03.50 минут возле выхода из терминала для международных полётов алматинского аэропорта немного народу. Встречающие, таксисты. Оглядываемся по сторонам, чтобы увидеть коллег. Кроме корреспондента «Информбюро» никого не видим. Устраиваемся втроём напротив выхода, чтобы не пропустить Каната и его ребят. Двери терминала то и дело открываются, выпуская пассажиров. Но это не то, что нам нужно. На улице ещё темно.
Через несколько минут к нам подтягиваются журналисты телекорпорации «Казахстан». Спрашиваем друг у друга, знакомы ли с Канатом. Оказалось, что никто не знаком, но в смартфонах у всех есть его фото. Смеёмся, что так мимо нас он не пройдёт.
Время идёт. Выходят пассажиры с рейса Минск-Алматы, уже должны выпустить людей, прибывших из Анталии, а Каната всё нет. Два рейса из Киева (Борисполя) прибывают ранним утром к нам. Первым из них и прилетела группа Каната. Однако самих ребят не видно. Мелькают лётчики и стюардессы в жёлто-синей форме – это экипаж украинского самолёта, знак того, что скоро может выйти Бейсекеев, и мы достаём диктофоны и аппараты.
Наконец в проёме появляется Канат, и мы устремляемся к нему. Выходим на улицу. Оператор с телеканала «Казахстан» показывает место, откуда ему будет удобней снимать. Устраиваемся все на пятачке перед входом в международный терминал. Проходящие мимо пассажиры и таксисты почти не обращают внимания на нас. К таким съёмкам здесь уже привыкли.
Канат спокоен, сосредоточен, сдержан. По его словам, сейчас он занят в новом проекте – подготовке фильма об этнических казахах в Иране. С этой целью и находился в ИРИ. Этот проект — продолжение цикла фильмов о зарубежных казахах. Уже прошли съёмки в Монголии, Турции.
— Канат, а как проходили съёмки в других странах?
— Всё было нормально.
— Почему же вас задержали в Иране?
— При въезде в страну всю нашу съёмочную технику пропустили, не сделав замечаний. Но на обратном пути стали проверять багаж и обнаружили некоторые детали оборудования, которое нельзя было ввозить.
— Но вы же должны были заранее узнать, какую технику можно ввозить?
— Конечно. Согласен, что надо было всё предусмотреть. Когда впускали в страну, проблем не было, может быть, не доглядели. Я не знал, что нельзя ввозить какое-то оборудование. Были только предположения, не думали, что всё настолько строго.
— Как происходило задержание и почему? На вас надевали наручники?
— При осмотре багажа при вылете у нас увидели коптер. С другим оборудованием мы бы прошли легко. Они сразу увели оператора, я пошёл с ним, ждали одного начальника, потом другого. Иранцы никак не могли принять решение. Нас отпустили, потом обратно задержали, решили коптер оставить. Хоть коптер и дорогая техника, пришлось его оставить. Уже на границе приехали местные представители спецслужб и попросили оставить всю технику. Они смотрели содержимое всех компьютеров, проверили мой багаж. Мы задержали самолёт на полчаса.
Наручники не надевали. Был жёсткий разговор через переводчика с нами. Иранцы говорили на фарси, мы пытались говорить с ними на английском, поэтому они вызвали переводчика.
Открыли мой телефон, смотрели всю галерею. Их интересовали кадры с коптера, Изъяли все флешки, жёсткие диски, которые видели, все накопители.
— Пропал весь труд?
— Я смог копию фильма спрятать.
Канат порядком устал. Это видно и по виду, и по тому, как медленно он говорит. Но отвечает без раздражения. Спокойно отреагировал и на вопрос, не могло ли быть связанно задержание в аэропорту с его фильмом о геях, ведь в Иране царят пуританские нравы.
Режиссёр не связывает задержание со своей работой: — Иран – очень толерантная страна, люди добрые. Никто никак на видеосъёмку как-то остро не реагировал, все люди наоборот позировали на камеру. Довольно были лояльны. Но закон другой.
— Нам сказали, — рассказывает Канат, — что по законодательству ИРИ любая съёмка с коптером проходит с разрешения правительства и надо её получать за 9 месяцев. Говорили при этом пограничники с нами в грубой форме. Я этого не знал. Мне говорили, что будут сложности, но не думал, что такие.
— Прошла информация, что вы отказались от помощи казахстанского консульства? Почему отказались?
— Возможно, в консульстве предупреждают всех о том, что необходимо соблюдать в Иране. Но они разговор со мной немного агрессивно. Спрашивали, зачем приехали, а не для чего, и чем помочь. Поэтому я отказался дальше говорить с ними. Диалог не сложился. И нужно отметить, что сами герои будущего фильма не оказались бы столь открыты, если бы нас сопровождал сотрудник консульства.
— Вы обижены на сотрудников консульства?
— Не то, что обижен, это их работа. Но то, что они «топят» меня, это неправильно. Я им говорил, что они не смотрели мои работы, не знают кто я.
— А как проходили сами съёмки, вы заранее договорились с кем-то встретиться?
— Я знал улицу в одном городе, где живут казахи, и я намеренно ехал туда. Предварительной договорённости не было. Дистанционно невозможно подготовиться к тому, что увидишь своими глазами.
— Канат, какую технику у вас отобрали?
— Коптер, ронены, жёсткие диски, риги, звуковую аппаратуру. Камеру удалось забрать, они не увидели её. Ущерб около 10 тысяч долларов.
— Вы надеетесь вернуть это всё?
— Надеюсь, что МИД окажет нам содействие в возврате всего оставленного оборудования.
— Канат, а что говорят сами иранские казахи? Хотят ли они вернуться на историческую родину и на каких условиях?
— Многие из них хотят вернуться. И хотят, чтобы были условия лучше, чем сейчас у них. Это всё будет в фильме.
— А на какие деньги вы снимаете свои фильмы?
— На собственные.
— Вы хотите сказать, что снятые вами 15 фильмов приносят доход?
— Я не только фильмы снимаю, но и делаю рекламные роли. Вот на гонорар за эти ролики и снимаю фильмы.
Уставший Канат всё повторяет на камеру телеканала «Казахстан» на казахском языке. Мы некоторое время наблюдаем за этим. На улице совсем светло. Самая короткая ночь в году закончилась. Канат и оператор проходят мимо нас, растворяются среди машин и людей.
P.S. Ранее в СМИ прошла информация, что казахстанского режиссёра, фотографа Каната Бейсекеева задержали в Иране. Первым об этом сообщил известный блогер Алишер Еликбаев, который неоднократно участвовал в различных проектах вместе с Канатом. Следом распространили сообщение от генконсульства РК в Иране, что Канат Бейсекеев отказался от содействия консульского учреждения в получении специального разрешения на съемку, ссылаясь на отсутствие времени. 20 июня миграционная полиция Горгана отметила отсутствие разрешения на съемку и попросила съёмочную группу попросила вернуться в Тегеран, где он и был задержан в аэропорту.
Сообщалось также, что в представительство МИД Ирана направлена соответствующая нота казахстанской стороны.