Сейчас на учете в регионе состоят 167 неблагополучных семей. Только в этом году к ответственности были привлечены 2 704 мужчины. Инспектор отмечает: в период пандемии число обращений от женщин выросло – многие мужья, лишившись работы, стали пить и превратились в “кухонных боксеров”.
Разговариваю в машине с майором полиции Ниной МАЛЬЦЕВОЙ о детях из неблагополучных семей. И тут она мимоходом выдает – у меня у самой пятеро детей!
Сколько? Я аж подпрыгиваю от удивления.
− Пятеро, и все – девочки! – улыбается Нина.
Нина Мальцева рано осталась одна. По совету мамы сначала поступила в педагогический колледж – она всегда мечтала видеть дочь учителем. После смерти родителей Нина решила все же осуществить свою мечту и поступила на юридический, а затем – и в школу милиции. Сначала работала в уголовном розыске младшим оперативником. А затем пригласили работать в отдел по делам несовершеннолетних. Вот здесь-то и пригодился педагогический талант – в одной из школ, где Нина работала инспектором, дети не могли сдержать слез, когда она уходила из отдела. С нынешнего года Нина Мальцева работает старшим инспектором в отделе по защите женщин от насилия. Говорит, мало что изменилось – и там, и там работает с неблагополучными семьями, но в новом отделе больше приходится работать именно с женщинами.
Едем по первому адресу.
По дороге Нина рассказывает: “Женщина – наркоманка, ребенка воспитывает бабушка. При этом, как ни странно, мальчик – круглый отличник в школе, всегда умытый, причесанный, наглаженный”.
Стучимся, дверь отрывает пожилая женщина, улыбается Нине, как родному человеку. Инспектор интересуется – дочь работает, продолжает колоться? Выясняется, что не работает, но с наркотиками вроде завязала. Из-за двери выглядывает молодая женщина. “Красавица!” – восхищаюсь я, – высокая, длинные волосы, на свежем лице – ни грамма косметики. Нина, увидев ее, удивляется – ты ли это? Затем советует ей подойти в отдел за консультацией по получению алиментов и трудоустройству. Уже в машине Нина рассказывает: еще полгода назад эта красивая молодая женщина была “ходячим скелетом” – всему виной наркотики.
На вопрос: “Куда дальше?”, Нина спрашивает: “Помнишь семью, где ребенок умер, отравившись колбасой? Вот к ним и едем!” Как ни помнить, это невозможно забыть.
Два года назад трехлетний мальчик умер до приезда медиков рано утром.
Накануне он поел колбасу, которую мама взяла у знакомого – у него она пролежала в морозильнике пять месяцев. Эту колбасу мама и приготовила пятерым детям – умер самый младший.
Тогда еще заместитель управления охраны общественного здоровья Актау Асима ТУРДИЕВА в интервью рассказала, что за ребенком не было должного ухода: “С мамой разговаривали наши специалисты. По ее словам, она слышала ночью, как ребенок стонет, плачет, но она не могла его найти. Потом ползала на четвереньках, а когда нашла его на полу, переложила к отцу. Наутро малышу стало еще хуже. На руки она взяла уже мертвого ребенка. Получается, всю ночь мальчик мучился и умирал, а никому и дела не было до него. Семья неблагополучная, оба родителя пьют и нигде не работают”.
− Когда мы эту семью ставили на учет – еще до смерти ребенка, пришли к ним в квартиру. Я открываю холодильник – а там не десятки, и даже не сотни – там тысячи тараканов. Они были везде – на продуктах, на полу, на стенах. Дети лежали в каких-то тряпках на полу, такое ощущение, что они в куче мусора. Я до сих пор с содроганием это вспоминаю, − рассказывает старший инспектор.
Дверь открывает уставшая женщина с очень болезненной худобой. Дети спят на полу – все под одним одеялом. Электричества в квартире нет, стены обшарпанные, обои местами отвалились, на кухне грязно. Благо, что тараканов не видно.
− Работает только старшая дочь, на ее зарплату мы и живем. А я пить бросила, − хвастается женщина. И добавляет – я же беременная, пятый месяц уже, от мужа ушла.
Дети спят на полу – все под одним одеялом. Фото Ольги ЗОЛОТЫХ
Нина предлагает помощь по пилотному проекту “Зубр”, при котором содействие оказывают женщинам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Женщина не отказывается – обещает, что пить больше не будет.
− Многих приходится стращать тем, что могут детей отобрать, если не прекратишь пить и колоться. На кого-то это действует, другим уже все равно. То же самое и с насилием в семье. Мы постоянно разговариваем с женщинами, просим подумать, прежде всего, о детях. Но многие терпят годами, боятся, что скажут родственники, соседи, друзья. Я им объясняю – если когда-нибудь тебя убьет муж, тебе будет уже все равно, кто и что о тебе подумает, а вот мать детям уже не вернешь. Вот такая любовь до гроба. Некоторые задумываются, − говорит Нина Мальцева.
Республиканская акция “16 дней без насилия” – это очередная возможность напомнить женщинам об их правах. Полицейские обходят семьи, раздают брошюры в торговых центрах.
− Мы действительно помогаем женщинам. Много было таких случаев, когда приезжает женщина из аула – на руках двое маленьких детей, третий держится за юбку. Что случилось? Свекровь выгнала! Куда ей идти? Мы предлагаем кризисный центр, где ей окажут юридическую и психологическую помощь, дадут крышу над головой. Если нужно, в садик можем устроить детей, а саму женщину – на работу. Мы не оставляем ее с бедой один на один, постоянно ведем их.
Главная проблема женщин в том, что многие не хотят писать заявления, говорит инспектор.
− Говоришь ей – поставь уже, наконец, точку, хватить терпеть! Но она снова возвращается в эту же семью, и снова всё по кругу. Был случай, когда женщина к нам 5 раз обращалась, и все 5 раз отказывалась писать заявление на мужа о том, что он ее избивает. А без заявления мы не можем даже защитное предписание выписать, − отмечает Нина Мальцева.
− Какая история запомнилась за последнее время?
− Недавно мы были у женщины – у нее четверо детей, один из них инвалид, у него ДЦП, у младшего серьезные проблемы с почками. С мужем она не расписана, фамилию он ни одному из детей не дал, квартира на имя свекрови, у женщины ни работы, ни денег. Недавно свекровь указала ей на дверь. Теперь мы планируем определить ее в кризисный центр “Рай”, помочь ей сделать экспертизу на установление отцовства, чтобы она получала алименты. Старших детей определим в детский сад, будем договариваться о квоте на лечение младшего. Я надеюсь, что она попадет под пилотный проект “Зубр”. Пока мы выбрали 12 семей, чтобы оказать им помощь.
В кризисный центр “Рай” женщин в основном привозят полицейские, другие приходят сами. Сейчас здесь находятся 2 женщины и 7 детей, младшему из которых всего 6 месяцев. Всего же с начала года здесь побывали 15 женщин и 49 детей, а около тысячи получили бесплатные консультации.
В кризисный центр приходят мамы с детьми, когда идти уже некуда, а помощи ждать неоткуда.
Айгуль (имя изменено) – 25 лет, у нее двое детей, в центр “Рай” она пришла с двухлетней дочкой и трехмесячным сыном на руках. Здесь она уже 3 месяца. В семье не было физического насилия, но было экономическое. Муж уже 2 года страдает игроманией, денег от него Айгуль не видела – более того, он воровал последнее. Женщину выгнала из квартиры свекровь, после того, как она отказалась отдавать ей банковскую карточку, на которую поступали пособия на детей – всего 18 тысяч тенге.
− Я просто собрала вещи и ушла. Мне некуда идти – мама у меня умерла, когда мне было 4 года, у отца другая женщина – там я нежеланный гость. Сейчас я оформила развод, подала на алименты, но, так как муж не работает, он не отправляет ни копейки. Планирую переехать в общежитие, оформить АСП, чтобы было на что жить. Профессия у меня есть – я учитель начальных классов, но с маленьким ребенком я не смогу пока работать, −рассказывает Айгуль.
Еще одна женщина, которая сейчас находится в кризисном центре, пережила настоящий ад. У нее пятеро детей, двое из них – совсем маленькие. У старшего сына – задержка психического развития, это результат издевательств над ним со стороны отца.
− Они жили в селе Жетыбай. У мужа большое хозяйство, и мать с сыном каждое утро уходили на пастбище, смотрели за скотом. Если с одной овцой что-то случалось, муж нещадно бил их плетью. Он держал их, как рабов, постоянно издевался и истязал. Когда они попали к нам в центр, началась гроза, загремел гром, а они собрались в кучку и дрожали от страха – думали, что это отец пришел с ружьем. Он, оказывается, часто их оружием запугивал, стрелял. Его не посадили – она не писала заявление, хотя мы просили написать, потому что его нужно наказать. Но она даже на алименты подавать отказывается – говорит, что не хочет ничего общего с этим человеком иметь. Она сбежала с детьми в чем была, у нее нет даже прав на собственность – муж всё переписал на своих родственников. Он, кстати, очень небедный человек, а за всё это время ни копейкой ей не помог,− отмечает Райхан БЕКМАНОВА, директор центра социальной и неотложной помощи “Рай” в организации работ кризисного центра для жертв бытового насилия.
Еще один случай произошел недавно. В кризисный центр позвонила женщина и попросила помочь своей соседке.
− Муж страдал психическим заболеванием, а жена даже не знала об этом.
Когда у него случился рецидив, он запер ее с детьми в квартире на 5 дней, издевался над ними, бил ее, всё крушил, ребенка чуть не выбросил из окна.
Когда он отлучился, они смогли сбежать к соседке. Мы для начала определили мужа в психиатрический диспансер на лечение, а затем помогли женщине. Она прожила здесь 4 месяца, пока он лечился, сейчас живут вместе, − добавляет Райхан Бекманова.
Страх для большинства наших женщин – это всё, говорит Нина Мальцева. Инспектор отмечает – если хоть одной женщине удается помочь сделать жизнь лучше и вытянуть из состояния постоянной жертвы – это уже победа.
АКТАУ