Его знал весь Союз
– Жамбыла мы знали практически с рождения, – говорит известный писатель, экс-депутат Мажилиса Аргынбай БЕКБОСЫН. – Ведь мы уроженцы области, названной его именем. Когда нас, маленьких детей, обучали грамоте, то в букваре непременно были его стихи и фотография. Имя Жамбыла гремело на весь Союз. Я в 1944 году только пошел в школу, но хорошо помню, как воодушевили весь советский народ его стихи “Ленинградцы, дети мои!”.
Бессмертное творение Жамбыла “Ленинградцы, дети мои!”, посвященное защитникам блокадного города, действительно можно назвать сокровищем национальной культуры.
Среди защитников Ленинграда была и ветеран Великой Отечественной войны Александра КИЧИГИНА. В 1942 году ее полк стоял за Нарвской заставой. Александра Сергеевна была среди участников и свидетелей героической обороны Ленинграда:
– Люди героически переносили голод, холод. На сутки выдавали всего 125 граммов хлеба на человека – это катастрофически мало. Жили без света, тепла. Но блокадный Ленинград не сдавался, несмотря ни на бомбежки, ни на вызванные ими пожары. В этот момент стихи Жамбыла, посвященные ленинградцам, стали большой моральной поддержкой. Они окрылили, дали почувствовать, что о защитниках и жителях блокадного города помнит весь казахстанский народ. Я принимала участие в боевых действиях, но о том, что происходило в городе, мы слышали по радио. Приезд акына в Ленинград был воспринят людьми как большой праздник.
Дорогие сердцу строки
Жамбыл выступал на площади со своими стихами.
– Мне дороги эти строки и сейчас, спустя столько десятилетий, – говорит Александра Кичигина. – Стихотворение “Ленинградцы, дети мои!” до сих пор трогает меня до глубины души. Это большая поэзия, которая заставляет плакать:
“Мне в струе степного ручья
Виден отблеск невской струи”.
“Мы родня вам с давней поры,
Ближе брата, ближе сестры
Ленинграду Алма-Ата!”…
“Будут снова петь соловьи,
Будет вольной наша семья,
Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя!”…
“Пусть подмогой будут, друзья,
Песни вам на рассвете мои!”.
Светлая память
Отрадно, что после переименования Ленинграда вновь в Санкт-Петербург в этом городе сохранили уважение к казахскому акыну и светлую память о нем.
– Недавно мы были в Санкт-Петербурге, – рассказывает Александра Кичигина. – Побывали в школе имени Жамбыла, а также у его памятника. Казахского акына чтят в городе, в школах проводят классные часы, посвященные ему. Мне же трудно было сдержать слезы не только от воспоминаний о тех страшных днях войны. Это были и слезы гордости за нашего земляка.
– Когда я в первый раз оказался в Алма-Ате – в 1954 году, сразу после окончания школы, то первым делом направился в его родной аул Жамбыл, – вспоминает Аргынбай Бекбосын. – Побывал в доме-музее, который ему выделило правительство страны. Во дворе стояла старинная легковушка акына. Все вокруг было пропитано необычной аурой добра. А когда в 2000-х годах я оказался в Санкт-Петербурге на межпарламентской ассамблее СНГ, то сразу взял такси и поехал искать памятник акыну, чтобы возложить цветы. Думаю, так должен поступать каждый казахстанец, уважающий память о Жамбыле Жабаеве.
Не стоит делить славу
Часто можно услышать вопрос: почему Дом-музей Жамбыла расположен в Алматинской области, а его именем назвали соседнюю область? Во многих справочниках указывается только информация о том, что акын родился у подножия горы Жамбыл. Поэтому по названию горы назвал мальчика его отец Жабай. Вот люди и считают, что эта гора расположена у села Узун-Агаш в Алматинской области.
– Акын родом из Мойынкумского района нынешней Жамбылской области, – говорит Аргынбай Бекбосын. – Гора Жамбыл расположена недалеко от поселка Хантау, северо-западнее известного золотоносного поселка Акбакай. В те годы из-за нашествия кокандских войск казахи вынуждены были кочевать. Семья Жабая зимой 1846 года остановилась в степях Бетпак-далы. У Жамбыла даже есть стихи, в которых он говорит, что попал в снег еще в утробе матери. Можно сказать, акын родился в пути. Позже его семья и родственники обосновались в местах, где сейчас находится поселок Узун-Агаш. Но Жамбыл, безусловно, наш общий земляк, и нам не стоит делить его славу. Не случайно Жамбылский район есть и в Жамбылской, и Алматинской, и в Северо-Казахстанской областях…
Степной талант
Известно, что сначала Жамбылу принесли славу айтысы – поэтическо-музыкальные состязания акынов того времени.
– Его состязания с известными в то время акынами Кулмамбетом, Досмаганбетом, Сарыбасом, Майкотом и другими мастерами до сих пор считаются лучшими образцами поэтической импровизации, – говорит профессор ТарГУ, кандидат педагогических наук Анатолий ПАК. – Он побеждал даже тех, кто считался непобедим, и вскоре сам стал непобедимым.
Впоследствии известность поэту принесли его музыкальные переложения отрывков из героического эпоса “Манас” и ряда восточных поэм. Его стихотворные размышления “Туған елім” (“Родная страна”), опубликованные на русском языке в газете “Правда”, прославили акына на весь Советский Союз. Он стал настолько известен, что в 1938 году поздравления Жамбылу по случаю 75-летия его творческой деятельности прислали Ромен Роллан, Катарина Причард, Михаил Шолохов и другие знаменитые писатели того времени. В 1941 году он стал лауреатом Государственной премии СССР.
От Аулие-Аты до Тараза
Интересный факт: Жамбылская область могла быть переименована еще в советское время.
– Еще при жизни Жамбыл выражал огорчение тем, что его именем назвали город Аулие-Ату, – говорит Аргынбай Бекбосын. – В своих стихах он просил Святой дух, чтобы он не обижался на него. Но на закате Советского Союза пошла кампания по возвращению городам старинных названий. Ленинград стал Санкт-Петербургом, Горький – Нижним Новгородом, Свердловск – Екатеринбургом. Инициативная группа предложила переименовать и Джамбулскую область в Аулие-Атинскую (а Джамбул – в Аулие-Ату) и вынесла этот вопрос на пленум областной организации Советского фонда культуры. Если бы пленум утвердил это решение, то наверняка его подписали бы и председатель Советского фонда культуры Раиса Горбачева, и в Центральном Комитете партии. Я, будучи председателем областного филиала Союза журналистов Казахстана, на том заседании выступил против такого решения. “Жамбыл – тоже святой человек, – сказал я. – Его имя – это целая история”.
После этого вопрос о переименовании области не поднимался даже тогда, когда городу возвращали его исконное название Тараз.
“Нелепица из уст невежд”
И все же время переоценки ценностей порой вносит свои коррективы. Имена, на протяжении десятилетий считавшиеся незыблемыми, теперь очерняются. Не оставили в покое и Жамбыла. Появились статьи, что якобы талант Жамбыла в советское время сильно преувеличивался, что нужен был идол, которого бы любил и уважал простой люд. Мол, под такого человека подходил Жамбыл, его вытащили из степи и сделали великим поэтом.
– Обидно, когда читаешь подобную нелепицу, – говорит Аргынбай Бекбосын. – Да, нельзя отрицать вклад переводчиков на русский язык, которые расширили географию произведений Жамбыла. Благодаря этому с творениями акына познакомились русскоязычные люди, произведения были переведены на другие языки. Но тексты на казахском языке несравнимо лучше, потому что перевод не передает специфику, колорит и талант стихотворного языка Жамбыла. В оригинале превалируют образные выражения, в переводах их уже нет. Произведения на русском языке тоже хороши, но творческое богатство Жамбыла, многообразие его стихотворных форм в них заметно упрощено. Чтобы понять это, нужно владеть литературным казахским языком, а не строить предположения на основе личных выводов, ради своих узких целей.
– Известнейший казахский писатель Сакен Сейфуллин сравнивал поэзию Жамбыла с жемчугом, рассыпанным на дне моря, который нужно собрать и подарить народу, – говорит Анатолий Пак.
Всего лишь несколько месяцев Жамбыл не дожил до своего столетия. Он умер вскоре после победы в Великой Отечественной войне. Его жизнь – пример глубокого патриотизма, верности родной земле и мудрости. Жамбыл Жабаев оставил бесценное наследие, которым мы, казахстанцы, вправе гордиться.
Тараз