– В мире начало половой жизни в среднем приходится на 15,9 года, – рассказывает профессор, д. м. н., ведущий научный сотрудник отделения вспомогательных репродуктивных технологий Санкт-Петербургского НИИ акушерства, гинекологии и репродуктологии им. Д. О. Отта Наталия ТАПИЛЬСКАЯ. – А у нас по Москве этот возраст – 14,2 года. Это же, по сути, девочка-подросток, которая еще очень слабо ориентируется в жизни. Согласно Индексу человеческого развития, подростковая беременность и ранние роды приводят к тому, что такие женщины впоследствии имеют мало шансов получить хорошее образование и работу. А их дети повторяют их судьбу. И это, не считая того, что каждый аборт для них может быть последним. Каждая 6-я женщина после аборта рискует получить необратимое бесплодие. И даже вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ) и ЭКО эту проблему не решают, поскольку пополнение населения от них составляет всего 1 процент.
Примеры, которые удивляют
– У меня есть давняя пациентка, – продолжает рассказ акушер-гинеколог. – Она обратилась ко мне со своей дочерью-подростком, которой 14 лет, и у нее появился парень. Мама привела дочь, чтобы обсудить ее сексуальное поведение. Мы говорили в таком контексте, что пока половой жизнью ей жить нельзя. Поскольку она несовершеннолетняя, ее парень может пойти под следствие и сесть в тюрьму. Но девочка на приеме вела себя крайне негативно. Я ей что-то объясняла, а она отвернулась от меня и дергала свой телефон.
Наталия ТАПИЛЬСКАЯ. Фото Нэли САДЫКОВОЙ
Прошло время, и тут звонит мне мама в ужасе: дети начали половую жизнь и крайне неудачно. У дочери случились мелкие разрывы слизистой влагалища и началось кровотечение. Маме она ничего не сказала, а вместе с парнем поехала в детскую больницу. А там врач, собрав анамнез, тут же вызвала полицию и следователя. В конечном итоге дело дошло до того, что следователи приходили к ним домой, выворачивали кровати, искали какие-то следы преступления. Чтобы это дело не привело к судебной огласке, девочка стала рассказывать, будто сама, используя фантом в виде полового члена, устраивала себе мастурбацию, и что никакого полового акта не было.
Оба семейства еще долго не могли отбиться от преследований. И когда мы увиделись с девочкой во второй раз, она уже не отворачивалась, а внимательно слушала мои рекомендации о сексуальном поведении и о том, как использовать контрацептивы.
– То есть вам пришлось учить ее, как пользоваться презервативом и оральными контрацептивами? Но разве это не дело мам и бабушек?
– Такой разговор с подростком о контрацепции, нежелательной беременности и о том, как ситуация может выйти из-под контроля, в любом случае – в компетенции гинеколога. Безусловно, родители и родственники должны говорить об этом с подростками в доверительной беседе. Хотя сами они предпочитают делиться с подругами, а не с мамами.
Тут бы могли помочь профессионально сделанные интернет-контенты, чтобы, набрав, к примеру, слово “презерватив” или “контрацепция”, подросток получал грамотную взвешенную информацию. К сожалению, пока к ним чаще из Интернета прилетает какая-то жуткая галиматья.
– Да, и в системе образования у нас пока, кажется, не определились, как проводить половое воспитание?
– Здесь существует двоякое мнение. С одной стороны, считается, что это стимулирует и разжигает сексуальное любопытство. А с другой – получается, если мы этого не делаем, то всё равно их интерес подогревается свободным интернет-пространством, которое, как видим, чаще идет со знаком минус. И странно получается, если раньше гинекологи ходили в школы и вели лекции-беседы о сексуальном поведении. И мне коллеги рассказали, что у них и лекции подготовлены. Но в школах пока ничего такого не происходит.
А в реальности вот что случается. Ко мне пришла 19-летняя пациентка с нарушением женского цикла. В анамнезе у нее уже был аборт. И когда я спросила, с какого возраста она начала половую жизнь, та ответила – с 12 лет. Как она умудрилась в 12 лет заняться сексом – отдельная история.
– Кто был ее партнером?
– Парень из этой же школы на 3 года старше нее. Но, поскольку это не афишировалось, естественно, никак и не преследовалось.
Выход есть, но…
– Сейчас у нас есть две болевые точки в поддержании здоровья девушек – контрацепция и вакцинация, – продолжает рассказ Наталия Тапильская. – Сегодня уже найдена возможность первичной профилактики рака шейки матки. Это вакцина против вируса папилломы человека (ВПЧ), сексуально трансмиссивного заболевания, передающегося половым путем. Но прививаться у нас никто не хочет, несмотря на то, что уже 20 лет мир вакцинирует девочек от папиллома-вируса. Австралия, к примеру, заявила, что уже на подходе к полному искоренению этих двух зол: ВПЧ и рака шейки матки, им вызываемого. И за прошедшие 20 лет от вируса папилломы человека там бесплатно провакцинировано уже целое поколение девочек.
– Когда в Казахстане ввели бесплатную вакцинацию от ВПЧ, никто не пожелал прививаться. А теперь, когда эта вакцина стала платной и довольно дорогой, у нас тем более мало кто стремится ее получить.
– Да, вакцинацию обычно срывают мамы, поскольку только они до 15 лет могут давать информированное согласие на прививку их дочерям. Ну а дорого или дешево – вопрос спорный. Люди кучу денег тратят на рестораны, гаджеты, побрякушки. Сегодня кафе и летники целыми днями битком забиты молодыми людьми, которые считают, что наслаждаются жизнью. К сожалению, за бортом их внимания остаются такие нерешенные проблемы, как обмен инфекциями. И стремления вложить деньги в свое здоровье и собственное будущее у них почему-то нет.
“Черные дыры мегаполиса”
– Какие новые патологии в репродуктивном здоровье появились в наше время в сравнении с прошлым?
— Это так называемые “черные дыры” мегаполиса: откладывание родов на более старший возраст и активный обмен инфекциями из-за частой смены половых партнеров. Ну и следствием этого стало прогрессирующее бесплодие. А еще – эндометриоз. Если раньше на всё женское население земного шара приходилось 100 миллионов пораженных эндометриозом, то теперь их насчитывают около 200 миллионов. И репродуктивную функцию нарушают еще ожирение и сахарный диабет.
– А могут ли причины бесплодия зависеть от образа мыслей или от доступа к контрацепции?
— Контрацепция сегодня доступна абсолютно всем. Губная помада дороже стоит, чем контрацептив. Они есть разные по цене и составу. Годится любой. И лучше любой, чем без него. Подростки пытаются использовать скотч вместо презервативов и ищут в Интернете рецепты абортов
– Но от нежелательной беременности можно спастись и презервативом?
– Презерватив может и порваться. А вот вместе с контрацептивом это получается двойной голландский метод. Контрацептив защитит от незапланированной беременности, а презерватив – от инфекций, передающихся половым путем. Но беда-то в том, что девочки не хотят применять контрацептивы. Они черпают информацию из Интернета, где им внушают, что контрацептивы – это зло. А мы своими профессиональными сайтами эти вбросы перебить не можем, если после набора ключевых слов там порой выплывает, мол, если ты пьешь контрацептивы, то потом твой ребенок будет похож на предыдущего партнера.
Кому-то же выгодно так дезинформировать, чтобы отвадить от контрацептивов наших девочек и женщин? Может, потому, что, когда она принимает контрацептив, да вдобавок еще и привита, то она гинекологически здорова.
И даже если откладывает роды, то, созрев в социуме, может запланировать беременность, родить троих здоровеньких детей. Но кому-то же неинтересно, когда она здорова?
– Контрацептив контрацептиву рознь. Какие рекомендуете применять?
– Любой современный оральный комбинированный контрацептив сейчас приносит только пользу. Все они предохраняют от нежелательной беременности и имеют дополнительный лечебный эффект.
– Просто раньше считалось, что контрацептивы дают полноту?
– Это миф. Такого не было никогда. Я больше 30 лет в специальности, начала работать в 1985 году. И тогда уже были контрацептивы, которые не прибавляли вес и не наносили вреда здоровью. Я лично сама их принимала 23 года. С перерывом на беременность и роды. И у меня сейчас трое детей.
Поколения заложников
– Какие из нынешних патологий всё больше влияют на последующие поколения?
– Следующие поколения – уже в заложниках. Сейчас по миру идет эпидемия ожирения и сахарного диабета. И вслед за этим формируется диабетическая фетопатия – заболевание плода после 12 недель внутриутробной жизни вследствие сахарного диабета у матери, если она не корригирует уровень глюкозы. Поэтому сейчас акушеры-гинекологи следят, чтобы у женщин во время беременности был нормальный уровень сахара в крови. А при повышенном назначают инсулин. Следить за этим стали относительно недавно. И те дети, которые до этого внутриутробно были подвержены влиянию повышенного уровня глюкозы, теперь имеют риск диабета.
– Получается, из поколения в поколение растет число диабетиков?
– Да. Есть такое понятие, как эпигенетика – факторы внешней среды, которые вмешиваются и отклоняют постнатальную генетическую программу развития, заложенную еще в утробе мамы. К ним относятся и дефицит микронутриентов, к примеру, анемия.
– Но диабетиков много и в Америке?
– Да, это колоссальная мировая проблема. Но в Америке нет демографической стагнации, а в России отрицательный прирост населения: умирает людей больше, чем рождается. Да еще и COVID-19 нам “помог”. Высокая вирусная нагрузка в течение года – тоже стала эпигенетическим фактором, который вмешивается в развитие плода. Еще сильнее коронавирус повлиял на мужчин: ухудшились показатели спермограммы. Эта пандемия породила в том числе и мужское бесплодие.
Европейские девственники
– Как реально, вы считаете, надо воспитывать девочек и мальчиков?
– Если мы хотим пересилить эту социальную среду, которая развивается вопреки нашим представлениям, то надо вернуть в школу, даже в начальные классы, сексуальное воспитание. И убедить родителей, что это надо.
Вообще, я считаю, что до 20 лет девочка не должна жить половой жизнью. У нее незрелый эпителий, большой риск инфицирования. И нужно объяснять последствия раннего начала половой жизни. Например, в Брюсселе (Бельгия) много мужчин-девственников до 25 лет, в Швейцарии – то же самое. Они не живут половой жизнью, потому что информированы и до смерти боятся инфекций, передаваемых половым путем. То есть, оказывается, это возможно! А возраст 16–24 года считается резервуаром инфекций.
– Но мы же, наоборот, хотим, чтобы девушки раньше рожали?
– Рожали в браке – это одно. А такие беспорядочные связи – только в зрелом возрасте. Ну и если говорить с медицинской точки зрения, то эксперты ВОЗ считают началом репродуктивного времени – 20 лет. До этого какая есть острая необходимость? У девочек не существует особой физиологической потребности жить половой жизнью. Есть у мальчиков. Но и они до 20 лет могут воздерживаться от секса. Это всё возникает больше от распущенности и недостатка воспитания. А малые закрытые государства Европы так и живут – никакой беспорядочной половой жизни нет и в помине, ни в Швейцарии, ни в Бельгии.
– А если посмотреть на Восток?
– На Востоке тем более. Да, там могут выдать замуж в 14 лет. Но половая жизнь в браке, в моногамных отношениях, или частая смена половых партнеров – это разные вещи!
– Моногамные связи с какого времени возможны?
– Ну у нас же нет в традициях в 14 лет выдавать замуж, потому что эта девочка еще находится на иждивении у семьи. В Узбекистане, например, сейчас остались единичные случаи. Но там же ее берут в семью, которая несет за нее ответственность, кормит, содержит. Это совсем другой уклад семьи, социума, государства. Но в любом случае в 14 лет у девочки еще незрелые кости, не сформирован таз, есть колоссальные риски преждевременных родов, поскольку организм еще не вполне способен поддерживать беременность…
АЛМАТЫ