По данным различных контрольных служб, алматинцы дышат воздухом, в котором значительно (часто – в разы) превышен допустимый уровень диоксида и оксида азота, сернистого ангидрида, углеводорода, оксида углерода, сажи. С каждым годом пробы хуже и хуже: город растет, его воздушный бассейн накапливает всё больше вредных веществ.
Три молодых человека – студенты зарубежных вузов – разработали прорывную идею, позволяющую очистить воздух в огромных мегаполисах, таких как Алматы, Мехико или Нью-Дели. За рубежом стартапу предлагают инвестиции в сотни тысяч долларов, лаборатории, государственную поддержку и известность. А в родном Казахстане – слушают и лишь снисходительно усмехаются.
"КАРАВАН" побеседовал с группой изобретателей, пытаясь понять, почему всё-таки нет пророка в своем Отечестве…
На вопросы редакции ответили:
Асхат АДИЯТ – разработчик-инженер лаборатории "AtaHub", студент 3-го курса Университета штата Орегон, США (факультет компьютерных наук).
Айя МАРАТ – разработчик-аналитик лаборатории "AtaHub", студентка 3-го курса Сассекского Университета, Великобритания (факультет психологии и нейронауки).
Остап ГОРБУНОВ – менеджер-координатор лаборатории "AtaHub", студент 4-го курса МГУ им. Ломоносова (ВШБ, менеджмент).
– Друзья, давайте начнем с главного. С вашего ноу-хау. В чем суть технологии?
Асхат Адият: В загрязненном воздушном бассейне Алматы, как и любого другого крупного города, основная масса (более 90 %) вызывающих аллергию микрочастиц скапливается в слое воздуха на высотах порядка 2 000 метров. Они постепенно, достаточно медленно оседают вниз, засоряя приземный слой воздуха и вызывая у жителей различные реакции, расстройства дыхания, провоцируя проблемы с иммунитетом. Медиками доказано, что ключевым фактором риска здесь являются именно наночастицы определенного размера. Суть нашей технологии – рой дронов-пылесосов, курсирующих на указанных высотах, которые в режиме нон-стоп собирают в свои накопительные картриджи именно те частицы, о которых мы говорим. Мы разработали и апробировали абсорбирующие элементы, которые будут улавливать именно такие наночастицы. Можно много говорить о научных данных, о составе алматинского смога, о датчиках, его определяющих, – сколько и каких вредных веществ содержится в кубометре алматинского воздуха? Об этом много писалось и говорилось, но пока всё остается как и прежде.
– А как технически строится работа дронов?
Остап Горбунов: Современные IT-решения обеспечивают полностью автоматизированный режим работы. Дронами управляет единая программа. Зоны полетов должны четко согласовываться с контролирующими органами, например, с такими, как КазАэроНавигация, ЧС, чтобы система очистки воздушного бассейна не создавала помех движению воздушных судов. С определенным интервалом по времени каждый дрон приземляется в специальных обслуживающих пунктах, где пополняется заряд и производится замена накопительного устройства. Вместо него в воздух тут же поднимается другой аппарат. То есть работа осуществляется в режиме нон-стоп. Предварительные расчеты показали, что при использовании около 100–150 таких устройств в городе, таком как Алматы, уже в течение первых двух недель содержание аллергически активных микрочастиц в воздушном бассейне снизится, и очень прилично. Естественно, расчеты – примерные, и всё это проверяется только опытным путем.
– А какие-либо тесты уже выполнялись?
Айя Марат: Были проведены экспериментальные запуски дронов с распылением определенного количества загрязняющего вещества и соответствующими замерами. Тестирование дало хорошие результаты. Правда, это были обычные бытовые дроны с небольшими очистительными механизмами, фильтрами и абсорбирующими элементами, которые мы разработали. Фактически мы создали метод, позволяющий очистить воздушный бассейн мегаполиса. Мы понимаем – звучит фантастически, но верим в свою идею, хотя знаем, что есть риски, возможно, где-то есть ошибки, пробелы в решениях, сложности и барьеры как технического, так и психологического свойства. Это только начало пути, который без ошибок не бывает.
– Вы предлагали свой проект акиматам, государственным органам, инвесторам?
А. М.: Да, мы были в акимате Алматы и презентовали проект: отношение было, мягко говоря, сдержанное. Единственное, нам порекомендовали предать идею огласке, чтобы ее заметили на руководящем уровне. И чтобы заметили инвесторы. Хотя, на наш взгляд, акимат мог бы самостоятельно выступить инвестором и в итоге сделать проект одним из узнаваемых брендов Алматы. Это было бы круто и в плане экологии, и в плане международного имиджа Казахстана, если проект получится.
Вообще, пока в Казахстане идея никого не заинтересовала. Зато мы получили множество предложений за рубежом.
– Каких именно?
А. А.: Когда мы начали продвигать проект, писать в разные институты, лаборатории и экспериментальные бюро, по удачному стечению обстоятельств удалось провести переговоры с одним арабским шейхом. Он – крупный и известный бизнесмен из Катара. Вы только представьте: уже после короткой презентации он заинтересовался и пригласил нас к себе. Говорит: приезжайте, мы полностью оплатим все ваши расходы, проинвестируем ваши разработки, предоставим все условия, лабораторию, техническую базу, комплектующие, IT – всё необходимое. В общем, будете довольны всем – так нам было сказано. В целом условия были предложены превосходные. Этот человек и сейчас часто пишет, напоминает о своем предложении. Я искренне поблагодарил его, но ответил, что потребуется некоторое время, так как мне необходимо обсудить условия с коллегами. Затем мы с ним свяжемся. Мы бы уже начали там работать, если бы не одно "но": не хочется делать этот проект под чужим флагом. Мы хотели бы реализовать это в Казахстане.
О. Г.: Это только один из вариантов. Еще Национальный университет Сингапура (National University of Singapore, NUS) предложил аналогичные условия. Прямо сейчас нам дают первоначальные стартовые инвестиции на уровне не менее 500 тысяч долларов, плюс своя лаборатория, плюс – известность, медийная поддержка, поддержка госорганов… Но, опять-таки, всё под их флагом и под брендом их университета.
А. А.: То же самое сейчас предлагает Университет штата Мичиган (Michigan State University, MSU) в США. Там инвестиции вообще ничем не ограничены. Но проект будет запускаться под брендом университета и, естественно, будет американским. "Вы станете богатыми и знаменитыми!" – так было нам сказано. Прям как в сериале (смеется). Алматинская катастрофа, о которой не говорят: мы задыхаемся
(Все оригиналы писем зарубежных университетов с подтверждением их предложений о сотрудничестве группе казахстанских разработчиков данного проекта имеются в распоряжении редакции. – Прим. "КАРАВАНА").
И это результат лишь наших небольших усилий по продвижению проекта. А ведь рядом Китай, где проблема загрязненной атмосферы стоит очень остро. Думаю, там наверняка оценят плюсы такой идеи.
А. М.: Но вы спросите: а почему мы не спешим отвечать на эти предложения? Потому что хотим работать в Казахстане. Мы – патриоты своей страны.
Может быть, кто-то сейчас начнет нас высмеивать, крутить пальцем у виска: мол, какой еще патриотизм, когда есть такое будущее, когда тебе предлагают такие деньги.
Но нет. У нас, наверное, еще молодость в голове играет (смеется) – пока отказываемся. Но мы действительно что-то хотим сделать для своей страны.
– Скажите, а насколько это реально технически – обеспечить процесс очистки воздуха в крупном городе с застойными явлениями в атмосфере?
О. Г.: Технически речь идет о фильтрации определенного класса микрочастиц, наносящих основной вред здоровью людей. Именно тех частиц, которые в силу своей структуры и размеров оседают в легких человека, накапливаются в организме и отравляют его. Все необходимые тесты уже выполнены. Есть и математический расчет, и определенные физические данные, подтверждающие, что эффект есть – и весьма высокий. Есть также результаты пилотных тестов, которые проводились непосредственно в воздухе.
Мы тратим много своего времени и деньги людей, которые хотят помочь своему городу, на множество экспериментов, чтобы доказать здесь, на родине, властям и потенциальным инвесторам, что это важный и нужный проект.
Хотя инвесторы в Катаре, Сингапуре, США готовы прямо сейчас вложить сотни тысяч долларов в начало практических разработок. Без этих наших самостоятельных пилотных исследований и экспериментальных данных – просто в идею и ее воплощение. Вы знаете, в этих странах умеют считать деньги. На бредовый или заведомо "сказочный" проект мы бы подобных предложений не получили. Хотя все мы понимаем, что есть риски и сложности. Но не делает ошибок тот, кто ничего не делает.
– Что подтолкнуло к такой идее? Почему именно экология, очистка воздуха мегаполиса?
О. Г.: Идея родилась неспонтанно. Можно сказать, она была выстрадана: нет, не нами, а нашими близкими. К размышлениям над тем, как реально можно очистить воздух Алматы от вреднейших для здоровья микрочастиц, подтолкнули проблемы родных людей. Все наши семьи живут в Алматы, и у нас у всех родители, бабушки, дедушки – аллергики. У них постоянные проблемы со здоровьем из-за загрязненного воздуха. Мы понимаем, что технически никакие текущие меры не помогут что-либо изменить. Если не найти способ радикально очистить воздушный бассейн, то город продолжит задыхаться.
Фото Тахира САСЫКОВА
А. М.: Вы ведь все помните, что мы увидели в период карантина. Как тогда просто фантастически очистился воздух Алматы… Как стало легче дышать родителям, как пропала у них эта аллергия, когда остановилось движение транспорта. Как горы стало видно по-настоящему, каждую ель на склонах… Для меня это стало неким психологически переломным моментом. Тогда я поняла: да, пора нашу первоначальную идею начинать воплощать в жизнь.
А. А.: Да, именно тогда мы и взялись за расчеты. Стало ясно, что выход есть, и он в том, чтобы удалить эти частицы, чтобы их просто не было. Рой дронов – современное и эффективное решение. Сейчас дроны во всем мире выполняют много важной и полезной работы. Они стали частью любого городского пейзажа во всех уголках Земли. Операторы сейчас управляют тысячами дронов одновременно. И это никого не удивляет.
О. Г.: Дроны и все технологии, которые строятся на основе их применения, – это мощный современный технический тренд. И дроны-пылесосы в том числе. Технологии с участием дронов уже частично применяются в мировой промышленности. За этим будущее, что прекрасно осознают в развитых странах. Если в США, Сингапуре, Европе, арабских странах у экспертов, специалистов научных школ, инвесторов не возникает даже вопроса, будет ли это работать, то здесь, у нас, сразу снисходительный вопрос: какие дроны? Это же игрушки…
А. М.: Именно так нам и говорят здесь: какие дроны, да вы, ребята, наверное, еще не наигрались? Начинаешь объяснять, пытаешься как-то разложить на пальцах всю эту математику, физику, суть технологии, объяснить, как проходит процесс, как работает нано-картридж – нет, тебя не слышат.
А. А.: На самом деле, мне, 23-летнему студенту, стыдно говорить взрослым людям, чтобы они как-то по другому взглянули на перспективы или хотя бы нашли время просто узнать больше. Ведь мы готовы всё объяснять и показывать. Когда начинаешь объяснять про наночастицы, на тебя смотрят, как на пациента психбольницы.
– А реакция профильных органов, министерств? Мы знаем, что вы направляли свою презентацию в министерство экологии…
А. М.: Мы обращались с запросами в различные профильные структуры, в том числе в министерство экологии, в акиматы ряда регионов. И везде столкнулись с одинаковой реакцией. Вначале вам отвечают традиционной дежурной фразой: мол, спасибо, мы обязательно всё рассмотрим и дадим ответ в установленный срок. И – всё! И затем всё это куда-то пропадает: ни ответов, ни звонков, ни-че-го. Либо там даже не прочитали, не вникли в суть, либо прочитали и отложили куда-то в стол… В общем, ответов мы не видели. Единственный дельный совет, за который хочется сказать спасибо акимату Алматы, – предать идею огласке. Нам порекомендовали: выйдите в прессу, на ТВ, в социальные сети, расскажите – возможно, кто-то заинтересуется…
– Кто-то? А самому акимату Алматы это неинтересно, получается?
О. Г.: Да, хотя, казалось бы, именно акимату Алматы в первую очередь стоило заинтересоваться. Но мы пока еще надеемся запустить проект именно здесь, в родном городе. Уже есть неравнодушные люди, которые нам помогают, которые поверили в нашу идею. Они не миллионеры, но болеют за свой город и делают всё возможное, чтобы нам помочь. Спасибо им. Поэтому сейчас работаем самостоятельно.
А. М.: Получается, за рубежом у нас пакет готовых предложений, один звонок – и летим, открываем лабораторию, делаем стартап: инвестиции есть. А здесь, в Казахстане, всё по-другому… Бегом в Нидерланды: еще один казахстанский стартап потерял отечественную прописку
О. Г.: А еще была история, как странно нам решили помочь в "Astana Hub". Предложили инвестиции на 50 тысяч долларов… с возвратом. Страшноватое получилось предложение, если вникнуть в детали… Хотя поначалу оно обнадежило, даже почти окрылило.
А. М.: Начало, да, было многообещающим. Нам удалось представить одному из руководителей "Astana Hub" презентацию, детально раскрыть суть нашей идеи. Разговор получился предметный, в "Astana Hub" действительно заинтересовались, уже назавтра нам перезвонили. Но мы рано обрадовались. Во-первых, нам сказали, что грантовое финансирование (в случае если документы пройдут все конкурсные процедуры и будут утверждены) предоставляется в пределах не более 50 тысяч долларов. Такая сумма явно недостаточна для запуска нашего проекта. А, во-вторых, при беседе нам сразу озвучили условия коммерциализации проекта. В частности – при неудаче средства придется вернуть, причем в строго заданный срок. И, конечно, мы несколько испугались таких условий: как, из каких средств возвращать, ведь мы пока не работаем, просто студенты. Мы не какие-то богачи, хотя и учимся за границей, – просто поступили на гранты и обучаемся на средства университетов.
О. Г.: Условия коммерциализации проекта, которые поставили в "Astana Hub", вообще выглядели странно. Представьте: вы еще ничего не заработали, не запустили и на эти 50 тысяч долларов явно не запустите – вам их просто не хватит. А от вас уже заранее требуют возвращать инвестиции на определенных условиях. Поэтому иметь дело с государственными структурами страшно и, скорее всего, непродуктивно. Не хотим никого обидеть, конечно, есть много успешных проектов с участием государства, но наш личный опыт говорит об обратном.
– Но вы изначально и не думали о какой-то коммерциализации в Казахстане? О личных дивидендах?
А. А.: О личных – нет. Как коммерческий проект, конечно, рассматривали. Но это – в самую последнюю очередь. Мы планировали этот проект как долгосрочный. И учитывая, что он в сфере экологии, – как имеющий определенные льготные инвестиционные условия. Это ведь по большому счету не совсем коммерческий проект. Он нацелен на интересы государства, речь идет о здоровье нации. И мы полагали: если он запустится в Казахстане, то, возможно, через несколько лет другие страны начнут закупать данную технологию у нашей страны.
– Вы как-то оформили, задокументировали свою идею, не боитесь, что ее перехватят?
А. М.: Пусть перехватят, если это пойдет на пользу нашему городу (смеется). Но за этим стоят многие и многие месяцы работы в лабораториях, учебных кабинетах, все эти расчетные данные, практические запуски, определение и адаптация специальных фильтров, адсорбирующих веществ, измерения, изучение проблемы и т. д. Плюс механическая часть проекта, взаимодействие всасывающих моторов и двигателей дрона, IT-решения для управления и масса мелких вещей. И, да, наш проект получил казахстанский патент с формулировкой: "Дрон – пылесос для фильтрации воздуха и уменьшения вредных и мелкодисперсных веществ в атмосфере". В патентном ведомстве наша идея странной не показалась.
Но сейчас всё складывается так, что, если в Казахстане нас не услышат, мы запустим этот проект за рубежом. Придется запускаться в Катаре, Сингапуре или в США – под их флагами и брендами. И если все получится, то технология будет принадлежать стране, где она внедрена. Нам бы этого не хотелось. Представьте: а вдруг всё получится, и эту технологию будут закупать в мире.
О. Г.: У нас есть мощные интеллектуальные ресурсы, есть образованная молодежь. Мы приходим с идеями и хотим, чтобы нас поддержали. Не ради денег, не ради карьеры, не ради какой-то коммерциализации – ради Казахстана. Ради того, чтобы людям в наших больших городах легче дышалось.
А. А.: В стране ведь не один Алматы сильно загазован. Есть ещё Оскемен, Балхаш, Жезказган… Да и столица, где проблемы экологии тоже обостряются по мере роста населения.
А. М.: Мы надеемся, что в Казахстане всё-таки найдутся реальные люди с хорошими финансовыми возможностями, готовые рискнуть, но с ожиданием, скажем так, более протяженными по времени, чем в "Astana Hub", ведь на это потребуется, возможно, какое-то время: сейчас мы только на старте.
– А чем вы занимаетесь сейчас?
О. Г.: Мы продолжаем исследования и занимаемся экспериментальным образцом.
Нам удалось собрать необходимую сумму для опытного экземпляра от неравнодушных людей, от тех, кому небезразличны судьба города и его воздух, от обычных алматинцев, которые поверили в нас и которые нам сейчас помогают.
Конечно, если бы были стабильное финансирование, лабораторные условия, специальное оборудование, всё шло бы гораздо быстрее. А сейчас в маленькой лаборатории мы собираем экспериментальный образец специального промышленного дрона-пылесоса на основе мощного американского дрона, который понесет наше очищающее воздух оборудование. Конечно, это будет прототип, базовый механизм, но со всеми необходимыми элементами для очистки воздуха, счетчиками и датчиками анализа работы. Нам нужны новые эксперименты, новый анализ воздушных масс, новые исследования, расчеты и выводы. И когда дрон-пылесос будет готов – а это произойдет, как мы надеемся, в начале этой осени, – у нас появятся новые практические результаты тестовых испытаний, и мы сможем оперировать более точными цифровыми данными. Данными, которые нужны в любом случае – неважно, будем ли мы работать по этому проекту в Казахстане, Мичигане, Сингапуре или где-то ещё. Мы открыты для общения. Наши контакты: – info@atahub.tech, резервная почта — atahub.tech@gmail.com. Телефон: +77012127191, Горбунов Остап.
– Спасибо за беседу.
Спасибо редакции, что услышали нас!
Алексей Иконников, Алматы