Считается, что полуостров Мангышлак – это нефтегазодобывающий край. Однако так было не всегда. Во время Великой Отечественной войны он был известен угольными запасами. Конечно, шахты в небольшом селе Таушык не сравнятся с карагандинскими, но все же они внесли свой вклад в победу над фашистами. Более того, это село во время ВОВ даже подверглось авиаударам.
Шахты в селе Таушык были открыты еще в 1921 году. Поначалу считалось, что здесь огромные залежи угля, но позже выяснилось, что запасы не такие уж и большие. Несмотря на это, 6 шахт, которые в сутки давали около 1 000 тонн, всю войну работали только на фронт. Тресту “Мангышлакуголь”, который был создан в самом начале войны, была поставлена задача – выдать стране 130 тысяч тонн угля. Его грузили на корабли и отправляли морем в Астрахань и Махачкалу. В те годы, когда основные угольные залежи Донбасса были захвачены фашистами, шахты в маленьком казахстанском поселке стали спасением. Они и были целью для бомбардировок с воздуха. В ноябре 1943-го 2 самолета со свастикой на крыльях пролетели над Каспием и сбросили бомбы на шахту и чуть подальше – на военный склад. Однако в цель не попали. Жители поселка рассказывают – в Таушыке тогда и самолетов-то не видели, не то что разрывы бомб.
− Бабушка рассказывала, как это произошло. Все сильно испугались, когда услышали рев двигателя и грохот. Света тогда в поселке совсем не было. Утром только увидели, что скинули 2 бомбы. Чудо, что никто из мирных жителей не пострадал, − рассказывает житель села Алибек ТИНЕЛЬБАЕВ.
Вероятней всего, фашистов намеренно дезинформировали спецслужбы, так как шахта была небольшая и интереса для врагов представлять не могла.
Одна из бомб попала в узкоколейку, которая вела от шахты к поселку. Она была построена буквально за несколько месяцев до авиаударов.
В шахтах работали как местные шахтеры, так и эвакуированные в начале сороковых годов из прифронтовой полосы. Для работы требовались специалисты, поэтому большая часть эвакуированных рабочих была из Донбасса – всего около 1 000 человек. Также в 1941 году сюда, в суровую и безводную пустыню, приехали люди из Украины, Молдовы, юга России. Переправляли их по морю через Астрахань на Гурьев, а оттуда – в поселок Сартас, где в те годы была построена небольшая пристань. Для людей, которые испокон веков жили на этой земле, условия были привычные. Те же, кто приехал из богатых зеленью районов, были шокированы отсутствием растительности и источников питьевой воды, жарой под 50 градусов, ветрами с пылью и морозной зимой. Сколько точно семей было эвакуировано на Мангышлак, точно никто не знает – большая часть архивов не сохранилась, а в небольших аулах учет и вовсе тогда не вели.
Однако сохранились письма и прошения тех, кто волей судьбы оказался на “богом забытом” полуострове. В них – трагические истории, жалобы на лишения и крики о помощи. Писали на вырванных из школьных тетрадок листках, на клочках бумаги.
“Попав в Мангыстауский район, я оказалась в очень непривычных условиях, которые вызвали у моей семьи тяжелые желудочные заболевания в очень серьезных формах, доходивших до смерти. У меня умерла мать, дочь, племянница. Наша семья состояла из 13 человек. Пять ушли на фронт, трое пропали без вести. Осталось 5 человек. Я одна работаю, получаю 130 рублей. Есть еще двое взрослых. Но одна всё время болеет цингой, а другая для работы в шахте не годится. Мы удрали от проклятого врага без вещей. Поэтому я убедительно прошу вас выслать нас в колхоз или другие советские предприятия, где я могла бы поддержать свою семью, и остальные члены семьи могли бы работать. Надеюсь, что эта просьба будет удовлетворена. До эвакуации работали в Сталинградском районе в колхозе Бузиновка. Мы хотим жить и дожить до победы”, − это письмо гражданки КАПЛАН, датированное 24 апреля 1942 года.
По архивным документам известно лишь о 30 умерших, среди них были пожилые люди и дети в возрасте 6–7 лет. В основном умирали от кори и кишечных инфекций. Многие болели цингой, об этой болезни есть упоминания практически в каждом письме.
В письмах эвакуированных – трагические истории, жалобы на лишения и крики о помощи
“Я из города Кишинева. Болею цингой. На моем иждивении двое маленьких детей. Я не работаю и не имею средств к существованию. Мой муж в армии. Убедительно прошу вас позволить отсюда выехать. На нас сильно действует климат”, – пишет председателю райисполкома Ульяна ГОБЕЛЬМАН.
Всех прибывших селили поначалу в домах местных жителей, а затем были построены небольшие землянки. Сейчас от них ничего не осталось, а в те годы здесь планировали создать Социалистический городок. На шахтах наравне с опытными шахтерами работали женщины и дети. Многие из эвакуированных перевыполняли свои планы, в архивах сохранились имена стахановцев.
До сих пор неизвестно, сколько эвакуированных вернулись домой после окончания войны. Но специалисты архива полагают, что, возможно, единицы из тех, кто приехал сюда в 1941-м, обосновались здесь навсегда.
После войны о шахтах в Таушыке благополучно забыли. А на месте падения бомбы образовалась воронка – ее заполнила вода из подземного источника. Теперь это любимое место для водопоя и купания лошадей. Неподалеку на пригорке лет 10 назад в честь тех событий установили стелу.
Актау