все повытащили, совсем неплохо на этом заработав. Теперь ситуация в корне изменилась. В районах падения практически ничего не остается после мероприятий по детексификации почвы с использование реагентов и рекультивации.