Ситуация скандальная, если не сказать – тупиковая. Дело в том, что необходимых беспилотных систем (БПЛА), способных вести разведку, наносить ракетно-бомбовые удары, координировать действия армейских подразделений и добывать ценную информацию о противнике, сейчас можно пересчитать по пальцам одной руки. К тому же все они – импортные. Цена одного “Skylark” (“Жаворонок”) израильского производства, к примеру, колеблется в пределах 1 миллиона 300 тысяч долларов США. Примерно столько же обходится бюджету их техническое сопровождение.
Наши отечественные кулибины готовы для нужд родной армии изготовить свои беспилотники не хуже импортных образцов, а где-то даже надежнее и намного дешевле, но им почему-то руководство МО РК “перекрывает кислород” и не дает зеленый свет.
– Основная проблема и опасность кроется даже не в высокой стоимости аппаратов, а в том, что, приобретая их за рубежом, Казахстан попадает в полную зависимость от поставщиков, – комментирует бывший начальник инженерно-технического управления Национального университета обороны Темиржан КАРБАЕВ. – Закупаемые авиационные комплексы зарубежных государств, как правило, не сопровождаются конструкторско-технологической документацией. В подготовке специалистов отсутствует комплексный подход. Обучают только специалистов по управлению, а не инженеров, разбирающихся в начинке и программном обеспечении. Фирмы-поставщики, таким образом, накрепко “привязывают” пользователей к себе и ставят в полную зависимость от своих прихотей…
Действительно, научиться мастерски управлять беспилотником еще не значит полностью его укротить. Поскольку к программному обеспечению и внутренностям БПЛА нашим спецам доступа нет, то в один прекрасный, но самый неподходящий момент его “мозг” по какой-либо команде извне может просто-напросто выключиться или, того хуже, “взбеситься” и изменить направление главного удара. Что тогда?!
Даниал АХМЕТОВ первым сделал шаг
Активный интерес к импортным БПЛА первым из министров обороны Казахстана проявил ныне возглавляющий ВКО Даниал АХМЕТОВ. Именно в его бытность министром обороны на наш рынок и попыталась первой выйти израильская компания “ElbitSystems”, предложившая закупить для нужд армии беспилотники типа “Elbit (SilverArrow) Hermes-90”. В 2009 году ей удалось продать Казахстану один экземпляр. Однако в связи с дорогостоящим техническим обслуживанием этого израильского комплекса от греха подальше он был заперт в ангаре одной из авиабаз близ Тараза.
Позже израильтянам удалось продать нашим военным еще несколько разведывательных аппаратов типа “Skylark” (“Жаворонок”) стоимостью 1 миллион 300 тысяч долларов каждый.
Поначалу их распределили по всем 4 региональным командованиям, но, учитывая отсутствие опыта по применению и техническому обслуживанию, беспилотники также были сосредоточены в одном месте – на авиабазе под Таразом. Вдали от любопытных глаз. Загнаны, так сказать, в стойло, кабы чего не вышло.
Учитывая почти полное отсутствие специалистов по беспилотным авиационным системам, но имеющееся огромное желание быть “не хуже, чем другие армии мира”, руководством минобороны было принято решение в рамках деятельности Национального университета обороны все же приступить к разработке своего отечественного БПЛА.
– Когда беспилотники и дроны стали входить в моду, у нас, в Казахстане начали появляться частные лица и компании, которые собирали под свое крыло наиболее продвинутых авиамоделистов на предмет разработки и дальнейшей продажи беспилотных систем, – продолжает Темиржан Карбаев. – Но при таком поверхностном подходе сразу же появились досадные казусы. Авиамоделисты не вели разработки по корпусам беспилотных систем, а брали уже готовые решения по примеру “Скайуокер Х-8”, выдавая эти изделия за разработки отечественного производства.
Это привело к тому, что практически все беспилотные системы, присутствующие на рынке Казахстана, стали подозрительно похожи друг на друга. Они были очень капризны и не подходили для нас, военных.
При скорости ветра 5–7 м/с у них быстро разряжалась батарея. И грузоподъемность была мизерная – не более 1 килограмма, что абсолютно неприемлемо. Боевое снаряжение-то куда девать? Подняться выше километра они не могли и становились отличной мишенью для радиочастотного противодронного оружия.
Центр компетенции необходим как воздух
В военном научном центре Национального университета обороны в 2014 году был создан научно-экспериментальный отдел (в дальнейшем преобразованный в инженерно-техническое управление). В нем удалось собрать специалистов и приступить к работе. Без каких-либо финансовых вливаний, а исключительно за свой счет и на деньги единомышленников они пытались проектировать, создавать и испытывать свой БПЛА. Чем будет воевать Казахстан, если придется Родину защищать
– Мы понимали, что для решения вопросов грузоподъемности, дальности и устойчивой динамики полета необходимы беспилотные системы с большим размахом крыла, – продолжает Темиржан Карбаев. – Самое главное, мы точно знали, что двигатели должны быть на традиционном топливе, то есть внутреннего сгорания. Такие системы способны поднимать груз от 20 до 60 килограммов.
– Но они же очень шумные. А как же внезапность и скрытность?
– Ошибаетесь, как и все непосвященные. На высоте более километра беспилотник не слышно, а выше трех – и не видно.
– Так в чем же тогда проблема? Почему предпочтение отдается импортным образцам, а не отечественным разработкам?
– Видимо, все наши отечественные разработки “безоткатные” (улыбается), а в связи с этим малоинтересные. Что уж говорить, если даже выделенные Национальному университету обороны деньги на разработку беспилотников так и не были потрачены. В конкурсе по госзакупкам победила компания, которая предложила наименьшую сумму на проектирование и создание БПЛА, но совсем не имела представление о беспилотниках. А ту компанию, которая готова была вместе с военными учеными создать свой БПЛА и довести дело до победного конца, задвинули далеко и надолго. Одним словом, первый блин получился комом.
Когда минобороны закупило еще один иностранный беспилотник, то рабочая документация (за исключением руководства по эксплуатации) не была передана. Это все равно что пользоваться демоверсией компьютерной игры, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Именно по этой причине, несмотря на то, что беспилотники были закуплены за бешеные деньги, они почти не эксплуатируются, а покрываются пылью в ангарах и каптерках. Простаивают вместо того, чтобы летать и приносить командирам пользу.
– А как же тогда ежегодные победы в Международных соревнованиях АрМИ? В конкурсе “Соколиная охота” именно наши военнослужащие всегда занимают первые места. Значит, управлять БПЛА они умеют лучше других?
– Управлять-то да, умеют, не спорю. Но это всего лишь банальная показуха. После соревнований и ярких военизированных шоу дорогостоящие беспилотники запираются в ангар до следующих международных игр. На учениях их вряд ли используют – через 500 моточасов эксплуатации потребуется дорогостоящий капитальный ремонт двигателей на заводе-изготовителе. Представляете? Если первый “Wing Loong” под эгидой ВС РК был показан в 2016 году, то он должен пройти уже несколько десятков капремонтов. Запросите в Генштабе акты приемки БПЛА после этих капремонтов. Если их вам не предоставят, а я больше чем уверен, что не дадут, значит, все эти импортные БПЛА, купленные за миллионы долларов, просто томятся в сараях без надобности. Потому обидно.
– Какой выход в связи с этим предлагают наши военные ученые? Что, на ваш профессиональный взгляд, необходимо делать в первую очередь?
– Срочно активизировать работу по созданию специального подразделения – центра компетенции, в его состав обязательно включить экспериментальные и лабораторные площадки с подготовленными специалистами. Эта работа была начата руководством министерства обороны, но почему-то приостановлена. Чтобы был высокотехнологичный инструментарий в виде станков, оборудования и материалов для решения задач научно-технического поиска, результатом которого должен стать не только БПЛА отечественного производства, но и другие разработки в военной области, не уступающие зарубежным аналогам. Не надо зацикливаться на иностранных образцах. История с закупом устаревших БТРов российского производства тому подтверждение. Свой завод по производству бронетранспортеров мирового уровня с высокой степенью защиты личного состава имеется, но генералам нашим хочется почему-то закупать машины непременно прошлого века, за рубежом, да к тому же за бешеные деньги. Где здравый смысл?
– Говорят, что российский БТР гораздо дешевле нашего “Арлана”.
– Неправда. Разница в стоимости у них совсем небольшая. А вообще неэтично сравнивать российский БТР-82А с отечественным “Арланом”. Это машины совершенно разных классов и уровней защиты. Как нельзя сравнивать “Мерседес” и “Волгу”, телефон “Алтай” и смартфон “Apple”. Как изобретатель и военный ученый, я не понимаю, как можно вообще экономить на безопасности страны и заботе о сохранности жизни наших солдат?! Как можно пренебрегать современными достижениями науки и техники?
Как нашим военным побеждать тех же террористов ИГИЛ, оснащенных БПЛА и радиоуправляемыми минами, против которых российский БТР бессилен?
Так же и с беспилотниками. Если мы сами можем начать их проектировать и производить в Казахстане, то зачем закупать БПЛА за рубежом и тратить на это огромные деньги? Мы ведь самостоятельно, без участия иностранных компаний, путем проведения реверс-инжиниринга сможем конструировать свои беспилотные авиационные комплексы, создавая свою отечественную научно-техническую школу по разработке и созданию БПЛА. При этом ни в коем случае не отставая от зарубежных государств. Когда-то нынешний министр индустрии и инфраструктурного развития Бейбут Атамкулов нас поддерживал, но потом был направлен в МИД и потому не смог утвердить дорожную карту по этому вопросу. Не успел. Почему бы не сделать это сейчас?
Кстати, практически все специалисты того научно-технического управления НУО сейчас перешли в “Роботон”, где проектируют и создают боевые роботы, дистанционно-управляемые модули для вооружения, модернизируют устаревшую военную технику…
Мы – патриоты своей страны, и этим всё сказано.
АЛМАТЫ