Невзирая на юные по кинематографическим меркам годы, 23-летний студент Академии искусств им. Жургенова Эмир Байгазин уже имеет за плечами “рюкзак”, доверху набитый международным опытом. Обучение в Азиатской академии кино в Пусане и как результат – фильм, снятый на корейском. Стажировка в лагере молодых талантов при Берлинском кинофестивале. Последняя работа Эмира – картина “Весогонщик” – была удостоена призов на кинофестивалях “Дидар” и “Звезды Шакена”. Пока негромкое, но все же признание таланта молодого режиссера!
С Тамерланом – ничего общего
Первым трофеем в актерском ремесле для Эмира стала роль в “Дневном дозоре”. Блокбастер, срежиссированный Тимуром Бекмамбетовым, получил высокую оценку зрителей. А роль молодого Тамерлана, которого и сыграл Эмир, стала невероятной удачей для парня из актюбинской Алги. Хотя бы еще и потому, что в плеяде российских актеров, участвовавших в картине, не так уж и много было вакансий на второстепенные роли. В “Дневной дозор” Эмир попал не по блату – откуда он у парня с периферии! – а через кастинг.
– Кем был Тамерлан, я знал всегда – у меня родители историки, – говорит Байгазин. – Но сказать, что я нашел что-то общее между ним и собой – нет. Я относился к этой роли как к победе над превратностями судьбы.
От большого пирога славы достался кусочек и дебютанту Байгазину – эта роль автоматически стала его визитной карточкой. Сегодня Эмир к “дозорному” прошлому относится весьма критично:
– Там снимался не я, а мои доспехи. Меня, как актера, в фильме не было – там был мой типаж. А мне интересно быть человеком, который бы чувствовал и жил на экране. Может, я выглядел максимально выразительно, но жизни в этой роли не было. А с ролью декорации я прекрасно справился. Участие в фильме оценил мой отец, который только недавно смирился с тем, что я бросил институт и ушел в искусство.
Театральная сцена вместо нефтяных скважин
Ради искусства Эмир перекроил свой жизненный план, согласно которому должен был отучиться на переводчика и занять место в какой-нибудь нефтяной компании. Но на полпути он ушел из престижного университета в… провинциальный театр. “Творческое” полушарие мозга окончательно победило, когда Эмир поступил в алматинскую Академию искусств им. Жургенова. При этом он до последнего мучился вопросом, кем быть, выбирая между режиссерской и актерской профессиями. В итоге поступил на режиссера кино, но параллельно снимался и как актер.
– Актерских предложений с каждым разом все меньше и меньше, я перестал ходить на пробы. Наскучил этот процесс – тебя фотографируют и говорят: “Мы вам позвоним”. Это равносильно тому, чтобы услышать: “Пошел вон!” Я не хочу, чтобы выбирали мой типаж. Хочу, чтобы выбирали меня, и сразу предлагаю делать видеопробы.
Уже на первом курсе Байгазин понял, что профессия у него самая что ни на есть рисковая. Порой в ожидании проходит вся жизнь, но главное, считает мой собеседник, продолжать гнуть свою линию и не терять веры в себя:
– Перед людьми всегда стоит выбор – деньги или слава. Я, конечно, мог бы работать с нефтяниками, но при этом чувствовал, что моя субличность не удовлетворена. Там, где тебя ожидает слава, вначале всегда очень мало денег. Кто-то не выдерживает и ломается на этом пути: мечтая о Голливуде, все же уходит работать на казахстанские каналы… Иногда действительно хочется все бросить и делать деньги. Но ты садишься за стол и пишешь сценарий с верой, что, возможно, он станет путевкой в Канны.
Декан – Махмальбаф, преподаватель – Ратанаруанг
Байгазин-режиссер в данный момент затмил Байгазина-актера. У первого уже четыре авторские работы. Со своим короткометражным фильмом “Степь” осенью 2007 года Эмир попал в Корею в Азиатскую международную академию, где получил колоссальный опыт работы в международной команде. По сценарию Байгазина была снята 12-минутная картина с корейскими актерами и на корейском языке.
– В моей группе было пять режиссеров. Мы разделили сцены. Мне было интересно, как они раскроют мой замысел. Сначала было сложно, так как на препродакшне все вопросы задавались мне. Повезло, что девушка из Ливана была армянкой и парень из Монголии – оба говорили по-русски, они мне и помогли с переводом. Фильм называется “Девственники” – о двух молодых людях, которые хотят лишиться девственности, а единственной их проблемой является место, где они могли бы это сделать.
Деканом в пусанской академии был известный иранский режиссер Мохсен Махмальбаф, а преподавал Эмиру – тайский мастер Пен-Ек Ратанаруанг (его называют таиландским Тарантино. – Прим. авт.).
– Приезд Мохсена в Корею ждали с особым трепетом. В азиатских странах, особенно в Афганистане, Пакистане, он очень популярен. На третий день съемок на площадку пришел Махмальбаф – все бросили работу, смотрят на него и аплодируют. И тут я вижу у него под мышкой пакет со “Звезд Шакена”! До этого у меня с ребятами был спор, где сейчас Мохсен – в Таджикистане или в Казахстане? Я говорил, что у нас. Говорил о немецком режиссере Фолькере Шлендорфе, который тоже был в нашей стране. О Дарежане Омербаеве, преподававшем в этой академии год назад, что он работает в Алматы. Они думали, что я пускаю пыль в глаза… Но когда Мохсен подтвердил, что пакет из Казахстана, что он сам приехал оттуда, то все точки над i были расставлены!
Ода борьбе
Этой весной на главном студенческом кинофестивале Казахстана “Дидар” картина Байгазина “Весогонщик” получила две награды – Гран-при и приз зрительских симпатий. В прошлом году там же с 15-минутной работой “Веселые и обиженные” Эмир выиграл приз “За лучшую режиссуру”.
– “Весогонщик” – моя первая работа с продюсером. До этого у нас были низкобюджетные картины в пределах 10 тысяч тенге из собственного кармана. Актерам не платили, работникам площадки тоже. Первокурсницы из Академии им. Жургенова помогли найти мне продюсера. У нас принято: если фильм о силовом виде спорта, то обязательно о боксе. Я снимал о борьбе, так как сам когда-то ею занимался. “Весогонщик” – первая попытка создать динамичное кино, не лишенное при этом драматизма. Думаю, картина интересна как рядовому зрителю, так и интеллектуалу.
На фестивале “Звезды Шакена”-2008 “Весогонщик” был отмечен специальным призом. Фильм рассказывает о мальчишке-борце, который хочет сбросить вес, чтобы попасть на соревнования.
– Хотелось создать картину о воли и вере человека в себя. О том состоянии души, когда тебе становится тошно от своих оправданий и ты начинаешь действовать. Не важно, что будет в конце, важно то начало, где ты изменил ход событий, к которому давно испытываешь отвращение.
Эмир говорит, что режиссеру необходимо обладать злостью. Но это другая злость. Злость, которая мотивирует, дисциплинирует и в конечном итоге созидает. Семафор желаний и амбиций позволяет ему не потонуть в пучине временной безвестности и безденежья.
– Я хочу показать себя с разных сторон. У меня одни желания перекрывают другие. Возможно, это мой недостаток. Но все может обернуться так, что разносторонность будет моим достоинством.
Любопытно, что даже режиссерство, где Эмир себя уже зарекомендовал, он не считает главным призванием в жизни.
– К счастью или несчастью, я непредсказуем. В 11-м классе мечтал о нефтяных скважинах. Потом – о кино. Я расту, и приоритеты меняются. Пока я студент-режиссер, в которого верят, а тех, в кого верят, очень много.
Марина ХЕГАЙ, фото из архива Эмира БАЙГАЗИНА