Неиспользуемые возможности
– С падением цен на нефть правительство вдруг заговорило о развитии собственной промышленности. Как вы относитесь к такой активности?
– Регулярно, когда становится плохо – в кризисы, все начинают призывать заниматься перерабатывающими отраслями, особенно машиностроением. Наша страна все-таки экспортирует очень много сырьевых товаров, а завозит готовую продукцию. С обидой надо признавать, что мы ввозим львиную долю и продуктов питания. Притом что у нас есть все возможности накормить народ собственным продовольствием. В отношении машиностроения – примерно та же ситуация. Рынок Казахстана для машиностроительной продукции очень большой. Конечно, для потребителя – это в первую очередь автомобили, но все равно в страну на десяток миллиардов долларов ежегодно завозится различной продукции машиностроения. Но тут надо понимать, что есть экономические законы, через которые не перешагнешь, – например, удаленность от внешних рынков сбыта и относительно малая емкость внутреннего рынка. Плюс территориально этот рынок разбросан, поэтому производить в Казахстане продукцию машиностроения достаточно сложно.
– То есть, ориентируясь только на наш рынок, успешного машиностроительного производства не организуешь?
– Конечно. Самый простой пример – автомобили. Если мы будем делать по сотням тысяч машин в год, то мы их в Казахстане не продадим. Мало нас. И даже своим соседям не сможем продать. Мы, например, работаем в нише сложных технологических вещей. Когда-то алма-атинский завод “Гидромаш” делал ракеты и торпеды. До сих пор никто не способен их воспроизвести. Мы тоже можем сделать “Мерседес”, но будет он стоить 3–5 миллионов долларов. Кому он нужен за такие деньги?
Какой путь развития наш?
– А как же наши соседи из Узбекистана, сумевшие создать довольно успешный автопром?
– Да, наши соседи-узбеки достаточно давно и успешно производят автомобили. Сейчас они дошли до уровня производства около 200 тысяч машин в год. Однако давайте посмотрим, как и за счет чего они этого достигли. Во-первых, учитывая особенности своей страны, выбрали правильную скромную линейку и дошли до достаточно серьезной локализации – сейчас они производят двигатели. Но главное в их случае то, что Узбекистан – в разы больше Казахстана по населению и значительно меньше по территории. А руководство страны жестко контролирует, чтобы население покупало те три модели, которые там производятся. И сейчас Узбекистан успешно экспортирует автомобили за рубеж. Мы свою границу так не контролируем. И попробуйте заставить казахстанцев пересесть на три простых автомобиля. У нас народ – более зажиточный, он просто будет ввозить нелегально нужные машины через границу.
– Тогда какой путь развития вы видите для промышленности в Казахстане?
– Казахстанские предприятия могут производить отдельные виды продукции машиностроения и экспортировать их, если это будет базироваться на наших уникальных сырьевых возможностях. Я всегда говорю, что нам надо делать электродвигатели. В стране есть медь, алюминий, наши предприятия могут производить электротехническую сталь, в принципе, есть заводы, способные делать подшипники. Мы могли бы стать региональным производителем электродвигателей. И, отталкиваясь от этого, вытаскивать сопутствующую продукцию. Допустим, мотор-редукторы, насосы и другое.
Еще наша надежная стезя – крупногабаритное оборудование для нефтегазовой, нефтехимической, горно-металлургической промышленности. Оно во всем мире, как правило, не серийное. Допустим, нефтегазовое оборудование можно предлагать узбекам, туркменам, можно пойти в Сибирь. Горно-металлургическое оборудование будет востребованно в России, Монголии, Киргизии и Таджикистане. Должна дальше развиваться нефтехимия. Много различного оборудования можно делать для сельского хозяйства. Просто в эту тему надо погружаться. Есть куча строительных дел, где тоже нужна машиностроительная продукция мелкосерийного производства. Но, опять-таки, туда надо влезать и изучать их потребности. Мы, например, очень близки технологически к производству асфальтобетонных заводов. Но сколько их стране надо?
Не лишне вспомнить коммунистов
– А что производить мы уже не сможем? Какие шаги нужно предпринимать, чтобы в том же автопроме сегодняшние усилия оказались ненапрасными?
– Например, мы уже не можем производить комбайны и трактора. В свое время Павлодарский тракторный завод собирал до 50 тысяч тракторов в год. Но Казахстану сегодня тракторов надо 2–3, иногда 4 тысячи единиц в год, причем разных. Предприятие, которое делало больше 30 тысяч единиц техники, не сможет делать 2–3 тысячи. Поэтому массовое производство в Казахстане будет ограничиваться крупноузловой сборкой.
Например, в этом году я был на автозаводе в Усть-Каменогорске. Сегодня это, по сути, – сервисный центр. Следующий этап – решать задачи по локализации, например, развивать проводниковую продукцию. Потом группа предприятий, которые могут делать конечную мелкосерийную продукцию. А еще нужно все то, что в свое время коммунисты сделали в годы индустриализации, – центролиты, заводы по производству кованых заготовок, метизов, электродвигателей, резинотехническая подотрасль, верхние переделы металлургии. Это те предприятия, которые могли бы обеспечивать поставку комплектующих и материалов. Но вот тут в развитии базовых отраслей для машиностроения должно помогать государство. Нам надо формировать страновой кластер, а у нас в каждом регионе страны – свое направление развития машиностроения.
– Идея – создать своего рода “Корпорацию Казахстан”?
– Можно назвать и так. Есть предпосылки к развитию. У нас имеется система образования, пусть развращенная, но в ней сохранились люди, которые могут что-то передать. Вопрос один – необходима идея, и под нее нужны воля и понимание процесса, как это все делать. Идея есть – Президент постоянно об этом говорит. А вот с волей труднее, это касается и госчиновников, и бизнес-сообщества.
Пыль в глаза
– Какого рода поддержку вы ожидаете от государства?
– Например, поддержку отечественных производителей при госсзакупках.Так, мы много бились с сертификатом “Казстандарта”, а потом правительство встало и призналось, что не может навести там порядок и пресечь безобразия. Но, извините, господа министры, вы же на наши налоги живете! Будьте добры, наведите порядок, который прописан на законодательном уровне.
“Казстандарт” мог показывать реальный уровень казахстанского содержания. Но теперь министерства предлагают просто давать оценку: вот это предприятие – производитель. Но, извините, производитель – это кто? Тот, кто прикручивает эмблему на готовый товар, или тот, кто с нуля все делает? С использованием “Казстандарта” закладывались нормы, по которым казахстанским производителям начислялись очки при проведении тендеров. А тут появилась куча товарищей, которые, не моргнув глазом, стали “лепить” 100 процентов казахстанского производства. У нас на предприятиях не бывает более 60 процентов доли казахстанского содержания. А в отдельных случаях и 10 процентов – в сложных изделиях, для которых мы завозим суперсложные и дорогие комплектующие. Я считаю, что это счастье – иметь такие 10 процентов.
– Как оцениваете антикризисные программы правительства?
– Видел проект антикризисной программы. Что там есть? Например, решение снизить тарифы на энергоносители для отдельных предприятий и снизить тарифы на железнодорожные перевозки, опять-таки, отдельным предприятиям. При этом всем остальным взяли и подняли на 10 процентов. Получается, помогли кому-то одному за счет всех остальных. А кто этот кто-то – непонятно. Вообще, когда появляется такой “кто-то”, то это база для коррупционных правонарушений. Наверняка найдется желающий этим воспользоваться.
Понятно, что перерабатывающей промышленности, которая больших запасов не имеет, в кризисный период шагнуть вперед будет тяжко. Но варианты, опять-таки, могут быть разные. Например, поддержка лидеров… Мы горячо гудим, что машиностроение демонстрирует уверенный рост. Весь вопрос в том, как это считать. Мы должны научиться считать честно. Можно привезти автомобиль за 25 тысяч, прикрутить к нему четыре колеса и продать за 30 тысяч, а потом сказать – вот видите, предприятие произвело продукции на 30 миллионов долларов, хотя было прикручено всего 4 тысячи колес на одну тысячу автомобилей. А если пересчитать в тенге – вообще шикарные показатели.
Несостоятельное образование
– Что же тогда следует брать в качестве объективной оценки?
– Мы должны считать объемы по добавленной стоимости, производительности. Чтобы понимать, где мы находимся на самом деле. Потому что уровень производительности нашего труда – реальное мерило конкурентоспособности. Если производите много продукции за единицу времени, значит, конкурентоспособны. Если мало – извините.
– Сейчас практически все предприятия жалуются на нехватку специалистов…
– Если говорить откровенно, мы от системы образования получаем не специалистов, а лишь первичную заготовку. Молодежь очень слабо подготовлена. Причем это относится и к специалистам с высшим, и с рабочим, средним специальным образованием. Мы их всех доучиваем у себя. И когда они демонстрируют способность что-то делать, мы им даем работу и платим за нее. Но нам никто за них ничего не платит.
– Проблема с кадрами характерна для всех машиностроительных предприятий?
– К сожалению, абсолютно для всех.