По приблизительным оценкам, в Казахстане почти 1,5 миллиона жертв ядерных испытаний. Вопросов накопилось почти столько же. В преддверии 30-летия закрытия Семипалатинского ядерного полигона в правительстве создана рабочая группа, которая должна заняться поиском ответов и решений самых злободневных проблем по медицинской и социальной защите пострадавших от радиации.
Жил рядом – значит пострадавший?
Вопрос первый – а как, собственно, доказать, что человек является пострадавшим от ядерных испытаний? Сначала в Казахстане опирались на прописку, и сразу же после закрытия Семипалатинского полигона всем, кто проживал вблизи территории взрывов, выдали так называемые полигонные удостоверения. В 1992 году был принят закон, который распределил жертвы по зонам радиационного риска – от чрезвычайного и максимального до повышенного и минимального, в зависимости от близости к эпицентрам ядерных взрывов. Пострадавшими, в той или иной мере, считались все, кто в годы испытаний жил и работал на землях, прилегающих к полигону. Однако теперь в правительстве склоняются к поиску доказательств персонального облучения.
– Мы изучили международный опыт и видим, что привязка к зонам не является эффективной. Оценка ущерба здоровью должна быть основана на индивидуальной дозе облучения. Мы проводили анализы и видим, что даже у проживающих в зоне радиационного риска фактическая доза облучения не всегда позволяет их относить к пострадавшим от ядерных испытаний. Поэтому нам необходимо определить дозу облучения у прогнозной численности населения, а это, по предварительным подсчетам, – около 1,5 миллиона человек, – заявил вице-министр труда и соцзащиты населения РК Ерлан АУКЕНОВ. – Для достижения данной цели необходимо провести глобальную работу и нормализовать единый медицинский реестр путем разработки соответствующего нормативно-правового акта.
По прогнозам ведомства, подготовительная работа, сбор и оцифровка данных займет от 4 до 6 лет.
– Но фактически индивидуальную дозу облучения можно измерить только одним путем, который практикуется в мире, это снятие образца с эмали зубов. Вы представляете себе – обработка данных почти 1,5 миллиона человек! Чтобы проводить такую работу, необходима соответствующая инфраструктура, которой сегодня нет, – отметил Ерлан Аукенов.
Тем не менее вице-министр труда и соцзащиты убежден, что определение пострадавших должно быть привязано именно к персональной дозе облучения и в законы надо вносить соответствующие изменения.
По его мнению, только это поможет государству оказывать адресную поддержку действительно пострадавшим, а не распыляться на абстрактно большое и неточное количество людей.
Радиационный регистр
Но специалисты в сфере радиационной медицины предлагают другой путь.
– Чтобы рассчитать индивидуальную дозу человека, есть несколько методик. Первая – физическая дозиметрия, когда зуб человека исследуют с помощью электромагнитного резонанса, на основании чего проводится расчет индивидуальной дозы облучения. Но это достаточно дорого, длительно и болезненно, ведь для этого нужно вырвать зуб. Второй метод – биологический, посредством хромосомных операций. Однако и эта методика имеет свои условности, поэтому на сегодняшний день для масштабных расчетов доз облучения самой эффективной является методика радиационной расчетной программы, – пояснил директор НИИ радиационной медицины и экологии Талгат МУЛДАГАЛИЕВ.
И в г. Семее эта работа была начата еще в 2003 году, когда совместно с японскими специалистами была запущена программа по разработке государственного, научного, автоматизированного, медицинского регистра пострадавших от воздействия ядерных испытаний.
– Мы вносим в базу данных так называемый радиационный маршрут человека (где и в какой период проживал или работал), и программа автоматически просчитывает время пребывания в той или иной зоне радиационного воздействия. Все радиационные параметры, данные об атмосферных и подземных испытаниях за весь период деятельности полигона, динамика проведения взрывов, влияние каждого испытания, обстановка в районах, прилегающих к полигону – всё это заложено в программу. И в итоге мы можем рассчитать персональную дозу облучения, – подчеркнул директор НИИ радиационной медицины и экологии. Семейчане просят создать автономный регион для территорий, пострадавших от радиации
За минувшие годы в регистр внесены данные о 370 642 пострадавших, как до сих пор живущих в Семейском регионе, так и выехавших за его пределы или уже умерших. Проблема в том, что регистр остается незавершенным – у научно-исследовательского института нет ни штата, ни денег на проведение масштабных исследований и заполнение полной базы данных. В 2013 году работа ненадолго активизировалась благодаря минздраву, который попытался переложить сбор информации и заполнение анкет пострадавших на поликлиники. Но врачи и без того тонут в ворохах своей документации. В конце концов, встал вопрос – доктора занимаются или лечением, или сбором данных, и работа по составлению регистра вновь остановилась.
В общем, после закрытия Семипалатинского полигона прошло уже 30 лет, а в Казахстане до сих пор не решен вопрос по оценке полученных населением доз из-за банального отсутствия денег.
– Необходимо финансирование данного регистра и придание ему статуса государственной информационной системы. В последующем это позволит нам учесть всё пострадавшее население, в том числе и тех людей, которые сейчас живут в других регионах Казахстана, чтобы каждый пострадавший мог получать меры социальной поддержки, независимо от места нынешнего проживания, – констатировал Талгат Мулдагалиев.
Не надо рыбы, дайте удочку!
А вот депутатов г. Семея возмутило, что правительство сводит вопрос государственной заботы о пострадавших только к подсчету точного числа людей, которым будут полагаться льготы.
– Реабилитация – это не только денежные пособия. Качество жизни определяется более широкими понятиями. Было бы желательно, чтобы правительство рассматривало не только положения законов в части выплат, а подошло бы к проблеме комплексно, учитывая все возможные меры по поддержке пострадавшего региона. Населению нужна не рыба, а удочка. Нам необходима экономическая реабилитация. А у нас до сих пор законна солидарная оплата экологического отпуска, – возмутился депутат маслихата г. Семея Кайрат СМАГУЛОВ.
Дело в том, что, по действующему законодательству, пострадавшим от ядерных испытаний положен ежегодный дополнительный оплачиваемый 10-дневный отпуск, а также ежемесячная экологическая надбавка к зарплате в размере 1,5 МРП. Работникам бюджетной сферы всё это оплачивается за счет государства, а тем, кто работает в частных компаниях, платить обязаны работодатели. В итоге предприниматели г. Семея, которые и сами являются жертвами былых испытаний, возмещают своему персоналу ущерб, причиненный ядерным полигоном. По официальной статистике, затраты предприятий г. Семея на экологические выплаты сотрудникам составляют 230 миллионов тенге ежемесячно.
То есть ежегодно предприниматели пострадавшего региона тратят почти 3 миллиарда на компенсации за ядерные испытания!
– Это вопрос о несправедливости в отношении предпринимателей нашего региона, которые вынуждены на своих плечах нести бремя по возмещению ущерба, причиненного здоровью населения. Эти выплаты увеличивают себестоимость продукции, и в условиях рыночной экономики с высокой конкуренцией на товарных рынках ставят предпринимателей г. Семея в неравные условия с аналогичными отраслевыми предприятиями Казахстана и стран СНГ. Поэтому необходимо разработать механизм возмещения предпринимателям города расходов, направляемых на экологические выплаты, за счет средств республиканского бюджета, – убеждена депутат маслихата г. Семея Гульжанат РАХАТКЫЗЫ.
– Стоит напомнить, что первая редакция Закона “О социальной защите граждан, пострадавших вследствие ядерных испытаний”, принятого в первые годы нашей независимости и, соответственно, в сложных экономических условиях, имела больше пунктов о льготах и привилегиях, чем существующая нынешняя редакция, когда мы состоялись как государство и имеем прочный экономический фундамент. Пора кардинально пересмотреть комплексный подход к социальной, медицинской и экономической реабилитации пострадавшего региона, – констатировал Кайрат Смагулов.
СЕМЕЙ