Так жила Бразилия в начале 1990-х годов. Правда, большая часть страны мечтала не о холодильниках, а, скорее, о новой одежде и полном желудке. В 1994 году каждый десятый местный житель имел менее 1 доллара на сутки, а четверть всего населения – менее 2 долларов.
Для экономики бедность – тоже нагрузка: 40 миллионов бедняков не зарабатывают деньги, значит, и не тратят их.
В итоге промышленность работает вполсилы. Бразильское руководство понимало, что причины кроются в структурных диспропорциях экономики. Современные заводы работали в регионах с большой безработицей, низкой оплатой труда, несправедливой системой распределения доходов. В тени была половина народного хозяйства.
Министерство финансов прикинуло и предложило свою идею прорыва – “План реал”. Он был комплексным: решить проблему госдолга, снизить дефицит бюджета, приватизировать госсектор и банки, стабилизировать курс валюты, помочь мелким фермерам, дать возможность учиться всем детям, дать беднякам деньги, провести пенсионную и трудовую реформу.
Самое простое – дисциплину в финансовом секторе – ведомство навело быстро. Правительство включило режим экономии, отменило закупки оружия для армии, упорядочило отношения госсектора с банками.
От приватизации Бразилия получила 100 миллиардов долларов. Все эти деньги ушли на соцпрограммы. Здесь стержнем стал “Семейный кошелек”, который свелся к простой истине – бедным надо помогать.
Для начала определили самые депрессивные регионы. “Зонами риска” были признаны север, северо-восток, отдельные районы штата Минас-Жерайс, места проживания индейского населения и некоторые другие регионы страны. Для них заработало сразу несколько программ. Лайфхак: как, будучи безработным, в Казахстане получать деньги от государства
“Семейный кошелек” – программа помощи беднейшим. Каждой семье, живущей за чертой бедности, выделялось по 150 долларов в месяц. “Школьный кошелек” – программа помощи детям. Ячейке общества с несовершеннолетними выдавали по 8–10 долларов. С двумя условиями – подрастающее поколение должно учиться и получать прививки от инфекций. Второй стимул обучения – бесплатное школьное питание.
В один момент минимальный размер оплаты труда подняли с 200 до 540 реалов. Формально это решение заставило выйти из “тени” несколько миллионов мелких предпринимателей и их работников. Минфин к этому и стремился.
Вторая цель – расширить базу клиентов банков, чтобы было кому давать кредиты. Центральный банк страны заставил коммерческие снизить требования к заемщикам. Вместе с жесткой курсовой политикой это дало эффект бомбы на рынке: кредиты стали доступны миллионам людей, которые раньше боялись заходить в финансовые учреждения. Деньги на “социальном дне” резко подешевели. Что выбило из игры “черных” кредиторов. В Бразилии произошел бум потребительского кредитования. Доля банковских кредитов к ВВП увеличилась в два раза.
Всё это удовольствие надо было поддержать товарной массой. Первым пунктом стояло продовольствие. Когда финансисты считали прогнозы, они сделали открытие: оказалось, что Бразилия не была способна произвести столько еды, сколько нужно для нормального питания всех. Раньше этого не надо было, ведь четверть страны недоедала. Вывод естественный: надо поддержать село. Но так как программа была социальной, минсельхоз взялся за мелких фермеров. В ней поучаствовало более миллиона семей. Конечно, больше половины денег до села не дошла, но и оставшихся средств хватило для роста урожайности и развития кооперативов. Излишек продовольствия закупал Китай: Бразилия стала главным экспортером сои в мире.
Оказалось, что помогать своим людям выгодно: богатые создают спрос на импорт, что не приносит пользу экономике. Бедные и средний класс – главный потребитель отечественных товаров.
Их много, запросы у всех разные, поэтому они формируют нужду на самые разные товары. Внутренний рынок вырос. При этом государство отказалось сдерживать цены за счет бюджета. Такие субсидии формируют неправильные отношения в экономике. У бедности в нашей стране сельское лицо. Адил Урманов о хлебе насущном
За 15 лет реформы принесли результат. По оценкам Всемирного банка, с 2003 по 2011 годы почти 30 миллионов бразильцев вышли из-за черты бедности. Половина страны теперь причисляет себя к среднему классу. Улучшились показатели здоровья населения. Просто потому, что меньше стало тех, кто недоедает: в 2003 году их было 7, в 2009-м – уже 3 процента. В 2007 году доля детей до 16 лет, посещающих школу, достигла 93 процентов. Социальная напряженность упала, расслоение общества снизилось. Так же, как и детская смертность. Выросла продолжительность жизни.
Стоит отметить, что во время этих реформ держались хорошие цены на все товары бразильского экспорта – сою, мясо, птицу, пшеницу, сахар, кофе – и они позволили перераспределить доходы, не затрагивая интересов самых богатых…
В Казахстане реализуется много разных и полезных программ развития – агробизнес, прорывные проекты, развитие туризма, переработки. Все написаны грамотно. Но ощущение такое, что их писали космонавты в безвоздушном пространстве.
Ни в одном из документов правительства я не видел, что документ согласован, например, с Национальным банком и ведется с его участием. При этом НБ “учитывает в своей деятельности экономическую политику правительства и содействует ее реализации”.
И так по всем отраслям: минсельхоз не учитывает трудовые ресурсы, минздрав – обучение персонала, минэкономики – обеспеченность жильем. И как всё это между собой взаимодействует?
Складывается впечатление, что правительство живет в идеальном мире, где человеку не надо есть, спать, воспитывать детей, отдыхать. Но есть трудовые ресурсы, финансовые, материальные.