Это был последний выпуск авторской программы "Поздний Рерих". Руководство телеканала "Хабар" закрыло ее в 2012 году. Редактор журнала "Эксклюзив" Карлыгаш Еженова предложила мне опубликовать фрагменты некоторых интервью, где собеседниками были Канат Кабдрахманов, Андрей Битов, Мурат Ауэзов, Вячеслав Локшин, Михаил Жванецкий, Чулпан Хаматова, Евгений Миронов, Марк Рудинштейн, Нани Брегвадзе, Вахтанг Кикабидзе, Александр Михайлов – список можно продолжить. В этом блестящем перечне есть имя Сергея Александровича Соловьева, автора легендарной "Ассы".
Он снял на "Казахфильме" картину "Чужая Белая и Рябой". В его мастерской учились Ардак Амиркулов, Рашид Нугманов, Абай Карпыков.
Поразительно, но в раннем детстве он дружил, а порой и дрался с будущим Генералиссимусом, Солнцем нации, Верховным главнокомандующим, родившимся, кстати, 16 февраля.
Впрочем, об этом расскажет сам Соловьев. Предлагаю вашему вниманию фрагмент интервью, сохранившийся в моем личном архиве.
(Из архива Владимира РЕРИХА)
– Сергей Александрович, в вашей ранней картине "Станционный смотритель" звучит романс Исаака Шварца на стихи Пушкина. Помните? Ну, там о "суеверных приметах", которые "согласны с чувствами души". Не кажется ли вам, что уже с самого начала ваша жизнь была отмечена множеством примет, которые обещали незаурядную судьбу? Достаточно того, что в детстве вы дружили с будущим живым богом и даже дрались с ним. Ваша жизнь похожа на киносценарий. Но ведь это было?
– Да, это было. Только сценаристом выступил не кто иной, как Иосиф Виссарионович Сталин. Бабушка моя родом из Архангельской губернии, дочь смотрителя маяка. А замуж вышла за главного бухгалтера.
– Хорошая партия!
– Хорошая. Да только вот дед мой довольно рано угодил в места не столь отдаленные. За то, что оставался бухгалтером и при Антанте. Этого ему не простили большевики, и он загремел в Кемь. А бабушка, как декабристка, поехала за ним с детьми, среди которых была моя будущая мама. А Кемь, ну, вы знаете историю этого названия.
– Честно говоря, нет. Если не считать "Кемска волость" из фильма Гайдая…
– Екатерина Вторая, наказывая провинившихся, писала резолюцию: "Сослать к*** матери", вот откуда оно взялось.
– И это не легенда, не шутка?
– Нет, это исторический факт. Вот там я и родился. Фантастическое место. Вся русская интеллигенция прошла через него по дороге на Соловки. История моего рождения тоже вполне фантастическая. Мама выросла необыкновенной красавицей. И вот началась война. И приехал в эти места мой будущий папа. По казенной надобности приехал, с инспекцией. Серьезный был мужчина. Офицер СМЕРШа. При должности. Контрразведчик, в общем. И влюбился без памяти. А был он семейный…
– Супруга, дети?
– Да. И он развелся. И женился по большой любви.
– Да как же ему позволили? Это ж скандал! Офицер, чекист, а невеста – дочь врага народа!
– Война была. И такое иногда сходило с рук. Правда, потом ему это припомнили, когда война кончилась. А с будущим Солнцем нации дело было так. Мой папа по долгу службы руководил операцией по "восшествию на престол" Ким Ир Сена, вождя северокорейского народа. Это уже происходило в другом городе, на Дальнем Востоке.
А у вождя был сын, небезызвестный Ким Чен Ир. Он был постарше, но мы с ним водились, а просто больше не с кем было играть!
И однажды подрались. Я эту драку плохо помню, но бабушка рассказывала, что сцепились мы не на шутку. И я его затолкал в какой-то фонтан. Черт его знает, чего я так осерчал-то? М-да. Сергей СОЛОВЬЕВ: Никто не хотел таких перемен
Мы жили в Северной Корее, я очень хорошо помню наш домик, отделанный внешне шелком, а перегородки внутри бумажные. Японский был домик. И нянька у меня была японка, Арита. Через много-много лет я приехал в Японию на съемки…
– "Мелодии белой ночи"?
– Ну да. И вот вдруг из меня полезли японские слова. И не просто слова, целые фразы! Это был такой вот привет от няньки Ариты. Ну что еще. У отца была служебная машина, американский джип. При джипе водитель. Уваров. Он сажал меня на шоферское место, включал первую скорость, и я рулил! Да не по дороге, а по тротуару, распугивая несчастных северных корейцев, а Уваров шел рядом. Ну вполне колониальная картинка!
…А потом отца в три дня выставили из армии – припомнили дочь врага народа. И мы оказались в Ленинграде, в коммуналке.
Это тоже было фантастическое место! Невский, 5, квартира 8. Там жила мама отца, которая и приняла нас, правда, нехотя. Все было, как у Высоцкого в песне: "На тридцать восемь комнаток всего одна уборная". Но уборная – гениальная!
Вот представьте, там были кариатиды – самые настоящие статуи античных красавиц, которые усердно поддерживали потолок, а между ними стояли унитазы! Много унитазов!
С ума сойти! Я вот думаю, не оттуда ли мой эстетизм происходит, а?
– Сергей Александрович, ну а как вас все-таки музы к рукам прибрали, как они вас уловили? Значит, шли вы однажды по Невскому по каким-то там своим мальчишеским делам, а навстречу…
– Знаете, меня в эту "степь" занесло постепенно. Еще и телевидения никакого толком не было в Ленинграде, а я уже там выступал в какой-то пионерской передаче. Несколько лет! Па-па пам-па-пам! Здравствуйте, дорогие ребята! Вот такая хрень. Режиссер там был талантливый очень, вот он откуда-то меня вытащил в это самое телевидение. Потом я этой хренью перестал заниматься. И действительно шел однажды по Невскому, а навстречу молодой еще тогда стажер БДТ Игорь Владимиров. И вот почему он предложил мне войти в состав спектакля "Дали неоглядные" – ума не приложу. И я играл в этом спектакле довольно долго. Моим партнером был Владислав Стржельчик!
– С ума можно сойти.
– Можно. У них там перед сценой был такой закуток, в который они собирались перед самым выходом…
– Накопитель…
– Вот-вот, актерский накопитель. И там собирались Стржельчик, Лебедев, Лавров, Юрский! И вы представляете, как они там травили? Меня на сцену полумертвого от смеха выпинывали! Ну, Товстоногов, конечно. Это было роскошное время.
– Господи, как вам везло. И вы не боялись сцены?
– Боялся, но не сцены, а зала. Чудовищная черная бездна. Очень страшно. Но если приглядеться, то тут, то там вспыхивают огонечки. Очки бликуют! И в этот момент отпускает страх, и ты понимаешь, эта бездна – живая. Режиссер Соловьев – о казахском кинематографе, «Анне Карениной» и о кризисе общества
– Что ж, после этого легла прямая дорога в кино, так?
– Не совсем. Я вообще мечтал стать моряком-подводником. Пока однажды, прогуливая школу, не забрел в кинотеатр, где посмотрел "Летят журавли". Все. После этого сомнений не было.
Только кино.
Фактический комментарий
Резолюцию "Сослать к.е.м." накладывал Петр Первый, а не Екатерина, но это, скорее всего, миф, ибо топоним Кемь известен с XV века, что, впрочем, не умаляет симпатичного комизма этого предания.
Официальная биография Ким Чен Ира утверждает, что он появился на свет в партизанском отряде возле горы Пэктусан и в момент его рождения в небе вспыхнула новая звезда. Однако советские архивные источники указывают, что рождение будущего отца нации имело место в селе Вятское Хабаровского края, где дислоцировалась 88-я отдельная бригада РККА, которой командовал капитан Ким Ир Сен. Скорее всего, отец Сергея Соловьева был прикомандирован именно к этому подразделению. Первое имя Ким Чен Ира звучало так: Юрий Ирсенович Ким.
Знаменитая потасовка, о которой рассказывает Соловьев, произошла, по-видимому, в Пхеньяне.
Еще любопытная деталь. В биографиях драчунов есть еще одна точка соприкосновения: в начале семидесятых годов, когда Соловьев снимал один из первых своих фильмов, Ким Чен Ир уже командовал всей кинематографией Северной Кореи. В дальнейшем их пути, как видим, разошлись окончательно.
И последнее. В начале этой недели умер сын Сергея Александровича Соловьева, Дмитрий. Он был сценаристом, актером и продюсером.
Слова и чувства скорби выражаем Мастеру.
Живая бездна безжалостна.