Алматинская область, если ты не турист в коротких шортиках и невесомой маечке, – это просто ад. Жара здесь летом такая, что даже камни, кажется, немного плавиться начинают. Что уж говорить о металлических тренажерах на спецполигоне десантников? Но солдаты – в полном обмундировании, впрочем, как и командиры: таков устав.
На полигон приходят уже не новобранцы, а те, кто от заветного прыжка буквально в одном шаге. Точнее, в шести. Именно столько здесь устройств различного типа.
Сначала ребята учатся просто прыгать с высоты нескольких метров на землю, потом переходят в макет самолета – каждый должен запомнить, как сидеть, как выходить из него. Дальше – тренировка на вертолете, потом – несколько недель отработки движений с парашютом, и самый важный экзамен – большой макет самолета, с которого надо выпрыгнуть.
Нет, пока парашют солдату не доверят. Этот тренажер чем-то напоминает спуск по тарзанке в городском веревочном парке: человека пристегивают карабином к металлическому тросу, по которому он будет скользить вниз, с каждой секундой набирая скорость. Говорят, что ощущения абсолютно такие же, как при прыжке с парашютом.
– Прежде чем человек прыгнет с парашютом, он должен отработать все движения до автоматизма, чтобы не растерялся в воздухе, – объясняет старший инструктор, майор Аркадий БУРМИЧ.
На вышке солдат должен продемонстрировать безупречную технику прыжка, показать, что знает, как действовать, если не раскроется парашют.
– 521, 522, 523 – кольцо! 525, 526 – купол! – кричит, пролетая мимо, один из бойцов. И даже с земли, невзирая на скорость, видно, что парень напуган. Такой “кулак” бьет без промаха: как живут казахстанские десантники
Старший инструктор бесстрастно комментирует:
– Ноги надо в момент выхода из самолета сгруппировать вместе, а то стропы могут запутаться и причинить травму. В момент приземления тоже обязательно надо сгруппироваться. И еще боец допустил ошибку: выбросил кольцо запасного парашюта. Его на базаре просто так не купишь, так что будет теперь искать.
Как признался солдат, это его второй прыжок с вышки. И он гораздо страшнее первого.
В прошлый раз он еще не знал, как больно можно удариться ногами при приземлении, а в этот раз еще и ноготь немного на мизинце сорвал, когда кольцо запасного парашюта выдергивал.
За два года службы отличник учебы может совершить два настоящих прыжка с парашютом и около сотни вот таких, с тренажера. А еще примерно столько же каждый обязательно провисит на стропах. Это, наверное, самое изнурительное упражнение. На вышке хотя бы адреналин помогает не обращать внимания на жару, а здесь – ничего. Целые часы в подвешенном состоянии.
– Отсчет времени – 521, 522, 523 – кольцо! 525, 526 – купол, – командует инструктор, капитан Мади АХМЕТОВ.
– Осмотрелся вправо, осмотрелся влево, – стройно повторяют за ним подвешенные солдаты и подтягиваются в соответствии с командами на парашютных стропах.
– Внимание! Парашютист летит к вам лицом! Ваши действия? – командует капитан.
– Прими вправо, – отвечают бойцы и тянут на себя стропы.
В течение еще двух минут отрабатываются возможности встречи с парашютистом слева, справа и снизу. Пять минут перерыва – и снова: “521, 522…”.
– В небе человек может занервничать, растеряться, поэтому наша задача – здесь, на земле, сделать так, чтобы солдаты довели все действия до автоматизма, чтобы не думали даже, что их тело само выполнит все нужные действия, – объясняет Мади Ахметов.
Поэтому: “…523 – кольцо!”.
– А как же романтика? Куда мальчишки так рвутся? – спрашиваю я у инструкторов.
– Вот такая у нас служба – 3 минуты ты орел, а все остальное время пашешь как лошадь, – шутит Аркадий Бурмич.
Но при этом он признается, что от этого голубой берет даже больше ценится: все прекрасно понимают, что на десантников можно положиться.
НУР-СУЛТАН – ТАЛДЫКОРГАН