У поставщиков кислорода в Алматы очередной завал. Уже 2 недели Енбекшиказахская многопрофильная межрайонная больница в Есике закупает по 500–550 баллонов. Для такой небольшой клиники это как сражение, а баллоны с кислородом – снаряды.
– Извините, можете мне помочь? – в дверях кабинета диспетчера стоит человек.
– Да. Что вам?
– Заправить баллон кислородом.
– Сколько литров?
– Десять, – посетитель открывает саквояж. В нем – блестящий баллон.
– Полторы тысячи тенге. Заплатите в бухгалтерии – и с чеком на заправку.
– Китайский, – заправщик на станции крутит баллон. – Надо его сначала проверить.
Покупатель торопится. Тут же по телефону он заказывает такси домой.
– Это единственная точка в городе, где можно заправить баллон?
– Да нет вроде. Есть еще минимум пара компаний.
– Наверное, на Ратушного, 19. Был я там. Захожу. Спрашиваю: кислород можно купить? А на меня смотрят как на ненормального. Потом один говорит, что есть еще один адрес: Ратушного, 19. Вам, наверное, туда. Ну как в городе может быть один адрес у двух разных мест?
Возвращается заправщик.
– Не работает ваш баллон. Газ держать не будет.
– Но вы же ремонтируете баллоны?
– Только российские. А это “китаец”. Гарантию дать не можем.
У покупателя аж лицо перекосило от беспомощности. Его место тут же занимают еще двое других, тоже со своими баллонами.
– И так регулярно, – вполголоса говорит диспетчер компании “Исхан техногаз” Ермек ШАРИПОВ. – Купят китайские баллоны, хранят дома, а когда надо, даже заправить не могут.
Мы тут людей спасаем…
ТОО “Исхан техногаз” – одна из нескольких компаний, обеспечивающих Алматы техническими газами. Не только кислородом, но и азотом, углекислым газом, ацетиленом, гелием, водородом.
С началом пандемии спрос на кислород увеличился, а сама компания вдруг стала стратегическим предприятием: без ее поставок половина больниц города не смогла бы лечить больных коронавирусом.
– В прошлом году у нас здесь были очереди по 50–60 человек. Мы ограничили продажу: по одному в руки. Группа из 4 парней заходила, брала четыре 10-литровых баллона, грузила их в машину – и снова в очередь. Так и скупили все наши баллоны, – рассказывает технический директор компании Мухтар ИГИСИНОВ. – Потом находили наше оборудование на сайтах продажи по 120, по 200 тысяч тенге. А у нас они тогда стоили 18–20 тысяч.
Газовая станция ТОО построена из морских контейнеров. Поэтому изнутри кажется, что ходишь по подземелью. Только надо вовремя уворачиваться от рабочих, перекатывающих синие баллоны. А так как спрос большой, то и делать это надо через каждые 3–4 шага. Перекрыли кислород: как в Акмолинской области ищут черную кошку в темной комнате
– Сами мы кислород не производим. Нам его поставляют из Темиртау в жидком виде, – рассказывает Мухтар Сагимбекович. – Здесь мы его или сразу переливаем в бочки (криоцилиндр для хранения жидких газов. – “КАРАВАН”.) и отправляем по крупным больницам. Или переводим в газообразное состояние в холодном газификаторе и закачиваем в баллоны. И уже сжатый газ развозим по больницам.
– Это бочка для перевозки жидкого газа, – технический директор компании показывает на неприметную цистерну в сторонке. – Год назад она стоила миллион рублей. Сейчас – 3 миллиона. Как появился индийский штамм, ажиотаж начался. Всё кислородное оборудование резко подскочило в цене. Нам тоже надо обновлять свой парк. Но мы не можем этого сделать: не хватает оборотного капитала. Мы можем купить старую технику и закрыть потребность в кислороде на время пандемии. Но б/у тоже подорожало. Со всем специализированным оборудованием сейчас проблема.
…а они о прибыли думают
– Нам нужен вагон-цистерна для перевозки жидкого кислорода. Потребности растут. Мы договорились купить такой вагон в России за 18 миллионов рублей. Обратились в банк. Он потребовал залог: я ему отдал свой дом. Прикрепили к нам девочку. Она 2 месяца болела, потом ушла в отпуск. Через 3 месяца звонят: мы готовы вас кредитовать. Но всё, вагон ушел. Кто будет ждать 3 месяца? – Мухтар Игисинов с горечью машет рукой. – Его тогда и продали! Сейчас такой стоит уже 40 миллионов. Не нужны уже ваши деньги!
Так наши банки финансируют борьбу с коронавирусом в Казахстане. Люди умирают, а они только о прибыли думают.
Заходим на газовую станцию с другой стороны. Слева – стенд с правилами по безопасности. Справа – в ряд баллоны.
– Это рампа для кислородных баллонов. Она забивает баллоны кислородом. У нас тут есть свои ноу-хау. Вот этот замок – наша разработка. Такого ни у кого нет, – он показывает на вентиль, прикрученный каким-то устройством к медной трубе.
Игисинов подключает штуцер к баллону одним движением, как штык к винтовке. И жестко держит при заправке. Обычно надо накручивать штуцер на резьбу. Это экономит время.
Снова заходим в катакомбы из контейнеров. В ряд стоят штук 40 синих баллонов.
– Это уже наполненные. Для Иссыка.
На боку каждого белой краской по трафарету выведено: “Иссык. Аренда”.
Уже заполненный баллон горячий, как хлеб из печки.
– Почему он горячий?
– Уравнение Менделеева – Клайперона знаете? Когда газ сжимается, он нагревается. Потом он остынет, и давление упадет. Это не страшно.
Соответственно, когда газ расширяется – охлаждается. Но отсюда следует другое правило: если баллон оставить на солнце, металл может нагреться очень сильно. В наших условиях – до 80 градусов. И взрыв! Поэтому места для хранения обязательно оборудуются навесом для защиты от солнечных лучей.
Кто видел, как взрывается баллон, предпочитают стороной обходить всё, что находится под давлением. Наверное, поэтому в Алматы так тяжело идет переход автомобилей на компримированный природный газ.
Снова убегаем от рабочих. Местные работники катят сразу по два 70-килограммовых баллона, ставя их на край башмака и помогая ногой. Поэтому они не могут остановиться сразу.
Нет людей!
В контейнерах стоит шум. Всё время, пока мы были на станции, я так и не увидел ни одного отдыхающего человека. Все в движении. Сидел только водитель очередного грузовика на погрузке, и то за рулем.
Все работники – не старше 30 лет. Спрашиваю: почему нет пожилых?
– Считайте, – отвечает директор ТОО. – Один баллон весит 70 кг. Машина везет за рейс до 100 штук. В сутки она делает 5–6 рейсов. Итого грузчику надо перекидать 40 тонн груза. Потянете? Попробуйте его поднять? А наши ребята работают с ними. Поэтому и текучка дикая. Я плачу квалифицированному специалисту 300–400 тысяч в месяц, снимаем ему жилье, кормлю горячим питанием. Но люди всё равно не выдерживают. Постоянно даем объявления, что нам нужны водители, грузчики, сварщики. Нет людей!
За разговорами переходим в автопарк. Он небольшой. Стоит только один грузовик с криогенной бочкой.
– Это для перевозки жидкого кислорода по больницам, – поясняет Мухтар Игисинов. – Здесь мы восстанавливаем старые бочки. После начала пандемии потребление кислорода увеличилось в 3–4 раза. Мы сейчас на пределе работаем. Круглые сутки. 7 дней в неделю, 24 часа в сутки. Почему? Да расшириться не можем. Нет у нас оборудования. Не можем купить. Сколько раз договаривались с поставщиками о покупке нужной техники. Собираем деньги, приезжаем на место, а нас встречают с пустыми руками. Всё продали! Ждите еще 40 дней.
На яме в гараже стоит грузовик. Обычная машина, которую выпускают в Костанае. И рядом 2 белых грузовых кузова. Плюс скелет еще одного кузова. По следам сварки видно, что сделали его здесь же.
– Вот эту жестянку выпускает костанайская “Сары-Арка”. Если баллон кинуть на борт родного кузова, он сомнется, как картон, – директор компании показывает руками, как сминается картон. – А мы перевозим по 60–70 таких баллонов. Поэтому ради безопасности вынуждены менять борта.
– Потребление кислорода сильно выросло последние 2 недели, – рассказывает Ермек Шарипов. – Мы обеспечиваем кислородом инфекционную, детскую инфекционную, 4-ю и 7-ю больницы. Но в городе больницы почти все перешли на жидкий кислород. Их легче снабжать. С областью всё не так. Они работают по старой технологии, со сжатым кислородом. Вот сейчас в Есике (Енбекшиказахская многопрофильная межрайонная больница. – “КАРАВАН”) выросла потребность в кислороде. Возможно, выросло количество больных. Только мы поставляем им по 500 баллонов сутки. Их обеспечивает еще одна компания. Сколько возят они – я не знаю.
Компании удобнее возить не компримированный газ в баллонах, а жидкий цистернами. Нет погрузки-разгрузки. Машина доставляет только тонну груза вместо четырех. В больнице не надо хранить парк баллонов. Значит, не надо их переподключать на рампе. Работа организована предельно просто – ответственный за подачу кислорода смотрит только за 2 показателями: давлением в емкости и весами. Оба он передает диспетчеру, и уже тот принимает решение, надо ли везти в больницу новую партию кислорода.
Например, на РВ-90 работает Городская клиническая инфекционная больница им. И. С. Жекеновой. У них расход жидкого кислорода – более 6 тонн в сутки. Если бы она работала по старинке, на сжатом газе, то никто не смог бы дать ей нужный объем. А с использованием технологии жидкого кислорода ее потребление даже как-то незаметно.
– Хотите, можете проехать в больницу с нашей машиной, – предлагает Ермек. – Сами всё и увидите.
Гонка началась
Неприметный грузовичок-пятитонник. Груза не видно: баллоны уложены на специальный помост. Со стороны и не скажешь, что он везет что-то ценное.
Водителя грузовика зовут МАЙ. В честь месяца. Работает в компании уже 6 лет. Две последние недели – в авральном режиме: сутки через сутки.
– Больницы требуют кислорода. Приходится работать. Там же люди умирают, – объясняет Май. – До этого возил кислород в Талгар. Работа легкая: 3 рейса в неделю. Но потом добавился Есик, и началась гонка. Каждый день по 6–7 рейсов. Только на Есик. Как маршрутный автобус. За рейс 60 баллонов – 4 тонны груза. Семь рейсов – 30 тонн.
От базы в Алматы до больницы в Есике час езды. 40 минут разгрузка-погрузка. Час обратно. Итого 3 часа на рейс. И такой темп водитель должен поддерживать постоянно. На машине установлен GPS-датчик. За местоположением грузовика постоянно следит диспетчер. Он и держит связь с водителем и получателем.
Работа посуточная: в 8 часов сел за руль, загрузился и поехал. Обед, ужин и поздний ужин – на базе. В 8 утра сдал технику – и домой, спать.
– Эту машину мы получили 2 недели назад, – рассказывает Май. – Ее переоборудовали для перевозки баллонов и обкатали. Уже 2 недели катается без остановки. Отдыхает только на погрузке-разгрузке. За это время ни разу даже не остыла. Проехала 9 тысяч километров.
На въезде в Есик Май наговаривает сообщение в WhatsApp: “Жигиттер, кислород келдi. Помогайте”.
– В группе сидят все – и наш директор, и диспетчер, и административно-хозяйственная часть (АХЧ) больницы. Я так отчитываюсь перед начальством и сообщаю, что приехал. На месте встречают уже как своих, – говорит Май. – Все сразу сбегаются – и охранники, и дворники, и АХЧ, начинают разгружать машину. Долго мы стоять не можем. Надо на новый рейс успеть.
Алматы