На прошлой неделе министр финансов Ерулан ЖАМАУБАЕВ рассказал коллегам о том, как продвигается поэтапное внедрение всеобщего декларирования. Напомнив, что декларацию о доходах каждый без исключения взрослый казахстанец начнет сдавать с 2025 года, он уточнил:
– С каждым годом совершенствуются электронные базы, поэтому гражданам нет необходимости представления сведений об имеющемся имуществе и активах, зарегистрированных в государственных органах и банках.
Между тем именно невозможность посчитать реальные доходы казахстанцев пару лет назад стала официальной причиной того, что закон о банкротстве физлиц отложили.
А ведь разработать и принять его как можно скорее поручал Елбасы еще в 2015 году как достойную альтернативу списанию проблемных долгов в периоды кризиса. За пример предполагалось взять опыт США, где процедура банкротства граждан существует с XIX века. Там подробно расписано, что делать с имуществом должника и его задолженностью в зависимости от суммы дохода и долга, наличия иных обязательств и так далее. Есть также свои законы о банкротстве в некоторых европейских странах. Самый ближайший к нам пример – это Россия. В общем, их в мире достаточно.
Не в интересах банка
Однако разработанный со скрипом в 2018 году законопроект “О банкротстве физических лиц” так до сих пор и не отправился на обсуждение в парламент. В 2019 году депутат мажилиса и экс-кандидат в президенты Дания ЕСПАЕВА практически потребовала у минфина и Нацбанка вернуться к обсуждению того, как поставить вытаскивание казахстанцев из долговой ямы “на поток”. Но понятие “банкротство физических лиц” так в стране и не появилось.
– Нам отвечают, что, пока не будет всеобщей декларации о доходах, мы говорить о законе не можем, потому что якобы не на чем строить предположения о доходах того или иного гражданина. Но мне кажется, что это просто отговорка. Если человек заинтересован в реабилитации, он сам предоставит кредитному управляющему все необходимые документы, – говорит Дания Еспаева.
Как уверена мажилисвумен, продвижению законопроекта мешают лоббисты банковского сектора – ведь в любом случае, какими бы серьезными ни были санкции против банкрота, банк тоже понесет свои риски. Солидарен с этим мнением и депутат мажилиса Айкын КОНУРОВ.
– Нам очень нужен этот закон! Но мы прекрасно понимаем, почему он до сих пор не проходит в силу многочисленных отговорок. Наш финансовый сектор имеет очень сильное лобби, которое тормозит закон “О банкротстве физлиц” всеми силами. Банки второго уровня – это кровососы, но они тоже должны понять, что государственный бюджет не бездонен, – говорит он.
Тем не менее в то, что многострадальный документ в обозримом будущем будет принят, Айкын Конуров не верит. Поэтому весной фракция Народной партии Казахстана выступила с предложением провести в стране очередную кредитную амнистию.
– При существующей банковской модели человек, который перестает выплачивать кредит, заносится в черный список и выпадает из легальных экономических процессов. Он не может участвовать ни в каких государственных программах и проектах. Всё, что ему остается, – это теневая экономика. А это, я считаю, в корне неверно. Поэтому надо всем этим людям, которые попали в трудную жизненную ситуацию, дать возможность вернуться в нормальную жизнь, – объясняет Конуров эту инициативу.
Долги отдают трусы
Мажилисмен Канат НУРОВ с коллегой категорически не согласен: "Облегчит последствия, но не устранит причины": почему кредитная амнистия в Казахстане вряд ли увенчается успехом
– Закон о банкротстве физических лиц нужен нашей стране намного больше, чем кредитная амнистия потребкредитов. В первом случае те, кто лично обанкротился, несут заслуженные санкции в виде потери к ним доверия, помимо благого для них списания долгов. А во втором – начинается вакханалия, мы выпускаем джинна из бутылки – те, кто моральны и гасит долги, будет в дураках перед теми, кто не гасит. Знаете, есть такое выражение: долги гасят только трусы. Вот оно у нас и будет девизом многих.Тогда все столкнутся с тем, что банки вообще перестанут выдавать кредиты, причем не только потребительские. При этом, скорее всего, убытки банков покроет государство. Те, кто кредит не гасил, тоже получат свои плюшки, – предостерегает он.
Из долговой ямы – на улицы?
Тем не менее все опрошенные нами мажилисмены сходятся во мнении, что с закредитованностью казахстанцев нужно что-то делать.
– Ко мне часто обращаются люди, у которых есть кредиты в 3 или 4 банках. И доходов хватает только на то, чтобы оплачивать каждому по чуть-чуть. Когда они идут туда с просьбой пролонгировать кредит из-за падения уровня доходов, банки кивают друг на друга и никто не хочет рефинансировать, – рассказывает Дания Еспаева.
При этом кроме потребительских кредитов сейчас активно развивается кредитование ипотечное – в стране уйма программ, призванных обеспечить население жильем. Вот только эти займы влекут за собой всё новые и новые микрозаймы на покупку техники, мебели, стройматериалов и так далее… То есть закредитованность граждан растет в прогрессии.
А вот зарплаты казахстанцев, как подмечает Дания Еспаева, уже давно фактически не растут.
– Многие остались без работы, кто-то – на грани либо закрытия, либо снижения доходов. Да, в первую волну пандемии была предоставлена отсрочка. Но срок этой отсрочки закончится, а доходы людей вырастут вряд ли. При этом те месяцы отсрочки станут дополнительным финансовым бременем для граждан… И когда этот финансовый пузырь лопнет – лишь вопрос времени, – говорит она.
Как предполагает мажилисвумен, закончиться история может социальным взрывом.
Кредитная история всё помнит
Как-то решить вопрос мог бы тот самый закон “О банкротстве физлиц”.
– Я считаю, что закон должен быть “О реабилитации и банкротстве физлиц”. Причем с упором – на первой его части. Сейчас основная проблема, что банки не могут договориться между собой о том, чтобы одобрить проблемному заемщику пролонгацию кредитов. А законом предполагается, что каждым проблемным заемщиком будет заниматься независимый управляющий, который распределит ежемесячную долговую нагрузку согласно доходам человека и пропорционально его задолженности перед каждым банком, – объясняет Дания Еспаева.
Но, конечно, для заемщика банкротство тоже не будет счастливым спасением – комментируя в 2019 году готовящийся законопроект, заместитель председателя Нацбанка Олег СМОЛЯКОВ заявил, что финансовый регулятор одобрит законопроект лишь в том случае, если в нем будут прописаны ограничения для банкротов на занятие различных должностей, получение новых кредитов и зарубежные поездки.
Как считает Айкын Конуров, в таком виде смысла в законопроекте остается немного – человек всё равно не сможет стать полноценным участником экономики страны и рано или поздно начнет искать займы до зарплаты и прочие сомнительные схемы.
В то же время Канат Нуров подчеркивает: функция закона “О банкротстве физлиц” – не допустить банкротство.
– Банкротство – это признание полной неплатежеспособности человека. И, значит, ему просто обязаны списать все долги. И, понимая это, банки будут быстрее соглашаться на реструктуризацию проблемного долга, чтобы люди не шли на банкротство. Это будет достаточно эффективный рычаг воздействия на банки второго уровня, – уверен он.
Вот только смогут ли эти здравые доводы побороть банковское лобби? Пока о необходимости принятия этого законопроекта говорят только депутаты и финансовые эксперты. Госорганы и банкиры хранят молчание.
НУР-СУЛТАН