– Им все рукоплескали, а мы их в жизни не видели. Я помню, как-то по одному общенациональному телеканалу показали один раз в концерте трио “АБК” (Медеу Арынбаев, Кадырали Болманов, Ерлан Кокеев. – Авт.), и на следующий день вся школа говорила о них, все ждали выхода их кассеты. Помню URKER и как появились “Тристар”, “Яшлык” и “АР-Клуб”. А в классе восьмом-девятом по рукам во дворе у нас ходила кассета Кирилла и Алины Ли. Тогда было очень мало танцевальной музыки, сделанной в Казахстане. И еще: Кызылорда – очень корейский город, поэтому тут свою роль сыграло то, что кореец делает такую музыку. Это было необычным и, как следствие, популярным.
– Что случилось с музыкой сейчас?
– Сейчас она обесценилась, ее стало легко достать. А тогда, я помню, тратил все свои сбережения на кассеты, не покупал шоколадки и одежду. В месяц по одной-две кассеты мог брать. Потом стал работать в ларьке, в котором продавал Музыку. И это был, конечно, рай. У нас даже радиостанции своей, соответствующей, в Кызылорде не было где-то до 1999 года. Помню программу, кажется, по “Хабару”, “Hi-Fi”, что ли, которую вел Жантик с каким-то американцем. У них это весело получалось. Просто окно в мир.
Там не только на пальцах объясняли, что “Beatles” – это круто, но и представляли нашу казахстанскую музыку.
Какая-то девочка написала в редакцию: “Зачем вы показываете всё старое?” И мне врезалось в память, что ведущий американец ей ответил в эфире: “Девочка, если ты кому-нибудь в мире когда-нибудь скажешь, что “Beatles” – это неинтересно, все подумают, что ты – колхоз”. Так они привили мне интерес к музыке прошлых десятилетий – поэтому я иногда возвращаюсь и переслушиваю старое. Я не говорю про Батырхана и “А-студио”, потому что понятно, что они просто вне времени. В 2000-м я переехал сюда, показалось, что всё свободно, раскованно и способствует творчеству, и Алма-Ата, я думаю, в этом смысле не поменялась, а вот музыка в целом – да.
ЧЕЛОВЕК-РОК-Н-РОЛЛ
Тимур напомнил мне про еще одного героя тех лет – музыканта и ведущего действительно выходившей на “Хабаре” (разве можно такое представить сегодня?) телепрограммы Hi-Fi Front Жантемира Баймухамедова. В нашей памяти он Жантик и еще фронтмен Fridays. Я застал его на гастролях в Экибастузе и выяснил, что для него 90-е четко делятся на две половины. Первая – время становления, начала.
– Для меня всё началось с компании “Жан и его друзья”. Когда Жан Кастеев организовал свой клуб. Вот там все мы и становились на крыло, пробовали себя. Были уверены на сто процентов, что всё, что мы делаем, талантливо. Большинство песен было написано, когда нам было по 17–18 лет. Я учился на первом курсе истфака КазГУ. А вот вторая половина десятилетия была уже другой. Это было время клубов и рейва. 8 марта 1996 года открылся ночной клуб My Town.
На его странице в “Фейсбуке” лежат 10 серий проекта “Дневник рок-н-ролльщика”. Там про те времена коротко, но тепло.
И пусть качество архивного видео в дневнике явно не ахти (в основном оцифровки с кассет VHS), настроение оно создает что надо. И передает вкусы и даже запахи эпохи безо всякой дополненной реальности.
– Был такой прогресс, внешний вид, танцы, это было так круто – таких революционных преобразований мы не наблюдаем уже очень давно. Из музыкантов тех лет я помню Эшку Лима (Эрик Лим – гитарист группы Midnight Blues. – Авт.), “Кассу”, “Бомжей”, “Радио”, “Каламбур”, Seven-Eleven, очень много имен, – перечисляет Жантемир. Вспоминай, и всё вернется
И он (тогда с Fridays, сегодня с Cadillac Band) тоже один из тех, кого можно причислить к списку. Коллектив часто выступал.
Жантик вспоминает, как в Актау они дали сразу два шоу, оба с аншлагами – во Дворце нефтяников и во Дворце спорта. Работали на разогреве у Мурата Насырова.
В первом отделении на изголодавшихся зрителей лился рок-н-ролльный музон, во втором – попса из хит-парадов.
– Вспоминаю свою первую запись 90-го года. Писали в накладку. Три трека. Писал, кстати, Константин Тимошенко (основатель “Детей Парижа”. – Авт.). Был ритм-бокс вместо барабанов – всё звучало весьма по-цоевски. Крутотень, короче, Рома, была в 90-х. А потом вдруг стали мегапопулярными.
В какой-то момент даже подумали, что мы и есть Rolling Stones, и стали вести себя соответственно.
Когда тебе 20 и ты на гастролях, песни, ротация, клипы, полные залы и площади по нескольку тысяч человек – ничего лучше и представить себе нельзя.
– Сегодня всё не так?
– Гигантская разница между Алма-Атой 90-х (он по-традиционному для старых алматинцев произносит название города. – Авт.) и нынешней. Если раньше наша культура шла навстречу урбанизации, то сейчас – скорее аграризации. Очень резко всё это поменялось.
Городская культура должна быть городской – рок-н-ролл, блюз, другие классические направления. И к ним когда-нибудь мы, думаю, вернемся.
– Когда в стране начался расцвет той-бизнеса, на наше банкетное поприще пошли непрофессионалы. Каждый считал себя ведущим. Один раз нужен был беташарист (ведущий церемонии беташар. – Авт.), в шляпе такой. А народу на свадьбе было человек 200. Вот он запел, и через некоторое время подбегает ко мне мама жениха: “Он же петь не умеет и играть на домбре!”. Смотрю, вслушиваюсь и только тут понимаю: действительно не умеет. В общем, он закончил. Но то, что произошло дальше…
Подходит, значит, к невесте, но вместо того, чтобы по традиции поднять фату грифом домбры, поднимает ее двумя руками и дальше-больше – целует невесту в губы.
Что началось потом, я рассказывать уже не буду, – завершает Жантемир Баймухамедов.
ПЛАСТМАССОВАЯ МУЗЫКА
Вот вам и две разные эпохи. В нулевые Алуа Конарова была продюсером такого модного тогда проекта, как “Орда”, сегодня она продюсирует RinGo и Renzo. А в 90-е…
– За кем я тогда следила, так это за Парвизом Назаровым (до сих с ним общаемся, люблю его песни “Крестная мать”, “Лети”, “Белые облака”) и A’studio (переписывала кассеты, хотя не была такой уж прям слушательницей казахстанской эстрады). Backstreet Boys, Nirvana, Boyz II Men, Beatles, Шинейд О’Коннор и т. д. – вот что я тогда слушала. Помню, музыку на бобинах, потом уже пошли кассеты и дальше.
Еще в последних классах Байсеитовской школы мы начали увлекаться джазом. А каждый четверг я ждала нового выпуска телепередачи “Музыкальный вояж” Рашида Ботбаева.
А уж когда я увидела группу Musicola в “Утренней почте” с “Девочкой в платьице белом”, гордость меня распирала. А еще “перлась” от “Роксонаки” – они для меня были крутыми. И, конечно, каждый год с друзьями ждали фестиваль “Азия дауысы”. Карина Абдуллина: Я не актриса, а — певица
А еще мы ходили в джаз-кафе, где выступали JCS. Рус Тохтахунов, весь из себя такой красивый и звездный (солист группы “Ар-клуб”. – Авт.). С “Яшлыками”, когда видимся, до сих пор тепло общаемся, мы объездили вместе много городов, столько воспоминаний. С Кадырали Болмановым часто обмениваемся мнениями. Его тогдашняя группа “АБК”, кстати, – это классная музыка, а черно-белый стильный клип на “Тамшылар” – это же вообще!
Алуа, так сказать, по долгу службы каждый день сравнивает те годы с нынешними, и сравнение то выходит отнюдь не в пользу нулевых и десятых XXI века.
– Я даже пыталась какое-то время в наших произведениях ставить во главу угла душу, гармонию, но потом поняла, что это становится неактуальным. Публика не хочет, время другое. В атмосфере висит что-то такое сложное, тяжелое, негативное, какой-то ком, который навис над людьми, и так тяжело всем живется: и физически, и морально. Человеку хочется после напряжения оторваться, отвлечься и не думать над текстами. А когда я слушаю те песни, понимаю, что не всё потеряно, они заставляют меня жить. Только хорошая старая музыка и книги – что еще может утешать? Вот чем мы живем.
Живем истоками, чтобы не скурвиться, не озлобиться, не потерять душу и человечность.
Но! Что радует? Появляются какие-то андеграундные ребята, и вот они-то и делают очень хорошую свою музыку вне зависимости от моды и трендов.
Она любит и ценит всё, что рождено сердцем, – “мелодику, гармонии, хорошие тексты, искренность, настоящие чувства, чистоту и надежду”.
– Раньше сначала придумывалась мелодия, потом на нее накладывался текст, после делалась аранжировка. Сейчас всё иначе: делается какой-нибудь бит, электронщина накидывается – подобие гармонии, неширокой такой, плоской, – и на нее уже сверху кладется мелодия, для меня это пластмассовая музыка, – признается Алуа Конарова.
ИМПОРТ ИЗ БИШКЕКА
Особое место Алма-Ата 90-х занимала в карьере музыкантов из соседних стран – Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана… Если в случае с таджикским кланом Назаровых его представители перебрались в наш город насовсем, то музыканты кыргызской группы “Элес”, работая в Казахстане часто и подолгу, всегда возвращались в Бишкек. В 1989 году прошел всесоюзный музыкальный фестиваль “Алтын Алма”, они были его гостями. А еще в моих воспоминаниях работа на воскресном утреннем прямом эфире Казахского телевидения: я, девятиклассник на каникулах, был просто мальчиком на телефоне. В одной из таких программ я и увидел впервые “Элес”.
Нурлан Мамбетов стал ее участником лишь в конце того десятилетия. В нашем веке его отлично помнит молодежь, слушавшая “Бангор” и “Орду”. Он потом много работал в Москве и в Алматы, но именно те времена вспоминает с особой теплотой:
– Я всю свою жизнь прожил на два города: Бишкек и Алматы, мама моя отсюда. 90-е для меня – это период роста как музыканта. Для меня Алматы был идеальным городом для карьеры. Все мои знакомые музыканты, которые работали тогда по кабакам, тоже идеализировали его. И все они – мои старшие братья: Руслан Тохтахунов и “АР-клуб”, покойная Жанна Саттарова, “Дервиши”. Мы поп-музыку особо не слушали, ходили по рок- и джаз-клубам. Первый был на выставке (ВДНХ, ныне район “Атакент”. – Авт.), я в нем тусовался. Абай Ракишев, Витя Хоменков, Валера Насибуллин, Ермек Дияров, Данияр Макашев (тоже ныне покойный) – вот с этими именами и связаны мои 90-е в Алматы. С “Элесом” мы довольно часто там выступали, записывались. Например, в студии у Алима Байгарина на “Казахфильме”. Часто пересекались с “ашниками” (“А’Studio”. – Авт.), принимали участие в сейшенах, участвовали в тусовках.
Нурлану откровенно нравится то, что происходило тогда, в первую очередь потому, что “всё было по-честному”.
Но и то, что делается в музыке региона последние три года, ему тоже по душе. В особенности, что молодые музыканты стали работать с оглядкой на традиции 90-х.
– Какой забавный профессиональный опыт вы тогда приобрели?
– Как-то мы записали новую песню. В день записи я впервые ее увидел, писался в студии построчно. И в тот же самый день, так получилось, мы выступали на концерте. Во время нашего выхода звукорежиссер по ошибке вместо старой, хорошо знакомой всем песни поставил этот новый трек. Я не то что слов, мелодии-то толком не запомнил еще, а народу полный зал. Но делать нечего. И ребята из группы умудрились каким-то чудом пропевать мне каждую строчку перед тем, как мне надо было вступать. Вот это был адреналин!
ЕСТЬ У НАС ОДНА АРТИСТКА…
Неизменным ингредиентом казахстанского музыкального мира, его скрепой вот уже которую декаду лет является Той. Играл он роль и 30 с лишним лет назад.
В 90-е на сцене среди распорядителей пирушек и праздников появились ведущие радио- и телепрограмм. В профессию тамада пришли новые люди.
Андрей Малышев, что родом из Тараза, отлично владеющий обоими языками (вел даже телепрограмму на казахском), был одним из самых модных ведущих вечеринок 90-х. Он остается востребованным и в 2018-м. Для него последние годы прошлого века – это пора не только молодости и романтики:
– Тогда всё казалось волшебным. Мир шоу-бизнеса расцветал. И если сравнивать тот с этим, нынешний пошел не в то русло. Он ушел в той-бизнес. Соответственно поменялся и его контент. В обществе востребованы те артисты, которые выступают на частных вечеринках.
Казахстанская эстрада как таковая исчезла, осталась только та ее часть, что востребована на тоях.
Раньше, когда я работал на “Музыкальном канале”, появлялись 2–3 новые группы, их клипы ротировались, остальные артисты были из тех, кто на сцене давно. А сейчас есть “Gakku ТВ” и радио, куда каждый может принести свой клип, песню и, если формату соответствует, их ротируют. Раньше всё было гораздо примитивнее, но популярным стать было проще.
– Путешествующие с тобой в стиле “по волне моей памяти” герои этого материала уже называли множество артистов, с которыми у них ассоциируются времена 90-х. Кем бы ты дополнил их список?
– Я помню не только группы (к примеру, “ALL давай”), но и диджеев. Снайпер – вот кто яркий представитель того времени, нетленный артист. Недавно видел его, он нисколько не изменился. В целом же та пора для меня это еще и телесюжеты, которые мы делали о звездах музыки.
Есть у нас одна артистка, которая, как лазер, сквозь годы, века, эпохи продолжает работать – это Роза Рымбаева.
Она была популярна в 70-е, популярна и сейчас. А вот некоторые из звезд 90-х давно переориентировались и занимаются коммерцией.
В плане бизнеса за последние 20 лет у нас мало что изменилось, считает Андрей. Артисты, как и раньше, зарабатывают на площадке, не на продаже альбомов, “хотя есть и такие, у кого по 20 миллионов просмотров видео при 17-миллионном населении страны”. Но если вам показалось, что Малышев смотрит назад, втихую утирая скупую слезу, то зря.
А по поводу качества Андрей сильно не сокрушается, лишь резюмируя: “Какой спрос – такое и предложение, мегаоригинальное угасло, а вот, что народ любит, то и на экранах”.
Впрочем, про “экраны” – уже совсем иная песня. И об этом, как говорится, “мы поговорим в нашей следующей передаче”. Я вам скажу по секрету, как извечный музыкальный критик, тогда я на эту музыку совсем иначе смотрел: примерял к “западным аналогам”… да что там – даже в сравнении с российскими наши для меня были, мягко говоря, не на высоте. Но сегодня, когда я смотрю на те песни (вроде “Подруги” Кирилла Ли) как на знаки эпохи, иначе чем царапающими сердце и душу воспоминаниями их обозначить не могу.
Время показывает, что, оказывается, даже те треки, которые ты некогда считал низкопробными однодневками, сегодня звучат для тебя чуть ли не как самая нежная колыбельная мамы, особенно, если родителей твоих уже нет в живых.
Ты вспоминаешь теплоту родных рук, как рос с теми песнями, что случалось в твоей жизни и какие ты видел сны, когда та или иная музыкальная работа была шлягером. Воспоминания… “Вспоминай меня, и всё вернется вдруг”, как пели Карина Абдуллина и Булат Сыздыков. Кстати, пели в 90-е.
АЛМАТЫ