Ситуация в регионе остается критической. Нет, слава богу, здесь уже не взрывают и не стреляют, сегодня ведут более тонкую работу – призывают к джихаду и выезду в Сирию.
Сначала был КНБ
17 мая 2011 года в здание департамента Комитета национальной безопасности по Актюбинской области ворвался 25-летний Рахимжан Макатов. Мужчина подорвал себя прямо в холле. Тогда пострадали двое сотрудников КНБ: один из них, охранник, пытался преградить дорогу смертнику, второй – 32-летний Женисбек Молдин – оказался на месте взрыва случайно, он принес в канцелярию бумаги.
Позже прокуратура подтвердит: на террористе-смертнике был пояс шахида, но самодельное взрывное устройство оказалось небольшой мощности. Потому тот взрыв власти назвали не терактом, а более нейтрально – самоподрыв.
Как оказалось, это было только начало.
Где тонко, там и рвется
Через полтора месяца, когда страсти потихоньку улеглись и жизнь актюбинцев стала постепенно возвращаться в свое русло, в Темирском районе были убиты двое сотрудников полиции.
Где тонко, там и рвется. Неспроста на такое дерзкое преступление решились в этом районе. Тамошние жители, как говорится, сидят на черном золоте и природном газе, но почему-то вынуждены отапливать свои дома углем и пить воду с примесью нефти. В результате произошло то, что произошло.
В ночь с 30 июня на 1 июля в поселке Шубарши, что в 300 километрах от областного центра, никто не спал. Не спали тут и в течение следующей недели: здесь развернулась настоящая война с перестрелками, убийствами и зачисткой.
Началось все с того, что во дворе местного жителя были расстреляны двое патрульных. Нурлан Алпысбай вместе со своим напарником Айдосом Буранбаевым заехал за супругой, и здесь их настигли пули.
В ходе спецоперации по поимке подозреваемых, на которую ушло 8 дней, выстрелом в голову был убит один из бойцов “Арлана”. Еще трое собровцев получили серьезные ранения.
Полицейские позже заявили, что на протяжении некоторого времени на территории Темирского района действовала организованная преступная группа. По их данным, члены ОПГ, прикрываясь религиозными идеями, занимались вполне мирскими делами: воровали черное золото, врезаясь в трубопроводы, проходившие вблизи поселков Шубарши и Кенкияк. А когда полицейские решили разоблачить их, стали мстить.
Пока сотрудники правоохранительных органов искали преступников в огромных камышовых зарослях, те отсиживались в сарае одного из домов в поселке Кенкияк. Спецоперация по их ликвидации длилась всю ночь до полудня следующего дня. В ходе штурма все девять подозреваемых погибли. А потом началась зачистка.
Позже было еще несколько громких операций, все они проводились в областном центре. Погибли еще трое подозреваемых и два сотрудника полиции. Сегодня в Актобе, слава богу, уже не убивают, но говорить о том, что проблема с терроризмом снята с повестки дня, преждевременно. Судя по тому, что чуть ли не ежемесячно за решетку попадают молодые ребята, призывающие посредством социальных сетей к джихаду, эта проблема еще достаточно актуальна для региона.
Еду на Восток
В Актобе появилась еще одна напасть: бойцами на чужой войне все чаще становятся молодые женщины.
В прошлом году после просмотра видеороликов на религиозную тему в Интернете 28-летняя актюбинка бросила троих детей и уехала в Сирию. Что произошло с молодой женщиной и где она сейчас, никому не известно.
– Вместе слушали проповеди наших братьев, интересовались этой темой в Интернете. У нас никогда не было разногласий в вопросах веры, пока она в один прекрасный день не заявила, что готова на секс-джихад. Тогда мы сильно поругались. Разумеется, это вывело меня из себя, надо же было до такого додуматься. Так она еще и упрекала меня. Мол, раз ты против, значит, твоя вера ограничивается лишь словами. Мы успокоились, и я был уверен, что сумел переубедить ее. А когда она уехала в неизвестном направлении, понял, что ошибался. Я уверен, что ее завербовали, – рассказал “КАРАВАНУ” супруг Алии.
Мужчина считает, что всему виной одно из сообществ в “Одноклассниках”, где молодых девушек активно призывали к совершению благого дела: оказывать интимные услуги боевикам. Всех, кто задавал лишние вопросы, удаляли, исключали из переписки.
В официальных органах эту информацию опровергают, впрочем, как и второй факт выезда актюбинки в Сирию. Госорганы предпочитают хранить молчание и делать вид, что религиозная ситуация в регионе находится под контролем. Но факты говорят сами за себя.
20-летняя Гульбану Асанова покинула отчий дом 5 месяцев назад. В городе Кандыагаше Мугалжарского района, где она жила все эти годы и где живет ее полуторагодовалая дочурка Акгуль, немало приверженцев радикальных верований. В 2014 году родители 146 детей, проживающих в этом районе, не дали привить их от туберкулеза. В этом году число таких детей выросло до 214. Главная причина – религиозная. В результате зимой 2015 года в районе произошла вспышка туберкулеза.
9 мая молодая женщина выехала в Актобе снять с карточки деньги, которые ей должен был скинуть бывший супруг, и будто в воду канула. Она не вернулась ни в тот, ни на следующий день. Родные нашли оставленную ею записку. В ней было всего три строчки: “Мама, на все воля Аллаха. Простите меня, я вас люблю. Доверяю тебе Акгуль. Я уезжаю в Сирию. Не ищите меня. Считайте свою дочь мертвой. Гульбану”.
– Прочитала записку и не поверила. Не поверила даже, когда домой пришли сотрудники КНБ. Они рассказали, что дочь готовилась к отъезду заранее: оформила загранпаспорт, даже подумывала дочь вывезти из страны. Она вела себя, как обычно, ничего подозрительного мы за ней не замечали. Гульбану дала о себе знать через 20 дней. Позвонила и сообщила, что добралась до места. Поговорить долго не получилось. За четыре месяца всего три звонка, и каждый раз с незнакомого номера. В последний раз рассказала, что работает в медицинской части, пообещала вернуться домой в январе. Все время спрашивает об Акгуль, как-то просила скинуть ей фото по WhatsApp. Уже месяц, как от нее нет вестей, – вытирая слезы, говорит мать девушки.
Родные женщины предполагают, что она попала под влияние неизвестных лиц, занимающихся вербовкой и отправкой молодых девушек на секс-джихад.
– Единственное, что я хочу, это чтобы мой ребенок вернулся домой. Я не знаю, как вернуть ее к нам, как помочь ей. Чувствую, что она в беде, говорить не может, на мои многочисленные вопросы не отвечает. Уверена, что каждое ее слово кем-то контролируется, – плачет мать.
Маленькой Акгуль, которую до отъезда Гульбану ни на шаг от себя не отпускала, всего полтора года. После отъезда матери малышка получила сильный стресс. Ребенок все время плачет, отказывается есть.
Я не понимаю, как она могла
– Я еще подростком начал читать намаз. Когда познакомился с Гульбану, она мне сразу понравилась. Была такой красивой. Разница в возрасте между нами – всего полтора месяца. Поженились, когда нам и 20 лет не было. Гульбану ходила дома без платка. Я просил накидывать его только при посторонних. Она все время хотела жить отдельно. Я работал электросварщиком, конечно, были дни, когда нам не хватало, но я не сидел без дела. Торговал, подрабатывал на стройках. Она упрекала меня в том, что я не выполняю свои обязательства как муж. Ругались, не без этого, в конце концов развелись весной нынешнего года. Перед ее внезапным исчезновением ее видели на улице. Говорят, она была вся в черном, – рассказывает ее бывший муж Алиби.
По словам мужчины, Гульбану действительно планировала забрать с собой дочь – что помешало ее планам или в последний момент она отказалась от своей затеи, неизвестно.
– Для чего выехала в Сирию, не знаю. Не понимаю, как она могла так поступить, бросить ребенка, и ради чего? Конечно, мне ее жаль, я бы ей помог, если бы она вернулась домой. Вот сейчас думаю, что надо было быть построже с ней. Но ведь я даже предположить не мог, что она решится на такое. Тем более после развода она должна была выждать идду – 4 месяца и 10 дней. А она уже через два месяца уехала. Все это свидетельствует о ее слабой вере, отсутствии собственного мнения. Считаю, что на все нужно смотреть через призму Корана и сунн. Вот все говорят, что едут в Сирию ради джихада, но ведь если разобраться, на самом деле ничего общего с классическим джихадом там и в помине нет. Сам пророк говорил, что смута будет проявлена в странах Шама – то есть Сирии. То, что происходит сейчас на Востоке, – признак приближения Судного дня. У нас в стране созданы все условия для верующих: есть мечети, читается намаз. Этого вполне достаточно, чтобы распространять ислам, призывать к нему родных и близких. Запретов нет. Значит, нет необходимости куда-то ехать, – считает Алиби.
Комментарии излишни
Актюбинские имамы, конечно же, в курсе того, что в регионе ведется работа по вербовке молодых женщин на Ближний Восток.
– Этот факт нам известен. Эта девушка только формально считала себя мусульманкой, хотя, по сути, ею не была. Она не придерживалась основных канонов и, насколько мне известно, не посещала мечеть, – прокомментировал случай актюбинский наиб-имам Серик ЕНШИБАЙУЛЫ.
Канонов не придерживалась, мечеть не посещала – значит можно снять с себя ответственность. Какая работа ведется ими для предотвращения выезда в Сирию “немусульманок” – неизвестно. Что делает в этом направлении областное управление внутренней политики, также выяснить не удалось. Комментария по этому поводу корреспондент “КАРАВАНА” так и не дождался. Видимо, сказать нечего. Между тем не исключено, что число девушек, желающих присоединиться к Гульбану и Алие, может увеличиться.
Актобе