Почему я здесь
Министр внутренних дел Ерлан ТУРГУМБАЕВ на форуме “Открытый диалог – инструмент реформирования пенитенциарной системы” признался:
– Я ни в одной сводке или докладной записке не прочитал бы то, что услышал здесь. Мы знаем, что предполагается институциональное изменение, в частности передача УИС либо системе юстиции, либо в отдельное ведомство. Необходимо всесторонне просчитать каждое такое предложение и его последствия, потому что определенный опыт таких изменений у нас имелся, и, к сожалению, он отрицательный.
Как напомнил генерал-лейтенант полиции, пенитенциарная система находилась в органах юстиции с 2002 по 2011 год, и в этот период в исправительных учреждениях (ИУ) осложнилась оперативная обстановка, увеличилось количество случаев группового неповиновения, актов членовредительства, оборот запрещенных предметов, участились массовые беспорядки, групповые вооруженные побеги осужденных. В 2010 году 21 человек совершил побег из колонии в Мангистауской области, из карагандинской колонии год спустя сбежали 16 осужденных. После этого пенитенциарную систему вернули в МВД.
– В местах лишения свободы (МЛС) сейчас находится 29 809 лиц. По учетам службы пробации ежегодно проходит более 60 тысяч подучетных.
У нас есть свое определенное видение, но в то же время МВД хочет вовлечь в эту работу максимальное количество экспертов, правоведов, НПО, госорганов, заинтересованных в модернизации пенитенциарной системы, – отметил Ерлан Тургумбаев.
К слову, форум впервые собрал руководство не только МВД, Комитета уголовно-исполнительной системы, но и территориальных департаментов УИС.
Цифровизация за колючей проволокой
Заместитель генерального прокурора Марат АХМЕТЖАНОВ в свою очередь сказал:
– Несмотря на снижение количества тюремного населения – более чем на 5 тысяч человек в 2018 году, внутренняя обстановка в колониях остается сложной, растет число правонарушений. Необходимо признать и пассивность надзирающих прокуроров в этом направлении. Ситуация усугубляется морально устаревшей инфраструктурой – свыше 80 процентов колоний имеют барачную систему, что благоприятствует распространению криминальной и радикальной идеологии. Всё это нивелирует проводимую правовую реформу.
Уголовно-исполнительный кодекс (УИК) имеет отсылочный характер, а нормативно-правовые акты МВД наделяют начальников учреждений очень широкими полномочиями, заметил сотрудник надзорного органа: Слепой должен оглохнуть – как работает тюремная система Казахстана
– Любые акты имеют правовые последствия для заключенных, любое воззрение лишает их положительной степени поведения, что незамедлительно сказывается на замене мер наказания, на условно-досрочном освобождении (УДО), не говоря уже о свиданиях, посылках.
Для изменения ситуации совместно с МВД и другими госорганами Генпрокуратура подготовила ряд законодательных поправок по усилению гарантий прав осужденных, в сентябре соответствующий законопроект поступит в парламент.
– С 1 января реализуется "Дорожная карта развития УИС" на 5 лет, предполагающая переход на камерное содержание, создание в регионах условий для отбывания наказания по месту жительства, оснащение видеокамерами. Ведутся работы по внедрению в колониях подачи электронных обращений без участия администрации и сотрудников. КУИС нужно автоматизировать процессы распределения осужденных, предоставления свиданий и переводов по принципу “одного окна”. Эти меры обеспечат прозрачность УИС и снизят условия для недозволенных методов работы администрации, – уверен представитель Генпрокуратуры.
Попытка номер пять
Региональный директор представительства "Международной тюремной реформы" (PRI) в Центральной Азии Азамат ШАМБИЛОВ подчеркнул, что нынешняя реформа УИС – попытка номер пять после стремлений изменить систему в 2002, 2006, 2010 и 2013 годах.
– Порядка 20 лет не происходили изменения, 20 лет люди страдали в МЛС, а сегодня – день перемен. Новый министр внутренних дел пригласил нас к диалогу на площадке, впервые созданной самой тюремной системой. После форума будет создана рабочая группа по реформированию КУИС, которая обработает все высказанные здесь инициативы и составит план по их совместной реализации, – сообщил Азамат Шамбилов.
Председатель КУИС Дархан КАНАТБЕКОВ не стал отрицать, что пенитенциарная система – одна из самых критикуемых обществом.
– Мы постоянно мониторим социальные сети. С начала года в книге учета информации зарегистрировано 55 материалов по сведениям, опубликованным в соцсетях и поступившим на телефон доверия. Шесть материалов по фактам жестокого обращения направлены в прокуратуру, – сказал Дархан Канатбеков.
В мировом рейтинге тюремного населения с третьего места в 2000 году Казахстан переместился на 95-е.
– В связи с сокращением тюремного контингента (за последние 8 лет – почти вдвое) ликвидировано 8 учреждений с наихудшими материально-бытовыми условиями содержания, в текущем году планируется закрыть еще 4 таких. Ведутся реконструкция и строительство жилых блоков в Павлодаре и Атырау, предусмотренные "дорожными картами развития УИС". Бюджет последней из них, рассчитанной на 2019–2023 годы, равен 16 миллиардам тенге, – сообщил главный по тюрьмам.
9 учреждений, где содержится 4 тысячи осужденных, перешли на покамерное размещение.
Работой обеспечено 74 процента, более 4 200 заключенных трудится на предприятиях УИС, проинформировал председатель КУИС. Что именно выпускают люди в робах, можно было увидеть на выставке, открывшейся перед форумом. Здесь была представлена швейная продукция (спецодежда), обувь, мебель, изделия из металла и дерева.
Долой тунеядство!
Между тем бывший зампреда КУИС, а ныне национальный эксперт по правовым вопросам, заместитель директора департамента Агентства по делам госслужбы и противодействию коррупции по СКО Ескали САЛАМАТОВ уверен – многие проблемы в МЛС являются следствием массовой безработицы.
– Мало кто понимает, что процент трудозанятости осужденных высчитывается не от общей численности, а от числа трудоспособных. А количество нетрудоспособных увеличивается искусственно. Сегодня 44 процента лиц – 11 тысяч осужденных – признаны нетрудоспособными. Но это не инвалиды, которых всего чуть больше 100 человек. Нетрудоспособными осужденные признаются ради красивой статистики, – полагает бывший сотрудник тюремной системы.
После передачи КУИС из минюста в МВД количество фактически работающих сидельцев уменьшилось с 14 до 11 тысяч, продолжил Ескали Саламатов.
– От массового тунеядства страдают не только сами осужденные, но и сотрудники. Так появляются массовые маршировки (признанные пытками), потому что задача сотрудников УИС – чем-то занять заключенных. Даже из 11 тысяч занятых есть те, кто работает на полставки по так называемой сдельной оплате труда: 5 дней в месяц работает, а отчет идет за месяц, – заявил эксперт. Как пытают в казахстанских тюрьмах и в СИЗО
Основным показателем УИС должна быть трудозанятость, а не оперативно-режимная деятельность и отсутствие ЧП, уверен Ескали Саламатов.
А руководитель ОО “Коалиция по вопросам защиты прав заключенных” Константин ГУДАУСКАС и вовсе считает нужным закрыть госпредприятие, обеспечивающее заключенных работой:
– Те цифры, которые для отчетности предоставляет РГП “Енбек”, заключая договоры гражданско-правового характера и выплачивая 1,5–2 тысячи тенге, никак не меняют картину. Поправка 29 в законе дает возможность “Енбеку” без конкурса получать госзаказы. Был ряд громких уголовных дел на руководителей подразделений РГП, когда, получая госзаказ, они передавали его сторонним коммерческим структурам. Хотя указанная поправка для того и введена, чтобы обеспечивать работой осужденных. Назрел вопрос ликвидации РГП, которое не справилось с этой задачей.
Тем временем в одном из учреждений Алматинской области, отказавшись от услуг РГП, за 2018 год сэкономили 180 миллионов тенге, рассказал Гудаускас. Сэкономленные средства позволили закрыть те статьи, которые не учел бюджет. На территории колоний нужно развивать ГЧП, и бизнес может взять на себя социальные обязательства, считает правозащитник.
Главные пока – люди с дубинками
Директор Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгений ЖОВТИС предложил конкретные рекомендации по решению проблем в тюремной системе.
– Закрепленная в уголовно-исполнительном законодательстве цель пенитенциарной системы – исправление осужденных – представляется мне совершенно неисполнимой и бессмысленной. В этих условиях, в которых мы содержим осужденных, исправить никого нельзя, если вообще не достичь противоположного результата – получить на выходе озлобленное агрессивное существо, – сказал правозащитник и привел в пример Европу, где придерживаются концепции социальной реабилитации осужденных.
– Задача – не исправить, а сохранить здоровье, человеческое достоинство, социальные связи, с четким представлением, что после освобождения осужденный не отправится на Марс или Луну, а вернется обратно в наше общество.
Известная правозащитная организация “Международная амнистия” давно определила: человек приходит в тюрьму наказанным, а не за наказанием, его отправили в тюрьму, лишив свободы, но его не приговаривали к смерти, пыткам, жестокому обращению, заболеванию туберкулезом, армейским порядкам и так далее, – подчеркнул Евгений Жовтис.
Проблемой остается и милитаризованность пенитенциарной системы.
– МВД борется с преступностью, а КУИС исполняет наказание. Это разные цели и разные функции, а когда они находятся в одном месте, то перемешиваются и подменяются. Пока тюремная система милитаризована, главными будут люди в форме и с дубинками, режимники, оперативники, а не социальный работник или психолог, всегда будет казарменная психология, маршировки, заправка кроватей по армейскому образцу и так далее.
По мнению Жовтиса, пересмотра требует уголовно-исполнительное законодательство, в том числе целый ряд подзаконных актов.
– Все виды учреждений и меры наказания прописаны в Уголовном кодексе, а в УИК появился новый вид учреждений – смешанной безопасности. Его нет ни в УК, ни в одном приговоре суда. Не знаю, как минюст пропустил это, когда принимал документ. А КУИС по собственной воле, руководствуясь УИК, переводит осужденных в эти учреждения, которых нет в уголовном праве! – привел пример парадоксального статус-кво правозащитник.
Смотрят и плохо думают
Говорили на форуме и о других гнойных нарывах тюремной системы, которые давно пора вскрывать и лечить. Председатель общественного совета по вопросам деятельности ОВД Марат КОГАМОВ акцентировал внимание на важности сохранения контактов осужденных с внешним миром:
– Осужденные не собаки, которых можно за счет количества передач таким образом воспитывать. Мне, как правоведу с большим стажем работы, абсолютно непонятно, почему в законодательстве до сих пор существуют количественные параметры разного рода передач. Я провожу прямую зависимость между заболеваниями осужденных и питанием, которое выдается в МЛС. Поэтому, если у близких родственников самих осужденных есть возможность приобретать (продукты), нельзя их в этом ограничивать – о каком бы режиме отбывания ни шла речь.
А начальник департамента УИС по ВКО полковник юстиции Ерсаин НУРТАЗИНОВ, выступивший от имени коллег, обратился к правозащитникам и СМИ:
– В социальных сетях появляется очень много информации, которая не находит подтверждения. КНБ вычислил, как казахстанские воры в законе “грели” московский воровской общак
Хотел бы попросить: прежде чем публиковать, приезжайте, разберитесь, мы всегда готовы встретить, показать, чтобы вы всё увидели наглядно.
Много гражданского населения смотрит СМИ, не только наша страна, но и зарубежье. И потом такое мнение складывается, что в нашей системе работают неквалифицированные сотрудники. Могу заверить, что у нас трудятся такие сотрудники, которые после пенитенциарной системы смогут работать в любой структуре.
Ну а нам со своей стороны хотелось бы сказать, что на открытость тюремной системы, провозглашенную на прошедшем первом пенитенциарном форуме, мы готовы ответить взаимностью.
НУР-СУЛТАН